Мио, мой Мио! Художник А. Джаникян - Линдгрен Астрид - Страница 6

Когда мы добрались до ивы, той, что склонилась над ручьём, Нонно сказал, что здесь мы разобьём лагерь, где и проведём ночь. Мы развели жаркий костёр и уселись возле огня. Нам было хорошо и тепло. Мы поели хлеба, утоляющего голод, и запили его водичкой, утоляющей жажду. День погас, и настала ночь, но возле костра было тепло и уютно. Мы завернулись в плащи и улеглись у костра, а рядом с нами уснули овцы и ягнята. Неподалёку от нас Мирамис щипала траву.

В темноте нам были видны огни костров, которые разожгли другие пастухи, до нас доносились старинные мелодии, которые они наигрывали на своих дудочках. И мне иногда казалось, что эти мелодии звучат для меня.

На небе мерцали звёзды, такие яркие и крупные, каких мне видеть раньше никогда не приходилось. Я лежал на спине и глядел на них, всё глядел и глядел в небо. Я вспомнил слова Нонно о том, что и травам, и цветам, и деревьям нравится слушать, как мы играем на своих дудочках. Но для звёзд мы ещё никогда не играли. «А понравится ли звёздам наша музыка, если мы станем играть для них?» – подумал я. Я спросил об этом у Нонно, и он сказал, что, наверно, понравится, и тогда мы опять сели у костра, достали свои дудочки и стали играть. Мы играли для звёзд.

Колодец, который рассказывает сказки

Я ещё никогда не бывал в землях по ту сторону моря и за горами. Однажды, когда мы гуляли с моим отцом-королём в саду, где цветут розы, я спросил его:

– А можно мне перебраться на ту сторону по мосту Утренней Зари?

Мой отец-король остановился и сжал мою голову ладонями. Он посмотрел на меня очень ласково и одновременно очень серьёзно.

– Мио, мой Мио, – ответил он, – в моём королевстве ты можешь идти куда захочешь. Можешь гулять на Острове Зелёных Лугов или отправиться в те края, что лежат там, за морем и за горами. Словом, куда только пожелаешь. Хоть на запад, хоть на восток, хоть на север, хоть на юг, насколько хватит сил у Мирамис. Только об одном не забывай. Всегда помни, что есть Страна Тридесятая.

– А кто живёт в той стране? – спросил я.

– Рыцарь Като, – сказал мой отец-король. И лицо его потемнело. – Жестокий и беспощадный рыцарь Като.

Стоило ему произнести это имя, как точно что-то злое и опасное пронеслось над садом. Белые птицы укрылись в своих гнёздах. Птица Печаль что-то громко прокричала и захлопала своими большими чёрными крыльями. И тут же множество роз увяло.

– Мио, мой Мио, – проговорил мой отец-король. – Ты самое дорогое, что есть у меня, и моё сердце сжимается, когда я думаю о рыцаре Като.

Серебристые тополя зашумели, точно на них налетел злобный вихрь. С них стали облетать листья, и мне на мгновение показалось, что я слышу, как кто-то плачет.

Ох как мне сделалось страшно! Как сильно я стал бояться рыцаря Като!

– Раз у тебя сжимается сердце, не думай о нём больше, – сказал я моему отцу-королю.

Он кивнул и прижал к себе мою руку.

– Ты прав, – сказал он. – До поры до времени я не стану думать о нём, пока можешь играть на дудочке и строить шалаши в саду.

И мы отправились разыскивать Юм-Юма. Мой отец-король был занят делами королевства, но для меня он всегда умел выкроить время. Вот уж чего он никогда не говорил: «Проваливай, мне не до тебя, я занят важными делами». Ему тоже было хорошо со мной.

Каждое утро мы вместе гуляли по саду. Он показал мне, где белые птицы свили свои гнёзда, осмотрел наш шалаш и научил меня, как можно легко взобраться на спину Мирамис. И нам с Юм-Юмом позволялось спрашивать его о чём угодно. Мне было по душе, что с Юм-Юмом он разговаривал так же, как когда-то отец Бенки разговаривал со мной. Бенка тоже тогда этому радовался. По его лицу можно было легко прочитать, что он думает: «Это конечно же мой папа, но я рад, что он говорит и с тобой».

Хорошо ещё, что мы с Юм-Юмом совершали дальние прогулки, а то откуда бы мой отец-король взял время управлять государством?! Если бы не это, он гулял бы и гулял с нами, и беседовал, и что тогда стало бы с его королевством?!

