Понедельник 6:23 (СИ) - "Motoharu" - Страница 42

- Зачем тебе второе полотенце? – удивлённо спросил тот, пытаясь удержать неумолимо ускользающий махровый край. – Я ещё не закончил, между прочим.

- Моя мама любила говорить про таких тормозных как ты – облюешься смотреть.

Дима тяжело вздохнул и повернулся к Александру спиной, послушно позволяя себя вытирать.

- Я могу быстро работать, но если отдыхаю… то я отдыхаю на всю катушку.

- Жена тебя тоже сама вытирала?

Дима прикусил щёку с внутренней стороны. Что-то неприятно кольнуло под сердцем и стало невесело. Наверное, Александру не стоило так говорить, или Диме не стоило так чутко реагировать.

- Мы с ней вместе не мылись.

Дима молча дождался, пока его вытрут, и забрал у Александра своё полотенце, также молча. В комнате было сумрачно. На улице вечерело, и плотные мягкие шторы, закрывающие окно, стали казаться совсем чёрными. Дима включил ночник и начал доставать из сумки одежду для ужина. Иголочка под сердцем никуда не исчезла. Неужели Александр хотел сказать нечто обидное? Ведь нет же! Не хотел… Но тем не менее у него получилось. Обычная подколка вроде бы, но про Вику… Нельзя так.

Дима выбрасывал на пол содержимое сумки и перебирал вещи уже на полу. Так было удобнее.

- Ты даже из гостиничного номера умудрился сделать свалку.

Дима видел только голые ноги Александра, и с ними разговаривать не было никакого желания. Ноги подошли ближе и остановились рядом с кроватью. Александр присел на корточки напротив Димы и забрал у него из рук рубашку, которая неожиданным совершенно образом превратилась в большой мятый комок.

- Что такое? – тихо спросил Александр, заглядывая Диме в лицо. – Обидел? Прости…

Дима провёл кончиками пальцев по твёрдой гладкой скуле Александра и, наклонившись, поцеловал его.

- Если тебе не нравится, как я себя веду, ты скажи. Я просто думал, что можно… - тихо начал Дима, Александр подался вперёд и не дал ему договорить, накрыл его губы своими и страстно поцеловал в ответ, так, что дыхание перехватило.

- Можно, - шептал он, укладывая Диму на кровать и целуя шею, скулы, губы. – Всё, что хочешь, птица моя… не сомневайся. Непосредственный мальчик… открытый, честный. Я всё люблю в тебе. А эти шутки, это всё глупость, больше не буду обижать тебя.

- Ты надо мной смейся, мне приятно, - серьёзно проговорил Дима. – Но над ними не надо. Они же не могут тебе ответить.

- Не могут, - согласился Александр и в последний раз чмокнул Диму в щёку. – Пошли ужинать.

- О боже… опять выбирать шмотки. Кинь что-нибудь подходящее, а то мне лень… Тут такой воздух странный, что прям ну совсем ничего не хочется делать. Я это ещё в прошлый раз заметил.

- После ужина обязательная прогулка, и не надо делать такое лицо, ночью отоспишься, - Александр поднял с пола серые лёгкие брюки и светлую футболку с красноречивой надписью – «Отвали».

- С тобой отоспишься, - хихикнул Дима, когда его накрыли сверху штанами и включили верхний свет.

- Когда я был на Соборной площади последний раз, то здесь было столько туристов, что казалось, все ходили строем, как в московском метро.

Дима поднял голову вверх, рассматривая собор Санта Мария дель Фьоре, и улыбка восхищения растянула его губы.

- Грандиозное строение, - сдержанно отозвался Александр, глядя на Диму. Взгляд его потеплел и тоже наполнился подобием восхищения.

- Ну ты только посмотри! Посмотри, сколько здесь всего! Ты только представь, как всё это делалось! Месяцами, годами, сколько мрамора, сколько труда… Я просто в ауте! – Дима поймал взгляд Александра и замолчал, смутившись. – Ты куда смотришь?

- На тебя смотрю, из тебя получился бы отличный фанатичный гид, умеешь зажечь содержательной речью.

Дима легко толкнул Александра в плечо и опять возвёл глаза к ярко-синему вечернему небу, на фоне которого возвышался купол собора.

- Ты непроходим, - с сожалением выдохнул Дима и указал рукой на купол. – Ну как ты не видишь?! Это же… - он широко взмахнул руками и закончил на выдохе: - гениально.

