Австралия и острова Тихого океана - Кист А. - Страница 4

Я долго сидел на пороге хижины и, когда начало темнеть, увидел на фоне деревьев трех одичавших лошадей - одну белую и двух гнедых. Друг за другом они спокойно и невозмутимо двигались к бухте. Почуяв мой запах, остановились, увидели неподвижно сидящего человека, решили, что опасности нет, и двинулись дальше. Подойдя к воде, каждая из них грациозно приподняла переднюю ногу (одичавшие лошади обладают особой грацией) и стала рыть ямки в песке. Позднее я понял, зачем они это делали: им нравилась солоноватая вода, просачивавшаяся в ямках, но в данный момент мне казалось, что природа превращается в искусство: эти лошади, золотые в лучах заходящего солнца, напоминали скульптурные группы, виденные в Париже и Венеции.

Можно припомнить и многие другие картины, подобные описанным выше, однако, наверное, я окажу читателю большую услугу, если поделюсь мечтой о том, как бы я провел время в Австралии, обладая достаточной выносливостью и солидной суммой денег. В июле я высаживаюсь на севере, в Дарвине, и тотчас отправляюсь на автомобиле к болотам полуострова Арнхемленд, чтобы посмотреть тропических и перелетных птиц, диких буйволов и, может быть, познакомиться с оставшимися аборигенами. Затем я держу путь в "красный" центр континента за тысячи километров к югу, но необязательно в город Алис-Спрингс, а предпочтительно в пустыню, в частности в каменистую пустыню Стерт, где путника встречают белые солоноватые озера, красные песчаные гряды и неизменно синее небо. И еще раз посмотрю на птиц - на их неправдоподобное количество, разнообразие и необычайное оперение. Затем я разбиваю лагерь возле небольшой лужи в русле сухой реки, например в реке Купер, и каждый день на восходе и на закате солнца любуюсь великолепной цветовой гаммой. В августе, когда в Австралии еще стоит зима, я направляюсь на северо-восток к берегам тропического Квинсленда, а оттуда на лодке к коралловым островам Большого Барьерного рифа. Там к обеду ежедневно будет свежая рыба, и не раньше чем через неделю мои глаза устанут от сверкающих коралловых лабиринтов. Затем в сентябре, с приближением весны, я направляюсь на юг; останавливаюсь по дороге в каком-нибудь дождевом тропическом лесу, осматриваю с низко летящего самолета побережье, где на протяжении сотен километров заросли кустарника спускаются на скалистые мысы и к пустынным желто- песчаным бухтам, а волны Тихого океана медленно разбиваются о берег и зеленые брызги блестят и сверкают на солнце. В Новом Южном Уэльсе я посещаю овцеводческую и скотоводческую фермы в надежде увидеть там одного - двух кенгуру, а затем опять поворачиваю на юг к Виктории, где в таких заповедных местах, как остров Филлип и Маккензи за Мельбурном, могу встретить представителей дикой природы - коалу, утконоса, тюленей, пингвинов, пестрых попугаев и какаду. Октябрь застает меня на пути к западу, и я постараюсь совершить полет вдоль скалистого берега Большого Австралийского залива, куда с Южного полюса приходят ледяные волны Южного океана. Мое путешествие заканчивается среди дикорастущих цветов и гигантских лесов из эвкалипта разноцветного в Западной Австралии.

Это честолюбивое и до известной степени утомительное путешествие вполне себя оправдывает, но мало кому удавалось его совершить.

Еще одно короткое замечание о Новой Зеландии и островах южной части Тихого океана - Океании. Можно сказать, что то, чего не хватает в Австралии, есть в Новой Зеландии и на островах. Новая Зеландия, например, имеет свои вулканы, свои фьорды и большие горы, а на островах до сих пор еще сохраняются следы прошлой, довольно чистой культуры, существовавшей до появления европейцев. В отличие от аборигенов Австралии новозеландским маори удалось достигнуть сосуществования с европейцами. На островах с более теплым климатом и менее резкими очертаниями, где нет пустынь и широких пространств (кроме безбрежного океана), можно продолжать жить в соответствии с популярными легендами, бытующими в южной части Тихого океана. Северянину длительное пребывание на островах, возможно, покажется скучным, но более короткое посещение их тем не менее наполнено очарованием. У девушек до сих пор сохранился обычай украшать волосы цветами, от прежних времен остались обряды и танцы.

