Австралия и острова Тихого океана - Кист А. - Страница 83

83

Белоглазка (Zosterops lateralis) - маленькая птица, вероятно переселившаяся в Новую Зеландию из Австралии в 1850-х годах и быстро распространившаяся на новом месте. Питается ягодами и насекомыми

Таким образом, задолго до того, как европейцы - Абель Тасман в 1642, Джеймс Кук в 1769 году - впервые подошли к новозеландским берегам, человек уже изменил ландшафты, флору и фауну этого края. Охотники на моа, почти совсем истребившие огромных птиц, сами были покорены и ассимилированы приплывшими маори: они уцелели только на отдаленных островах Чатем. По меньшей мере полтысячелетия назад огонь стал пожирать леса, которые, вероятно, покрывали семь восьмых площади Новой Зеландии. Маори быстро оценили пищевые достоинства корней одного из местных видов папоротника. Он занял важное место в их питании, и они совершали далекие вылазки за ним. В большом количестве маори ловили птиц и занимались рыбной ловлей в прибрежных водах. И все же влияние аборигенов на местную природу за восемьсот лет не идет ни в какое сравнение с тем, что сделали европейцы за сотню лет.

Мысы, густой кустарник, высокие леса

Красивы и разнообразны пейзажи той части Северного острова, куда подошли лодки из Гаваики и где Кук четыреста лет спустя встретился с маори. Заливы, прибрежные островки, округлые зеленые мысы между песчаными и галечными пляжами, береговые скалы и мангровые заросли. Далеко на восток выступает в море полуостров Коромандель. Длинный полуостров Норсленд оканчивается мысом Реинга. Отсюда, с крутой скалы, согласно маорийской легенде, души мертвых отправлялись в последнее странствие над волнами обратно в Гаваики. Могучие тихоокеанские волны с белыми барашками катятся нескончаемой чередой, расписывают бороздами синий простор вдали, зеленые прибрежные воды и разбиваются о берег. Парят, ловя воздушные течения, чайки и олуши. В береговых зарослях ветер колышет кустарники, и в лад им плавно покачиваются нежные золотистые хохолки тоэ-тоэ - высохшие соцветия тростника. Тут и там растет раскидистый панданус, или сосна скрученная, группами стоят пальмы никау. Издалека видны заросли метросидероса (Metrosideros) с темно-пурпурными цветками; в Новой Зеландии это дерево называют рождественским, потому что его цветение приходится в основном на декабрь. Это же растение часто встречается на утесах и мысах Гавайских островов, лежащих в тысячах миль к северо-востоку.

Лесная чаща с древовидными папоротниками выше водопада Свадебная фата, район Каухиа под Оклендом

В прошлом Северный остров был весь покрыт густым мелколесьем или кустарником и высокими лесами, состоящими из каури и древовидных папоротников. Каури - один из главных источников древесины в Южном полушарии. Это дерево достигает в высоту тридцати и более метров при обхвате в десять метров*. Есть многовековые каури, а на полуострове Коромандель стоит великан, чей возраст определяют в две тысячи лет. Прямые и крепкие стволы каури рано стали пользоваться спросом для изготовления рангоутного дерева парусных судов. В 1794 году некий капитан Делл специально ходил за каури из Сиднея в Новую Зеландию. Вскоре развернулась оживленная торговля, племена маори валили лес и сплавляли его к побережью. Небрежное обращение поселенцев с огнем при расчистке лесных участков тоже способствовало истреблению лесов. Некогда каури занимали на Северном острове восемьсот тысяч гектаров, теперь уцелело всего десять тысяч гектаров.

*(Хвойное дерево рода Agathis.)

Сохранившиеся массивы каури позволяют представить себе, как выглядела первоначально Новая Зеландия. Один такой массив - лес Ваипоуа к северу от Окленда. Многие лесные великаны здесь получили маорийские собственные имена. Высоко возносят они свои кроны над чащей субтропического леса; шершавые стволы украшены гирляндами эпифитов, вьющихся растений и лиан. Буйно разрослись папоротники: мелкие виды заполонили расчищенные участки и окаймляют ручьи, в других местах более крупные папоротники, высотой шесть - десять метров, конкурируют с деревьями из-за места под солнцем. Разнообразие видов дало повод назвать этот тип растительности смешанным лесом низменности. Здесь произрастает, в частности, риму - сосна с изящными свисающими ветвями; она дает около четверти заготавливаемой в Новой Зеландии древесины. Дерево каухаи из семейства бобовых в определенное время года увешано крупными золотистыми цветками на радость питающимся нектаром птицам. Дерево рата (метросидерос волосистый) с яркими алыми цветками в начале своего развития паразитирует: его семена прорастают на ветвях других деревьев, и те постепенно чахнут. Еще одно дерево таких лесов - пальма никау.

