Пятница нон-стоп (СИ) - "Motoharu" - Страница 16

Дима поднял вверх одну руку, а второй стянул с себя футболку, кинул в сторону Александра, опять прогнулся, облизнул пересохшие губы и лукаво подмигнул. Коснулся пальцами резинки штанов, слегка подцепил, оттягивая.

Посмотрев вниз, Дима увидел белую полоску незагоревшей за лето кожи, выступающие чуть вперёд тазовые косточки и тёмные, примятые тканью паховые волосы. Опустив руку, Дима коснулся жёстких волосков и повёл руку чуть ниже, продолжая двигаться в расслабленном танцевальном ритме. Сжал себя, чувствуя твёрдость и готовность к большему. Хотелось, чтобы Александр коснулся его по-своему, по-хозяйски.

Он подошёл неожиданно, казалось, что стоило только закрыть и открыть глаза, как он уже стоял рядом, водил согнутыми пальцами по скуле, а другой рукой по шее, сзади, скользил по затылку, взъерошивая волосы.

- Послушная детка. Хорошо танцуешь, - Александр коснулся губами Диминого подбородка, потом поцеловал губы, широко раскрывая, проникая глубоко, двигаясь напористо, жёстко. Дима растерянно всхлипнул, подчиняясь. Было невозможно жарко, липкие ладони касались боков Александра, скользили по спине, слегка царапая ногтями. Руки дрожали, пытаясь обхватить всё, до чего дотянутся. И никогда не отпускать - моё! – А что было потом, моя птичка? Я же не мог позволить ей просто уйти… раздетых девушек не принято отпускать ночью на улицу.

Дима с трудом сообразил, о чём его спрашивают, разговор о придуманной девушке был уже сто лет назад, в прошлой жизни. И зачем он вообще начал этот разговор? Нетерпение царапалось изнутри, нужно было что-то сделать… раздеться, коснуться, услышать ответный тихий стон, а потом с головой в пропасть. Но его задержали на краю, крепко обхватив за руку.

- Ты её… - Дима осёкся, хватая ртом воздух, Александр стянул с него штаны и гладил расслабленно-твёрдо, спереди, сзади, подталкивал к кровати. Ноги подкашивались. Дима потерял равновесие и шлёпнулся бы на пол, но его удержали.

- Ну и?.. – Александр мягко толкнул его спиной на кровать и широко развёл согнутые в коленях ноги. – Что я с ней сделал? Ты же представлял, что я могу с ней сделать.

Дима закрыл лицо дрожащими руками, чтобы хоть немного прийти в себя и успокоиться. Его била дрожь, правая нога судорожно вздрагивала, чем настойчиво напоминала о своём существовании. Александр коснулся её рукой и поцеловал коленку. Потом наклонился ниже и поцеловал внутреннюю сторону бедра, именно там, где как свихнувшаяся, билась жилка, вызывая судорогу. Дима закусил костяшку указательного пальца, тихо застонал сквозь сомкнутые зубы. Потом Александр навис над ним, опираясь на локти, ласково погладил по щеке и чмокнул в мокрый висок.

- Ни одна девочка не стоит одного твоего поцелуя, моя птичка. Хочу только тебя…

- Саааш… - вздохнул Дима, вновь утопая в сладостной истоме под прикосновениями чутких пальцев. – Мы постоянно трах… ся… как кролики… озабоч… ные…

- Тсс… потерпи немного.

Дима невольно вскрикнул, чувствуя проникновение. В этот раз было почему-то особенно больно, и никак не проходило. И даже наоборот, неприятное, острое ощущение жжения всё разрасталось, заглушая всё остальное. Дима искусал все губы, прежде чем попросил остановиться. Внутри всё горело от саднящей боли и на глаза навернулись слёзы обиды. Вроде бы всё сделали как всегда.

- Саш… это ****ец какой-то… что со мной? – Дима с трудом сел на кровати и тут же лёг обратно. Боль никуда не ушла, она пульсировала внизу спины, бежала вдоль позвоночника и отдавалась в висках.

Александр быстро поднялся с кровати и погладил Диму по голове.

- Сейчас станет легче. Потерпи…

- Я только и делаю, что терплю, - заныл Дима, пытаясь развести ноги шире, чтобы хоть немного избавиться от болезненного ощущения, но ничего не помогло – горело внутри немилосердно, от души. Подтянув ближе подушку, он уткнулся в неё лицом, по привычке, и крепко обнял. Тут же от дыхания стало душно и пришлось оторваться от подушки и лечь на неё щекой. Александр вернулся быстро, легко уложил Диму, как считал нужным, и стал мазать кожу чем-то до головокружения прохладным, мягким и приятным. Жжение быстро проходило, и по вискам от напряжения скатились щекотные капли. Дима потёрся виском о подушку и опять горячо выдохнул в неё. Жизнь вновь обретала смысл.

