Пятница (СИ) - Кельн Яна - Страница 14

- Послушай, Саша, правильно? Так вот, Саша, чтобы избежать и дальше взаимных оскорблений, давай сразу объясню тебе одну вещь, - Аня придвинулась ближе, сверля меня злым взглядом, - со Стасом мы давно и крепко дружим, между нами нет романтических отношений, и не было никогда. Я не посягаю на него. Кроме того, он стопроцентный гей. Понял?

Ее тонкий пальчик с острым идеальным маникюром, приподнял мой подбородок, девушка заглянула мне в глаза, чтобы убедиться, что я ее услышал, хмыкнула, глядя на мои покрасневшие щеки и спокойно села на свое место. Мне же хотелось провалиться, испариться из этой чертовой машины. Я не хотел, чтобы Стас слышал все это. Стыдно. Мне было стыдно.

- Чего ты встал?! – накинулась она на мужчину, - Езжай, давай, павлин, - Аня стукнула его кулачком в плечо, и джип вновь плавно вырулил на шоссе.

На место мы прибыли спустя полчаса. Стас привез нас в спальный район города где-то на юге. Припарковал машину перед длинным домом. Мы выбрались на осенний воздух. Здесь жизнь текла медленно и лениво. Пришлось пройти еще несколько десятков метров, прежде чем мы свернули к…отелю для собак? Что за хрень? Сверлю взглядом широкую спину Стаса, но мужчина поднимается за хрупкой фигурой Ани по ступенькам. Девушка открывает дверь и входит внутрь. Оказываюсь внутри. Шокирован. Такому могут позавидовать многие отели из тех, что предназначены для людей. Шик, роскошь, глянцевый блеск повсюду и девушка-модель за стойкой ресепшена. Аня о чем-то тихо переговаривается с брюнеткой, а я подхожу к Стасу.

- Что мы здесь делаем? – шепчу ему в ухо, привставая на носочки.

- Аня попросила ей помочь, - он не поворачивается ко мне, но замечаю, что мужчина улыбается, меня же, как всегда спросить забыли.

- Ясно, - отхожу в строну и падаю в большое пухлое кресло, обтянутое светлой кожей.

Пока Аня и Стас оставили меня в приемной, сижу и листаю какие-то журналы. Взгляд не цепляется ни за одну хоть мало-мальски интересную статью. Одна мода, диеты и косметика. Отбрасываю очередное бестолковое издание. Смотрю в сторону, откуда раздается собачий лай. Хором. Визгливый и противный, грубый бас и тихое порыкивание. Охреневаю. Из узкого коридора выходят Стас с девушкой, а перед ними целая свора разношерстных собак на красных поводках.

- С ними надо погулять, - сообщает девушка и вручает мне связку поводков, пока я в удивленном молчании хватаю ртом воздух.

- Не нанимался, - бурчу я и протягиваю связку обратно, не люблю этих блохастых, пусть они и самых благородных пород, но к животным никогда любовью не пылал.

- Саша, - Стас смотрит недовольно, у него в руке тоже связка поводков.

Не отвертеться. Встаю, иду к выходу, с силой натягивая поводки, надеюсь, что хоть одна шерстяная тварь задохнется. Аня и Стас выходят за мной. Спускаюсь по ступенькам и иду, куда глаза глядят.

- Саш, мы идем в собачий парк, - меня останавливает окрик девушки.

Разворачиваюсь, путаясь в красных лентах. Бесит. Иду за ними. Стас и Аня о чем-то весело переговариваются, на меня ноль внимания. Обиженно соплю, но продолжаю тащиться вперед за тремя псинами, ростом мне по колено, разные породы, но дури огромное количество в каждой особи, они и заменяют мой локомотив. Просто плетусь за ними.

Прогулка уже продолжается около часа. Я замерз, хочется засунуть руки в карманы и съежится, прячась от редких, но холодных порывов ветра, кроме того снова волнами накатывает слабость. Хочу куда-нибудь в теплое место и чашку горячего кофе. Большую и пухлую, чтобы обхватить ее ладонями и греться.

- Стас! – зову мужчину, они идут далеко впереди меня, слава Богу в сторону выхода.

- М-м-м? – останавливается и поворачивается в мою сторону.

Его связка состоит из пяти собак, одна из них гордая немецкая овчарка, на которую решила огрызнуться какая-то маленькая карманная тварь в глупом синем комбинезоне. Мужчина наклонился и с радостной улыбкой поднял трясущуюся суку на руки. Лучше бы он меня на руки взял. Вздыхаю и мотаю головой, не собираюсь уподобляться мелкому комку шерсти.