Исконные леса Новой Зеландии ближе всего к горной флоре Новой Гвинеи и Новой Каледонии. Родство с Австралией слабее, хотя здесь есть общие для обеих стран орхидеи, папоротники и другие растения с мелкими семенами или спорами, легко переносимыми ветром. Перемещаясь в Новой Зеландии с севера на юг, наблюдаешь постепенную смену видов растений. Как и повсюду, некоторые виды предпочитают влажные районы, некоторые - посуше, одни тяготеют к побережью, другие - к горам. Южный бук (Nothofagus), господствующий на Южном острове, лишь изредка встречается на Северном острове, там есть только один сравнительно обширный массив этой породы на полуострове Коромандель.

Лягушки без головастиков

На полуостровах Норсленд и Коромандель обитают две из наиболее примитивных лягушек земного шара, принадлежащие к роду Leiopelma. Многое отличает их от других лягушек. Так, у них двояковогнутые позвонки, и у взрослых особей сохраняются хвостовые мускулы (но не сам хвост). Ближайший сородич лиопельмы (Ascaphus) встречается в Северной Америке; в Австралии и на Новой Гвинее виды лягушек совсем другие. Присутствие лягушек в Новой Зеландии - одно из многих биологических свидетельств того, что эти острова некогда сообщались с материком, ведь ни лягушки, ни головастики не могут долго находиться в соленой воде или на воздухе.

В биологии лиопельмы есть интересная особенность: стадия головастика заканчивается внутри яйца, и из него вылупляется уже лягушка с маленьким хвостом. Причем лиопельма откладывает яйца не в воду, а на сырую почву под стволами и камнями на лесистых склонах, и развиваются они около полутора месяцев.

Новозеландскую лиопельму открыли в 1852 году золотоискатели, промывавшие песок горного ручья на полуострове Коромандель. Их находка поразила даже маори, которые прежде не видели эту лягушку и приняли ее за маленького бога или духа. Однако до недавнего времени лиопельма оставалась плохо изученной, пока доктора Пэт и Невил Стефенсоны не провели исследование ее биологии. Один из двух видов лиопельмы водится и на холмах и в ручьях; другой - только на холмах. Последний укрывается под большими камнями, в трещинах гниющих стволов и в траве. Кормятся эти лягушки мелкими улитками, насекомыми, ракообразными, а в неволе охотно поедают обыкновенных и падальных мух. Вы не найдете двух одинаковых по расцветке особей. Вообще же их окраска варьирует от преимущественно зеленых до коричневых тонов. Лиопельмы издают резкие чирикающие звуки; передвигаются они прыжками в двадцать - тридцать сантиметров.

Птицы

В замечательной орнитофауне Новой Зеландии есть уникальные семейства, развившиеся в изоляции на здешних островах. Это киви (Apterigydae), так называемые новозеландские крапивники (Acanthisittidae), гуйи (Callaeidae), новозеландские скворцы (Philesturnidae), свистуны пиопио (Turnagridae), несколько резко отличных друг от друга видов попугаев (Nestoridae и Strigopidae). Вымершие моа выделены в особый отряд Dinornithiformes. Интересно, что за последнее столетие происходит постоянное переселение в Новую Зеландию австралийских пернатых. Весьма обычная теперь маленькая белоглазка (Zosterops lateralis) впервые появилась здесь в 1850-х годах. Колпица, цапля и шпорцевый чибис (Lobibyx novae-hollandiae) прибыли позже. Чибис, ныне многочисленный на полях и выгонах Южного острова, впервые был замечен в 1886 году, а гнездование зарегистрировано в 1932 году, очевидно после прилета крупной стаи. Один из последних переселенцев - австралийская ласточка (Hirundo nеохеnа), гнездящаяся пара этих птиц впервые обнаружена совсем недавно.