- И что это за хрень была? – Дима уже почти наслаждался лёгкими прикосновениями, но память всё равно хранила совсем недавние ощущения. Скоро они сотрутся напрочь, но ещё слишком мало времени прошло. Дима никогда не любил неожиданности. Если боль, то по его решению.

- Аллергическая реакция на ментол, - тихо проговорил Александр и прижался губами к Диминой лопатке. – Прости, мой хороший.

Перед глазами всё поплыло от удовольствия и какого-то тянущего в груди чувства умиления. Александр впервые попросил у него прощения… вот же бред, с кем не бывает? Дима и сам не знал, на что у него может быть аллергия.

- А из-за ментоловых жвачек у меня тоже теперь будет задница болеть? – усмехнулся Дима, пытаясь хоть немного снять напряжение. Это было, конечно, мило, слышать от Александра такие слова и чувствовать, как тот сожалеет и гладит его как самое драгоценное из возможного драгоценного, но всё-таки Дима никогда не считал себя настолько хрупким и стеклянным, что дунь и развалится. Он умеет терпеть, просто всё получилось слишком неожиданно…

- Не будет, - Александр не смеялся. Он ласково поцеловал одну ягодицу и отстранился, чтобы стереть крем. – Полежи так немного, не переворачивайся. – Он уверенно придержал Диму за плечо, останавливая его трепыхания. – У тебя ещё есть небольшие трещинки…

- И что это значит? – растерянно спросил Дима, удобнее устраиваясь на подушке.

- Что кролики пока отменяются, - Александр погладил Диму по голове и чмокнул в ухо, вызвав лёгкую дрожь.

- Ну блин, - с сожалением вздохнул тот. – И надолго?

- Пока не заживёт. Но недели две точно никаких кроликов.

- Саш, ты спятил? – Дима невольно приподнялся на локте и попытался сесть на кровати, но Александр вновь мягко уложил его обратно. – Я же чокнусь… как можно так долго терпеть?

- Дима, это всё очень серьёзно. И я не намерен рисковать твоим здоровьем. Потерпишь, моя птичка. Придумаем что-нибудь иное.

- Иное мне щекотно, - Дима покраснел и прикусил нижнюю губу, которая тоже неприятно заныла. Вот не везёт, так с детства! Куда ни ткни – везде болит.

Александр засмеялся и перевернул Диму на спину, поцеловал в шею, потом в губы.

- Привыкнешь, ревнивый мальчик.

- Бесит всё, Саша! – Дима активно отвечал на поцелуй, прижимаясь вплотную и скользя вдоль тела Александра. Дыхание вновь сбилось и внизу живота стало тяжело и жарко. - Жизнь несправедливая штука, как ни крути, бли-и-н!.. Хочу, как кролики…

Вдруг ни с того ни с сего заиграла «В пещере горного короля». Громко, страшно. Дима резко вздрогнул, не соображая – откуда это?

- Твой, что ли, мобильник? – спросил он. Александр нехотя оторвался от его живота и кивнул, снизу вверх глядя на Диму. – Ну ты и музыку выбрал… Кондратий хватит.

- Сева звонит, он другой музыки не заслуживает, - Александр медленно встал с кровати и достал из своего кейса разошедшийся не на шутку телефон. Выключил, не отвечая.

- И нафига? Епитимью на себя наложил? – усмехнулся Дима, глядя на призадумавшегося Александра из-под полуприкрытых век. – Может, там что-нибудь крайне срочное… А вы тут трубки бросаете, Александр Владимирович, как вам не стыдно!

Александр присел на край кровати и, обхватив Димину ногу за щиколотку, придвинул к себе ближе. Приподнял в воздух и звонко чмокнул в пятку, вызвав громкий смех и волну взбесившихся мурашек, рванувших вверх по ноге к пояснице. Дима попытался вырваться, но Александр держал его крепко, не обращая внимания на явное сопротивление.

- Я предупреждал, радость моя, насчёт официального обращения ко мне, - ухмыльнулся он, отпуская, наконец, Диму. – Так что готовься.

- А мне всё равно нельзя, - хмыкнул тот, подползая к Александру и кусая его в плечо. – Так что я не боюсь.