Падение «черного берета» - Ольбик Александр Степанович - Страница 33

Кончив разговор по телефону, Музафаров окликнул находящегося в соседней комнате охранника.

— Алик, возьми с собой пару человек и смотайтесь в Рождествено, Ангелов переулок… На словах передашь Броду… это хозяин, полный, почти лысый еврей… Так вот, передашь ему, что сроки кончаются и может ли он сказать нам что-нибудь конкретное. В разговор не ввязывайся, сказал и — тут же отвалил. Пусть думает.

Вот почему они встретились у ворот Бродовской усадьбы. Когда Карташов свернул с центральной улицы в Ангелов переулок, увидел, как с противоположной стороны въезжает серый джип с московскими номерами.

Одинец, вытянув шею, наблюдал за передвижением незнакомого транспорта и уже рукой елозил в районе пояса, где у него под курткой находился пистолет.

— Это что-то новенькое, — сказал он, — здесь таких гостей не должно быть. Подай немного в сторону и притормози. Посмотрим, куда они подадутся…

Серый джип тоже скинул скорость и подрулил к воротам особняка Брода. Из машины вышел высокий, в длинном пальто, молодой парень и пошел к калитке. Позвонил. Стоял, вертел по сторонам головой, ждал.

— Он напрасно одну руку держит в кармане, — равнодушно произнес Карташов. — Могут убить, если нарвется на нервного телохранителя.

— А, может, нам его, не отходя от кассы, взять за хоботок? — на лице у Одинца появилось выражение охотника.

Однако им не суждено было самим принять решение: из калитки вышел Николай и что-то стал говорить с визитером. Потом он вытащил из карман трубку и куда-то позвонил.

— Скорей всего, Никола советуется с Бродом…

— Входят на территорию… Возможно, это кто-то из нужных Броду людей.

— Я раньше таких товарищей здесь не видел, — сказал Одинец. — Но на всякий случай давай немного здесь постоим, подстрахуем Бродищу…

Однако им позвонил Николай и спросил — почему они не заезжают на территорию?

…После обеда Брод позвал к себе Карташова с Одинцом и те обрисовали ему картину возле особняка Музафарова .

— Звонил Таллер, просил ускорить разведку… — Брод взял со стола черную папку, — Вот тут у меня компьютерная распечатка или, как говорят в определенных кругах, ориентировка на этого Музафарова. Важно выявить его связи… Вернее, тот канал или то лицо, ради которого он старается. Вот тут, — Брод положил ладонь на распечатку, — определенно сказано, что Музафаров здоров, как бык, о чем говорит недавнее его обследование в ЦКБ… Правда, сахара у него в крови чуть больше нормы — вместо 6, 5 единицы у него 7-7, 5… И периодически скачет кровяное давление, но это нормально для сорокапятилетнего мужика…

— А что даст нам просвечивание Музафарова? — спросил Карташов, на что Брод отреагировал довольно резко.

— Да ты, что, Мцыри, совсем охренел! Неужели мне надо тебе объяснять прописные истины, что это может быть подстава… Кто-то таким образом внедряется к нам со всеми вытекающими из этого последствиями… Таллер нервничает и я его прекрасно понимаю. Поэтому, орлы, устанавливайте за ним слежку, сидите у него в спальне, лезьте к нему через каминную трубу, но чтобы в 24 часа я мог отрапортовать Таллеру о проделанной работе…

— А в какой степени мы сами можем засвечиваться? — поинтересовался Одинец.

— А это все зависит от того, как долго вы хотите коптить этот свет… Впрочем, если для получения искомой информации вам выгодно засветиться, что ж, на здоровье…

Карташов подвинул к себе листок с данными о Музафарове. Бросилось крупно и жирно набранные его ФИО: Музафаров Иван Трофимович…

— Э, черт, а я думал, что это какой-то кавказец…

— Я тоже так думал, — Брод снова вернул к себе бумагу. — Национальность в данном случае не имеет значения. Главное, что этот человек возглавляет недавно созданный инвестиционный фонд, который, кстати, расположен по соседству с ЛУКойлом… Причем, годовая прибыль этого фонда превышает бюджет такого предприятия как акционерное общество «Москвич»… Но все законно: платит налоги, занимается благотворительной деятельностью, в Одинцовском районе построил поле для гольфа со всей инфраструктурой… Более того в этом же районе баллотировался депутатом в местную Думу…

— Придется присосаться к его телефонной линии, — сказал Карташов. — Наружное наблюдение, думаю, в данном случае нам ничего не даст…

— Тогда сегодня и приступайте… А прослушка и наружное наблюдение ведь не исключают друг друга, верно?..

— Но у нас нет никакой аппаратуры для прослушивания, — сказал Одинец.

— Это не проблема, — Карташову хотелось пить, но на столе не было ни напитков, ни стакана. — Когда мы там были, я заметил, что телефонная проводка к его дому тянется по верху, от телефонной подстанции… Ты может, Саня, видел белую будку возле водонапорной башни…

— Если бы там была красивая блонда, может, и заметил бы… Если вопросов больше нет, я пойду приму душ, — Одинец погасил в пепельнице сигарету и поднялся.

Карташов тоже встал, чтобы сходить попить, но его остановил Брод.

— Ты мне нравишься, Мцыри, — сказал Вениамин и, открыв амбразуры между зубов, улыбнулся. — По-моему нам уже пора отрегулировать наши партнерские отношения.

Карташов пожал плечами, мол, как будет угодно.

— Надеюсь, ты догадываешься, чем мы занимаемся?

— Лишь в общих чертах.

— А большего и не надо… Как ты смотришь на то, чтобы заключить с моей фирмой контракт?

— Надо сначала послушать, о чем идет речь.

Брод смял в пепельнице сигарету.

— Все мы смертны, правильно? К сожалению, и Таллер, и Ельцин, и Брод и вы с Саней и, наверное, сам господь Бог… Словом, каждый из нас рано или поздно уйдем без возврата…

— Очень издалека, Веня, подкатываешься… Ты ведь меня хорошо знаешь и потому давай без увертюр…

— Хорошо! В контракте есть пункт — в случае смертельного ранения, ты передоверяешь свои внутренние органы для медицинского исследования нашей лаборатории. Все! Это главное…

Карташов, прищурясь, смотрел на Брода.

— И во сколько ты такое удовольствие оцениваешь?

— Учитывая твой возраст и, по-моему, неплохое здоровье, по максимуму…

— А точнее…

— Пятьдесят тысяч в любом банке мира.