Три повести о Малыше и Карлсоне. Художник А. Джаникян - Линдгрен Астрид - Страница 22

Малыш поёжился:

– Нет, почему же…

Карлсон пихнул Малыша, потом усадил его на стул, а сам стал перед ним, упёршись руками в бока:

– Нет, я вижу, ты мне не веришь. Так послушай, я расскажу тебе всё по порядку. Вышел я на улицу и шлёпаю себе по лужам… Представляешь? Веселюсь вовсю. Но вдруг, откуда ни возьмись, мчится бабушка и орёт на всю деревню: «Переодень носки, Карлсончик, переодень носки!..»

– А ты что? – снова спросил Малыш.

– А я говорю: «Не буду переодевать, не буду!..» – потому что я самый непослушный внук в мире, – объяснил Карлсон. – Я ускакал от бабушки и залез на дерево, чтобы она оставила меня в покое.

– А она, наверно, растерялась, – сказал Малыш.

– Сразу видно, что ты не знаешь моей бабушки, – возразил Карлсон. – Ничуть она не растерялась, а полезла за мной.

– Как – на дерево? – изумился Малыш.

Карлсон кивнул.

– Уж не думаешь ли ты, что моя бабушка не умеет лазить на деревья? Так знай: когда можно поворчать, она хоть куда взберётся, не то что на дерево, но и гораздо выше. Так вот, ползёт она по ветке, на которой я сижу, ползёт и бубнит: «Переодень носки, Карлсончик, переодень носки…»

– А ты что? – снова спросил Малыш.

– Делать было нечего, – сказал Карлсон. – Пришлось переодевать, иначе она нипочём не отвязалась бы. Высоко-высоко на дереве я кое-как примостился на тоненьком сучке и, рискуя жизнью, переодел носки.

– Ха-ха! Врёшь ты всё, – рассмеялся Малыш. – Откуда же ты взял на дереве носки, чтобы переодеть?

– А ты не дурак, – заметил Карлсон. – Значит, ты утверждаешь, что у меня не было носков?

Карлсон засучил штаны и показал свои маленькие толстенькие ножки в полосатых носках:

– А это что такое? Может, не носки? Два, если не ошибаюсь, носочка? А почему это я не мог сидеть на сучке и переодевать их: носок с левой ноги надевать на правую, а с правой – на левую? Что, по-твоему, я не мог это сделать, чтобы угодить бабушке?

– Мог, конечно, но ведь ноги у тебя от этого не стали суше, – сказал Малыш.

– А разве я говорил, что стали? – возмутился Карлсон. – Разве я это говорил?

– Но ведь тогда… – и Малыш даже запнулся от растерянности, – ведь тогда выходит, что ты совсем зря переодевал носки.

Карлсон кивнул.

– Теперь ты понял наконец, у кого самая ворчливая в мире бабушка? Твоя бабушка просто вынуждена ворчать: разве без этого сладишь с таким противным внуком, как ты? А моя бабушка самая ворчливая в мире, потому что она всегда зря на меня ворчит, – как мне это вбить тебе в голову?

Карлсон тут же расхохотался и легонько ткнул Малыша в спину.

– Привет, Малыш! – воскликнул он. – Хватит нам спорить о наших бабушках, теперь самое время немного поразвлечься.

– Привет, Карлсон! – ответил Малыш. – Я тоже так думаю.

– Может, у тебя есть новая паровая машина? – спросил Карлсон. – Помнишь, как нам было весело, когда та, старая, взорвалась? Может, тебе подарили новую и мы снова сможем её взорвать?

Увы, Малышу не подарили новой машины, и Карлсон тут же надулся. Но вдруг взгляд его упал на пылесос, который мама забыла унести из комнаты, когда кончила убирать. Вскрикнув от радости, Карлсон кинулся к пылесосу и вцепился в него.

– Знаешь, кто лучший пылесосчик в мире? – спросил он и включил пылесос на полную мощь. – Я привык, чтобы вокруг меня всё так и сияло чистотой, – сказал Карлсон. – А ты развёл такую грязь! Без уборки не обойтись. Как вам повезло, что вы напали на лучшего в мире пылесосчика!

Малыш знал, что мама только что как следует убрала его комнату, и сказал об этом Карлсону, но тот лишь язвительно рассмеялся в ответ.

– Женщины не умеют обращаться с такой тонкой аппаратурой, это всем известно. Гляди, как надо браться за дело, – сказал Карлсон и направил шланг пылесоса на белые тюлевые занавески, которые с лёгким шелестом тут же наполовину исчезли в трубе.