Возвращаясь к предложенному мною маршруту, я посоветовал бы начать с Австралии, а затем посетить Новую Зеландию и острова. Тогда можно почувствовать, что движешься не только в пространстве, но и во времени: от древних скал и безмолвия прошлого к зеленому и жизнерадостному миру настоящего.

Трудно сказать, насколько долго сохранится все, что так прекрасно описано в этой книге профессором Кистом. Грандиозные перемены произошли с тех пор, как капитан Кук двести лет тому назад приплыл в Тихий океан. Но еще многое осталось нетронутым, и, путешествуя по Австралии или читая эту книгу, можно соприкоснуться с таинственным началом начал в этой еще очень малоизвестной части света.

Алан Мурхед

Австралия - островной континент

Эта книга об островах - об Австралии как островном континенте и об остатках когда-то существовавших континентов, вулканических вершинах и атоллах, усеявших южную и восточную части Тихого океана. Живописное разнообразие этого района, занимающего площадь в десятки тысяч квадратных километров, просто ошеломляет. Ассоциативно Австралия связана в нашем воображении с кенгуру, бесконечными, покрытыми травой равнинами, высокими эвкалиптовыми лесами, спокойными реками, в которых играет утконос, жаркими днями и белыми океанскими пляжами, с Большим Барьерным рифом, со смеющимися кукабаррами, поющими сороками и красными пустынями. Новая Зеландия знаменита своими глубокими фьордами и снежными вершинами гор, Гавайи - тропической роскошью и огнедышащими вулканами, Таити и Туамоту - лазурными водами морей и окаймленными пальмами побережьями. Некоторые австралийско-тихоокеанские ландшафты такого древнего происхождения, что они предвосхищают возникновение жизни, а ряд островов еще так молоды, что только в наше время их начинают осваивать растения и животные.

Эта часть света постоянно купается в лучах солнца, но только на островах Меланезии царит по-настоящему тропический зной. В большинстве районов континента понятия не имеют о суровых северных зимах - деревья здесь круглый год сохраняют листву, и лишь очень немногие птицы мигрируют.

Австралийский район

Австралия и Тихоокеанские острова представляют собой один из четко выраженных биогеографических районов мира. Австралийская флора и фауна отличаются от азиатской больше, чем последняя от флоры и фауны Африки или северных континентов. Это объясняется длительной географической изоляцией, так как Австралия была отрезана морями от всего мира, вероятно, с начала третичного периода [или еще раньше в мезозое.- Ред.], то есть по крайней мере пятьдесят миллионов лет тому назад. За это время некоторые достигшие континента формы жизни могли развиваться во всех возможных вариантах: здесь и прыгающие кенгуру, пушистые коала, сумчатые летяги, сумчатые волки, лирохвост, какаду и эму, огромные вараны и мелкие змеевидные безногие ящерицы, эвкалипты, лептоспермум и искривленные банксии.

В то же время благодаря морской изоляции многие примитивные формы жизни сохранились в виде "живых ископаемых". Среди них откладывающие яйца млекопитающие (утконос и ехидна), двоякодышащая рыба неоцератод, предки которой процветали в девонский период более трехсот миллионов лет тому назад, и интересная новозеландская рептилия туатара, или гаттерия, современница динозавров. Но опять-таки в течение веков по цепочке индонезийских островов в Австралию просачивались такие формы жизни, которые могли летать, плавать или были способны вынести длительный дрейф на бревнах или стволах деревьев. Такими способами достигли Австралии летучие мыши и некоторые грызуны, многие виды растущих на побережье деревьев и небольшое количество неядовитых змей - полозов. Но именно благодаря изоляции австралийский ландшафт сохранил свою характерность и был избавлен от многих сильных эволюционных взрывов, происходивших на других континентах. Данное положение в известной мере распространяется и на человека, так как австралийский абориген - это кочующий охотник каменного века, не знающий земледелия. До появления европейцев он неограниченно властвовал над австралийской территорией, тогда как его современники в Индии и Малайзии к тому времени уже тысячу лет испытывали влияние других народов.