Замечательно, что у меня были и Юм-Юм, и Мирамис. О моя Мирамис! Сколько я проскакал на ней! Но когда Мирамис впервые помчала меня через мост Утренней Зари, этого я никогда не забуду. Было раннее утро. Служители только-только навели мост. Мягкие травы были влажными от росы. Золотые копыта Мирамис покрылись капельками воды, но ей это было нипочём. Мы с Юм-Юмом никак не могли стряхнуть с себя сон. Нам ведь пришлось подняться в такую рань! Но лёгкий прохладный ветерок приятно освежал наши лица, и, пока мы скакали по зелёным лугам, нам удалось окончательно проснуться. Мы добрались до моста Утренней Зари как раз в тот момент, когда на небо выкатилось солнце. Мы поскакали по мосту, точно по яркому солнечному лучу. А мост вздымался над водой высоко-высоко. Если глянуть вниз, голова начинала кружиться. Мы скакали по самому высокому и самому длинному мосту в мире. Золотая грива Мирамис так и сверкала на солнце. Всё дальше, и дальше, и дальше, всё выше, и выше, и выше… Копыта Мирамис грохотали раскатами грома. Как это было замечательно! Скоро я увижу, что же там, за морем. Скоро, очень скоро.

– Юм-Юм, разве это не прекрасно! – восклицал я. – Ты рад, Юм-Юм?

И тут я увидел, что перед нами разверзалась бездна. Вот-вот произойдёт нечто ужасное. Мост не доходил до противоположного берега. Он обрывался! Служители не закрепили его как следует на противоположном берегу. Перед нашим взором открывалась бездонная глубина. На меня ещё никогда не нападал такой ужас. Я сделал попытку натянуть поводья и остановить Мирамис. Но лошадь, дико заржав и грохоча копытами, продолжала нестись вперёд, прямо туда, где нас ждала верная смерть. О, как же мне было страшно! Сейчас, сейчас мы соскользнём в пропасть! Вот-вот затихнет стук копыт, послышится её предсмертное ржание, и она с развевающейся золотой гривой рухнет вместе с нами вниз. Я зажмурился и мысленно стал прощаться с моим отцом-королём. Копыта Мирамис всё громче и громче стучали по мосту. И вдруг грохот стих. Я чувствовал, что она продолжает бег, но цокот копыт звучал по-иному, точно лошадь бежала по мягкой траве. Я открыл глаза. Мирамис неслась по воздуху! О моя златогривая Мирамис! Она летела по воздуху, точно бежала по земле. Она умела пролетать над звёздами и перескакивать через облака. Вы и представить себе не можете, что чувствуешь, когда летишь по воздуху, сидя на спине у лошади, а далеко внизу видишь землю, распростёртую за морем, всю освещённую утренними лучами солнца.

– Юм-Юм! – закричал я. – Юм-Юм, Мирамис может летать под облаками!

– Ты разве не знал? – удивился Юм-Юм, точно в том, что Мирамис летала, не было ничего особенного.

– Откуда же мне было знать?

Юм-Юм усмехнулся.

– Ты ещё так мало знаешь, Мио, – заметил он.

– Ну, теперь уж буду знать, – ответил я.

Мы ещё долго неслись там, высоко в небе. А Мирамис перепрыгивала через маленькие белые облачка, отчего захватывало дух, и вместе с тем было чудесно и весело.

Наконец Мирамис стала снижаться. Она потихоньку опустилась на землю. Вот мы и прибыли в край по ту сторону моря.

– Тут неподалёку зелёная роща, – сказал Юм-Юм. – Пусть Мирамис там попасётся на свободе, пока мы пойдём поприветствовать Йири.

– Кто такой Йири?

– Скоро узнаешь, – ответил Юм-Юм. – Он живёт тут поблизости со своими братьями и сёстрами.

Юм-Юм взял меня за руку и повёл к маленькому домику, находившемуся по соседству. Белый домик под соломенной крышей. Он тоже был похож на домик из сказки. Я, пожалуй, даже не смогу объяснить, почему он казался домиком из сказки. То ли воздух там был особенный, то ли сказочными казались старые деревья, что росли рядом с ним, а может, что-то сказочное было в цветах, что цвели в саду… А может, причина была в чём-то другом. Я точно не знаю.