– Не надо, не надо, – закричал Малыш, – занавески такие тонкие… Да ты что, не видишь, что пылесос их засосал! Прекрати!..

Карлсон пожал плечами.

– Что ж, если ты хочешь жить в таком хлеву, пожалуйста, – сказал он.

Не выключая пылесоса, Карлсон начал вытаскивать занавески, но тщетно – пылесос решительно не хотел их отдавать.

– Зря упираешься, – сказал Карлсон пылесосу. – Ты имеешь дело с Карлсоном, который живёт на крыше, – с лучшим в мире вытаскивателем занавесок!

Он потянул ещё сильнее, и ему удалось в конце концов выдернуть их из шланга. Занавески стали чёрными, да к тому же у них появилась бахрома.

– Ой, гляди, на что они похожи! – воскликнул Малыш в ужасе. – Они же совсем чёрные.

– Вот именно, и ты ещё утверждаешь, грязнуля, что их не надо пылесосить? – Карлсон покровительственно похлопал Малыша по щеке и добавил: – Но не унывай, у тебя всё впереди, ты ещё можешь исправиться и стать отличным парнем, хотя ты и ужасный неряха. Для этого я должен тебя пропылесосить… Тебя сегодня уже пылесосили?

– Нет, – признался Малыш.

Карлсон взял в руки шланг и двинулся на Малыша.

– Ах эти женщины! – воскликнул он. – Часами убирают комнату, а такого грязнулю обработать забывают! Давай начнём с ушей.

Никогда прежде Малыша не обрабатывали пылесосом, и это оказалось так щекотно, что Малыш стонал от смеха.

А Карлсон трудился усердно и методично – начал с ушей и волос Малыша, потом принялся за шею и подмышки, прошёлся по спине и животу и напоследок занялся ногами.

– Вот именно это и называется «генеральная уборка», – заявил Карлсон.

– Ой, до чего щекотно! – визжал Малыш.

– По справедливости, моя работа требует вознаграждения, – сказал Карлсон.

Малыш тоже захотел произвести «генеральную уборку» Карлсона.

– Теперь моя очередь, – заявил он. – Иди сюда, для начала я пропылесосю тебе уши.

– В этом нет нужды, – запротестовал Карлсон. – Я мыл их в прошлом году в сентябре. Здесь есть вещи, которые куда больше моих ушей нуждаются в чистке.

Он окинул взглядом комнату и обнаружил лежавшие на столе марки.

– У тебя повсюду разбросаны какие-то разноцветные бумажки, не стол, а помойка! – возмутился он.

И, прежде чем Малыш успел его остановить, он засосал пылесосом марку с Красной Шапочкой и Серым волком. Малыш был в отчаянии.

– Моя марка! – завопил он. – Ты засосал Красную Шапочку, этого я тебе никогда не прощу!

Карлсон выключил пылесос и скрестил руки на груди.

– Прости, – сказал он, – прости меня за то, что я, такой милый, услужливый и чистоплотный человечек, хочу всё сделать как лучше. Прости меня за это…

Казалось, он сейчас заплачет.

– Но я зря стараюсь, – сказал Карлсон, и голос его дрогнул. – Никогда я не слышу слов благодарности… одни только попрёки…

– О Карлсон! – сказал Малыш. – Не расстраивайся, пойми, это же Красная Шапочка.

– Что ещё за Красная Шапочка, из-за которой ты поднял такой шум? – спросил Карлсон и тут же перестал плакать.

– Она была изображена на марке, – объяснил Малыш. – Понимаешь, это была моя лучшая марка.

Карлсон стоял молча – он думал. Вдруг глаза его засияли, и он хитро улыбнулся.

– Угадай, кто лучший в мире выдумщик игр! Угадай, во что мы будем играть!.. В Красную Шапочку и волка! Пылесос будет волком, а я – охотником, который придёт, распорет волку брюхо, и оттуда – ап! – выскочит Красная Шапочка.

Карлсон нетерпеливо обвёл взглядом комнату.

– У тебя есть топор? Ведь пылесос твёрдый, как бревно.

Топора у Малыша не было, и он был этому даже рад.

– Но ведь пылесос можно открыть – как будто мы распороли брюхо волку.

– Конечно, если халтурить, то можно и открыть, – пробурчал Карлсон. – Не в моих правилах так поступать, когда случается вспарывать брюхо волкам, но раз в этом жалком доме нет никаких инструментов, придётся как-то выходить из положения.

Карлсон навалился животом на пылесос и вцепился в его ручку.