Схватка - Ольбик Александр Степанович - Страница 1

У хозяина строения номер 9 Германа Арефьева возникли серьезные проблемы с мочеиспусканием. Два года назад прострелянный мочеточник дал осложнения. Проведенное в клинике Склифосовского обследование показало: правая почка, из-за постоянного воспалительного процесса, превратилась в трухлявый гриб, который никуда, кроме, пожалуй, мусорного ведра, не годится.

Постояв впустую над унитазом, Арефьев застегнул молнию и спустил воду. Это шумовое сопрвождение предназначалось для ушей жены Златы, которая болезненно переживала, когда ему не удавалось без проблем сходить по маленькому.

Он прошел на кухню — просторную, светлую, стены которой обшиты кедровым тесом — и с порога объявил, что у него все о'кэй…

Злата — маленького росточка, хорошо сложенная, с синими глазами еврейка, недоверчиво улыбнулась, откинув со лба смоляную прядь волос. Она чистила овощи, собираясь приготовить его любимое блюдо — кабачки фаршированные.

Арефьев взял из вазы нектарин и надкусил. Врачи рекомендовали ему есть все, что источает сок и содержит мочегонные компоненты. Однако фрукт ему не понравился — несочный, что делало его совершенно безвкусным.

В колени ему ткнулся широкой мордой черный ротвеллер — молодая, с желтыми подпалинами сука по имени Ронда. Потрепав ее по лоснящемуся боку, хозяин снял с полки металлический молоток для обработки мяса и, подойдя к огромному морозильному шкафу, вынул оттуда целлофановый пакет с отборной телятиной.

— Отбей, пожалуйста, два кусочка, — попросил он жену, — сделаем сегодня разгрузочный день.

— Не часто ли ты стал разгружаться? — Злата бросила мясо в мойку и открыла горячую воду.

На кухню бесшумно вошел начальник внутренней охраны Руслан Чугунов, тоже под два метра ростом, с немного припухшим лицом. В глазах — телохранительская невозмутимость, однако смешанная с едва уловимым беспокойством. Дальше порога он не пошел, что означало — разговор с хозяином должен быть тет-а-тет.

Арефьев дотронулся до плеча Златы и вышел из кухни. Когда они с Чугуновым оказались в коридоре, охранник сказал:

— Может, я зря вас, Герман Олегович, беспокою, но дело в том, что на опушке торчат две машины — микроавтобус «Фольксваген» и темно-синяя «хонда». Подъехали и стоят, никто не выходит…

— Это, что — из ряда вон выходящее событие?

— Не в этом дело. Такое ощущение, что кто-то следит за домом. Во всяком случае, в бинокль хорошо видно, как из «хонды» ведется съемка с помощью видеокамеры.

— Принеси бинокль.

— Одну минутку, — охранник бегом устремился по лестнице на третий этаж.

Арефьев вышел на веранду, на окнах которой были приспущены жалюзи. Когда Чугунов вновь появился, хозяин дома взял у него большой морской бинокль, приставил его к глазам и направил в сторону сгруппировавшихся молодых сосенок, росших на песчаном откосе. Однако, кроме пасущихся коз и сидящего на пеньке их хозяина Петра Раздрыкина, никого на опушке не было.

— Извини, Руслан, но никаких машин я там не вижу. Ты, наверное, Петькиных коз принял за них…

— Не может этого быть! — воскликнул охранник, как будто от того — есть там чужие машины или нет, зависела его жизнь.

— Взгляни сам, — Арефьев протянул бинокль Чугунову.

— Неужели уже слиняли?

— Какие-нибудь отдыхающие…Ты номера записал?

— Только «фольксвагена», передок «хонды» скрывала трава.

— Так узнай, чья это машина…Впрочем, если они по нашу душу, то и номера у них, естественно, фальшивые.

Арефьев вернулся на кухню и сказал жене, чтобы она налила воды в формочки для льда. Затем он направился к себе в кабинет и вытащил из сейфа недавно купленный пистолет «грач» усиленной модификации. Таким оружием оснащаются сотрудники ФСБ — дальность прицельной стрельбы 200 метров , но при этом со 100 метров «грач» легко пробивает серийный армейский бронежилет.

Он вынул обойму и вылущил один патрон. Потер им по свитеру и снова вложил в обойму. Отжал предохранитель, условно прицелился в стоящую на секретере статуэтку, после чего засунул пистолет в задний карман брюк. Однако пистолет оттягивал карман и мешал сидеть. Арефьев подошел к рабочему столу и кинул оружие на ворох бумаг, лежащих в верхнем ящике. Взглянул на большие напольные часы и пожалел об этом: время подходило к обеду, а желание есть — нулевое. Ему даже показалось, что при упоминании о еде, во рту у него началось противное слюноотделение, заныло в правом боку.

Чтобы отвлечься от неприятных ощущений, он спустился вниз, в подвальный этаж, где располагались бильярдная с кегельбаном и где находился штаб телохранителей. Охрана не дремала — все четыре «волкодава», как он называл телохранителей, исправно берегли его покой и безопасность.

Арефьев подошел к Буханцу и предложил ему сигарету. Это был уже немолодой человек, побывавший в серьезных переделках и отдавший более двадцати лет безупречной службе в погранвойсках.

— Кто сегодня еще дежурит? — спросил Арефьев.

— Борис, Рюмка и Заполошный. Да все нормально, Герман Олегович, зря беспокоитесь.

— Да я особенно не беспокоюсь, мне вас жаль — в такую погоду торчать без дела. От этой жары можно с ума сойти.

— А мы к этому привыкли в Чечне. Особенно, когда сидишь в раздолбанном гранатометами укрытии и ждешь последней вспышки. Помню, была заморочка…Патроны кончились, о сигаретах вообще не говорю, а рядом Пентюхин…мой кореш, с оторванной ногой просит пристрелить…А здесь, у вас, практически, дом отдыха, реабилитационное отделение…

— Ладно, особенно не расслабляйтесь и будьте повнимательнее, сегодня тут какие-то деятели брали нас в окуляры…

Буханец, натянув на лицо маску беспристрастности, отошел к монитору и стал смотреть на экран, куда передавалась информация с внешних телекамер.

Арефьев уже был у себя в кабинете, когда уловил звук автомобильного движка. По селектору услышал голос Чугунова: «Приехал доктор Камчадалов». «Впустите!» — приказал Арефьев и направился вниз.

Во двор въехал «мерседес-280», из которого вышел седовласый, в добротном костюме человек. Его проводили до дверей, и там его переняла внутренняя охрана.