Конец обжорству - Кесслер Дэвид - Страница 32

Заключение

Как я уже признался на страницах этой книги, я сам - рефлекторный едок со стажем. Большую часть моей жизни сахар, жир и соль оказывали заметное влияние на мое поведение. Я поправлялся, худел, снова поправлялся, и так до бесконечности. У меня в гардеробе висят костюмы всех размеров. Если не считать еды, я практически ничего в моей жизни не совершал под влиянием импульса. Но возбуждающая пища и сигналы, которые ее окружают, имели надо мной власть и могли заставить меня действовать не раздумывая и даже против воли. Временами погоня за вознаграждением совершенно отключала мои мыслительные способности. Так что не буду скрывать - когда я начинал писать эту книгу, мною двигал и личный интерес. Я рассчитывал, что мои изыскания позволят мне лучше разобраться и в вопросах питания, и в человеческой психологии. Так и вышло. Но вдобавок работа над книгой помогла мне понять, как мозг управляет человеческим поведением. Мы давно знаем, что определенные стимулы - алкоголь, секс, наркотики, азартные игры и еда - могут оказывать серьезное влияние на наши поступки. Но только недавно мы начали понимать, что у этих стимулов общий механизм и общий принцип действия: они приковывают наше внимание, занимают рабочую память, влияют на настроение и подчиняют себе наши мысли. Но их влияние этим не ограничивается - эмоциональные реакции нашей повседневной жизни тоже определяются сильными раздражителями. Тянет ли нас к еде желание получить удовольствие или, напротив, стремление уйти от неприятных эмоций, мы часто не отдаем себе отчета в том, почему мы так поступаем. Столетиями философы, теологи и ученые пытались понять, почему мы теряем контроль над своим поведением. Апостол Павел и Блаженный Августин видели причины этого в том, что плоть слаба. Будда говорил о страстях, вызванных неправильным видением человеком самого себя и окружающего мира. Фрейд считал одним из главных принципов работы психики принцип удовольствия. Юнг использовал термин «тень» для обозначения подавленной, темной и животной стороны личности, источника дискомфорта и смутных желаний. Современные психологи и психотерапевты, например Роберто Ассаджиоли, пишут о психической жизни как о непрерывном взаимодействии и борьбе множества разных сил, в том числе и противоположно направленных; Ричард Шварц рассматривает личность как семью относительно автономных субличностей, а Ф. Миклер Бишоп сравнивает мозг с комитетом. Все они искали и ищут объяснения одного и того же: почему мы временами действуем независимо от наших осознанных намерений. Свой вклад внесли и нейробиологи, точно определив механизмы наших реакций на уровне мозга. Тем не менее многое остается загадкой. Хотя биологические законы для всех людей одинаковы, мы до сих пор не знаем, почему реагируем по-разному: миллионы одних проявляют признаки условно-рефлекторного переедания, но миллионы других - нет. Одни инстинктивно отворачиваются от сверхраздражителей, а кто-то испытывает к ним непреодолимое влечение. Чем лучше мы понимаем фундаментальные механизмы, лежащие в основе нашего поведения, тем заметнее становится влияние факторов, которые мы создали, - культуры питания и окружающей среды. Понимание нюансов нашей собственной биологии позволяет увидеть бизнес-планы индустрии еды в новом свете. Чего еще можно было ожидать, если эта индустрия приступила к реализации высокоприбыльной бизнес-модели, основанной на повсеместном предложении продуктов с высоким содержанием сахара, жира и соли, если она запрограммировала нас ассоциировать эти продукты с положительными эмоциями и создала среду, которая поощряет нас постоянно что-то жевать? По мере того как мы проникаем в суть проблемы, мы все лучше понимаем, что помогает - и что мешает бороться с перееданием. Пришла пора признать, что до тех пор, пока мы не изменим наше питание, миллиарды долларов будут впустую тратиться на бесполезные национальные программы. Чем скорее мы разработаем и внедрим эффективные стратегии профилактики и лечения, тем скорее вернем себе контроль над нашим мозгом и телом. И тогда все начнет меняться.