Александр быстро обнял его за шею и прижал к себе.

- Я вижу тебя и понимаю, что это гениально, - прошептал он на ухо и отпустил растерявшегося Диму восхищаться дальше. – Хочешь мороженого?

- Какой же ты приземлённый человек, - сокрушался Дима, уплетая мороженое тирамису за обе щёки. – Ты находишься в самом красивом городе мира и ни на что не смотришь! – щёки вспыхнули, и даже ледяное мороженое не спасло от яркого румянца. – Ну кроме меня…

- Я был здесь не один раз, и как путешественник, и по работе. Я привык и к красоте, и к грандиозности. Затёрлось со временем. А ты смотришь иначе на привычное мне. Мне интересен твой взгляд.

- Я ещё и хрень всякую несу, фанатичную, - усмехнулся Дима, слизывая потекшие по вафельному стаканчику тяжёлые капли. Язык сводило от холода, а щёки продолжали гореть. Александр облизнул губы, глядя на Димины старания. Он смотрел так, словно ел его сам, вместе с мороженым и этой нелепой футболкой «Отвали». Смаковал, посасывал…

- Сейчас уронишь, аккуратнее.

Дима вынырнул из тумана и успел перехватить приличный кусок мороженого, опасно накренившийся и капающий на дорогу. Хорошо, не на брюки.

- Ты смотришь так плотоядно, что мне даже страшно становится, - сказал Дима и резко зажмурился от неожиданности – от холода свело зубы и горло перехватило. Да, итальянское мороженое – это вам не просто так! Тает в желудке, а не во рту.

- Учусь быть непосредственным. Честно смотреть, честно говорить… - Александр наклонился ближе к Диминому лицу и втянул носом запах сливочного кофе. – Я хочу тебя поцеловать.

- Да ты что… - промямлил Дима и, подняв глаза, откровенно развратно улыбнулся. – Проблема…

Александр лишь коротко усмехнулся и, наклонившись, ещё ниже скользнул по холодным Диминым губам, раскрывая их. Язык отказывался активно включаться в процесс, поэтому поцелуй получился хоть и сладко-острый, но всё равно какой-то заторможенный. Дима довольно шмыгнул носом и запихал в рот остатки вафельного стакана.

- Нас китайцы фотографировали, - засмеялся он, осматриваясь по сторонам и доставая из сумки платок, чтобы вытереть руки. – Интересно, что они подумали?

- Что два мужика целуются на улице – как им не стыдно?! – Александр свернул в какой-то тёмный тесный проулок с горящим в конце тоннеля высоких домов жёлтым фонарём. Дима едва слышно присвистнул и скользнул рукой по прохладному серому камню стены.

- Не стыдно… - выдохнул он, когда Александр прижал его спиной к этой стене и вновь поцеловал. Где-то вдалеке слышался низкий гул площади, по мостовой процокала копытами лошадь, из раскрытого окна наверху доносилась приятная музыка, что-то про аморэ, кругом аморэ… аморэ – моя судьба. А небо над головой быстро темнело.

- А где ты был кроме Италии, Латвии и Великобритании?

Они шли вдоль шумного, залитого светом включённых фонарей торгового проспекта. На окнах магазинов призывно пестрели надписи «Saldi». В прошлый приезд Вика особенно радовалось этим надписям и накупила столько барахла, что еле-еле утрамбовали в сумки, что-то пришлось надеть на себя - не поместилось. Ещё все эти подарки родственникам, друзьям, коллегам. В этот раз Дима твёрдо решил никому ничего не привозить, потому что эта внеплановая поездка не для того предназначена.

- Всё перечислить? – Александр уверенно взял Диму за руку и крепко сжал. На случай, если он решит вырываться, точно определил Дима и расслабил кисть.

- Ну хотя бы то, что особенно понравилось.

- Понравилось… - задумчиво протянул Александр. – В Чехии понравилось. Но я плохо помню, что там было. Тогда я много пил. Ещё понравилось в Швеции, Дании. Нидерланды я тоже плохо помню…

Дима засмеялся, представив укуренного Александра. Наверное, его все опасались. Если он в нормальном-то состоянии может сказать так, что впору застрелиться, так что он может выдать в угаре – остаётся только догадываться.

- А с кем ездил чаще всего?

- С любовниками, - спокойно проговорил Александр и вовремя успел сжать Димину ладонь, готовящуюся ненавязчиво выскользнуть.