Наконец, выходим из парка, доходим до отеля, оставляем мохнатую свору и Аню вместе с ними. Еще несколько мучительных минут, и мы садимся в машину. Я на свое законное место. Вовремя, чувствую, что силы кончились. Вытягиваю ноги и закуриваю, чтобы перебить оставшийся запах Аниных духов. Стас недовольно косится в мою сторону. Плевать. Делаю затяжку и прикрываю глаза. Реально устал. Чертова болезнь.

- Устал? – спрашивает мужчина, откидывая челку с моего лба.

- Устал, - глупо отрицать очевидное.

- Не думал, что такая прогулка утомит тебя.

- Угу.

- Куда-нибудь хочешь?

- Кофе выпить, - так устал, что даже не обращаю внимания на то, что выбор в первый раз сделал я.

Пари.

Полумрак в комнате Стаса, шторы плотно закрыты, чтобы не пропускать ненужный свет. Мужчина страстно целует мои губы, прикусывает и посасывает. У меня от этого сносит крышу. Аня права сто раз, у меня жесткий недотрах. Готов взорваться в ожидании, когда Черных насладиться предварительными ласками и возьмет меня.

Отрываешься от губ с разочарованным вздохом, резко сдергиваешь свитер и отбрасываешь его в сторону. Ты тоже изголодался по мне, видно по твоим алчным глазам. Если бы ты мог, то съел бы меня заживо вместе со всеми костями. Хочешь настолько сильно, что твое тело мелко дрожит, а губы искривлены в хищном оскале. Невольно пугаюсь такого тебя, делаю несколько шагов назад, упираюсь в кровать. Легкий толчок твоей руки, и я лечу на мягкую поверхность. С рыком стаскиваешь мои джинсы, целуешь внутреннюю сторону бедра. Захожусь в стоне, выгибаюсь, срываешь белье. Все, я весь перед тобой, раскрыт, обнажен, беззащитен. Морально готовлюсь к тому, что сейчас поставишь раком и трахнешь, грубо, причиняя боль и удовольствие, так, как можешь только ты. Но, ошибаюсь. Ты избавляешься от одежды под моим жадным горящим взором, накрываешь мое тело своей тяжестью и нежно целуешь. Твои губы мягкие и нежные, слишком нежные. Горю, трепещу под тобой, развожу ноги, устраиваешься между ними, целуешь шею.

- До безумия хочу тебя, Саша, - такой страстный и проникновенный голос, что хочется крикнуть тебе, чтобы ты взял сию секунду, но знаю, что такая ошибка будет стоить мне очень дорого, ты назло не будешь спешить, поэтому я молчу, только снова тянусь за поцелуем, сегодня ты щедр на них.

Мои руки гуляют по твоей спине, гладят, слегка царапают ногтями, трешься твердым членом о мой пах, неосознанно пытаюсь подставить зад так, чтобы ты оказался внутри. Хочу. Хочу. Хочу.

- Хочу, - не сдерживаюсь и выдыхаю тебе в губы свою единственную мысль.

Против всех ожиданий не мучаешь меня. После короткого, но емкого по значению слова, твоя рука скользит по моему боку, сжимает ягодицу, пальцы касаются входа. Проталкиваешь внутрь один, не глубоко, слишком сухо еще. Ругаешься сквозь зубы, отрываешься от моей шеи, которая будет украшена ожерельем из твоих отметин, тянешься к тумбе, достаешь смазку, обильно смазываешь прохладной субстанцией мой вход. Не утруждаешь себя тем, чтобы растянуть меня. Приставляешь головку и за один плавный толчок оказываешься внутри. Выгибаюсь и кричу. Больно. Тупая боль, но ее можно терпеть и я терплю, сжав зубы. Дыхание вырывается наружу со свистом. Кровать начинает тихо поскрипывать от твоих толчков. Ты спешишь, вжимаешь мое извивающееся тело в матрац, заводишь руки за голову, чтобы они не мешали тебе сильными толчками двигаться к самому желанному оргазму. Снова тянешься к моей шее, твои зубы оставляют красные следы от укусов, губы спускаются ниже, украшают засосами. Я безвольной куклой лежу под тобой, широко разведя ноги, сил хватает только на громкие пошлые стоны, боль улеглась, с охотой принимаю тебя в себе, а ты воплощаешь самые постыдные мои желания, которые властвовали над порочным телом последние несколько дней, когда болезнь позволила связно желать чего-либо. Я сам не признавался себе в этом, запрещал думать, но только сейчас четко ощущаю, КАК я тебя хотел. Нежность, с которой ты целовал меня вначале, испаряется. Ты снова превращаешься в знакомого мне Станислава Черных, который даже трахает так, как живет. Грубо, сильно, властно, жестко. Господи, и как мне нравится это! До звезд перед глазами, до сорванного горла, хриплых, пошлых стонов, до медленно уплывающего сознания.