Уровень атаки - Огай Игорь - Страница 17

А Павел облокотился – почти лег – на капот нашедшего свое последнее пристанище «Лендкрузера», положил перед собой руки с пистолетом. Дым от колеса, чадившего в опасной близости от полупустого бака, растекался над головой вонючей тучей… Руки атланта снова наливались голубым свечением… Шеф бубнил над ухом, что служитель не бережет энергию и что надолго его не хватит…

Все это осталось там, снаружи. А внутри своего крохотного мирка Павел совместил прорезь прицельной планки в одну линию с мушкой и потянул спуск. Говорят – хороший стрелок не должен знать, в какой момент произойдет выстрел, но у данного экземпляра «Гюрзы» в механизме похоже образовалась выработка… Да, вот она, замеченная еще при первом выстреле легкая задержка курка… Значит, осталось дожать еще чуть-чуть, буквально на толщину волоса…

Цилиндрик из тяжелой керамики беспрепятственно преодолел защитное электрическое поле, пробил височную кость врага и рассыпался внутри его черепа множеством осколков. Свечение на руках атланта погасло, служитель мешком повалился на правый бок.

Потапов шумно вздохнул.

– Наконец-то… Со второго бы выстрела так… Помоги!

Из-за опоры платформы послышался стон.

– Е-мое… – выговорил Павел и бросился вслед за шефом.

Ни одна из молний в Филиппыча не попала, но какая-то из них все же влетела под платформу и разорвалась неподалеку. Пронин лежал, уткнувшись носом в дымящийся грунт и зажав уши руками. Из-под ладоней струилась кровь. Ни своих стонов, ни голосов подоспевших коллег он не слышал.

– Хватай под руки! – приказал шеф.

Вдвоем они выволокли Филиппыча на рельсы.

– Ну? Как? – отрывисто проговорил Потапов. – Стоишь?

Не особо рассчитывая на ответ, он осмотрел поле боя. Разгорающийся не на шутку джип, спрыгнувший с платформы «БМВ» и два трупа между ними с огнестрелом… А на обеих платформах по полсотни свидетелей погони, которые, когда иссякнет заряд «паузы», увидят результат перестрелки.

– Без «уборки» не обойтись, – заключил он свои наблюдения.

Павел на знакомое слово отреагировал быстро. Свободной рукой он извлек трубку и протянул шефу.

– Балда, – сообщил тот. – Мы же в «паузе», отсюда не позвонишь. И никто сюда не приедет…

– Почему? – не понял Павел.

– Так задумано… Пошли-ка отсюда, пока батарейка не села…

Взобраться на платформу помогла железная лесенка в ее торце, и Павел мысленно похвалил себя за то, что не снес ее машиной. Взобравшись на вершину насыпи, Потапов остановился и облегченно вздохнул:

– Молодцы ребята, чуть-чуть не успели.

Кто именно, Павел не стал уточнять – напротив места схватки вместе с остальными машинами в потоке застыла знакомая грязно-белая «семерка».

– Ну что же, – сообщил шеф и потянулся к поясу, – объясняться все равно придется, но хоть домой доедем спокойно…

Мир вздрогнул и ожил. В лицо ударил воняющий выхлопами порыв ветра, на платформах раздались испуганные выкрики людей, взвизгнула женщина… Белая «семерка» юзом припарковалась к обочине, и из нее выскочили прикомандированные бойцы. Стелясь по грунту, ящер первым добрался до вершины насыпи, и Павлу на миг показалось, что он сделал это, двигаясь на четвереньках. Гиперборей подоспел следом, критически осмотрел панораму битвы, покосился на платформы, где начиналась паника.

– Служители, – прокомментировал он. – Двое, – и, взглянув на Филиппыча, добавил: – Вы легко отделались.

– С-слиш-шком легко… – согласился ящер.

– Спасибо Головину, – выдавил шеф, машинально продолжая отрабатывать дезинформацию. – Вовремя к нам попал…

Вспомнив, что он профи-волкодав, Павел состроил угрюмо-презрительную мину и процедил:

– Гнилая работенка. Пару лохов завалить…

– Так уж и лохов? – усомнился гиперборей, проявляя неожиданное знание местного сленга.

– Ладно, – прервал шеф, – дело сделано. Я останусь, дождусь «уборщиков», а вы Пронина с Головиным подбросьте до фабрики. Кстати, Паша, познакомьтесь на всякий случай: Градобор, Чщахт, – Потапов поочередно указал на гиперборея и смарра.

– Рад, – Градобор первым подал руку. – Ты первый землянин, который выжил в бою со служителями Посейдона. Это честь.

Чщахт лишь коротко качнул капюшоном вниз-вверх и прошипел:

– Вс-се в маш-шину…

5

Кабинет-переговорная на самом деле был гораздо меньше, чем показался Павлу при первых посещениях. Может быть, потому, что диван у стены почти целиком занял Миша, присев на кончик сиденья. А может быть, потому, что тупое ожидание в течение полутора часов превратит любые хоромы в тюремный застенок. В очередной раз остановившись около березы в огромном горшке в углу, Павел почувствовал, что следующего раза не будет. Он либо уничтожит несчастное дерево, либо подерется с Мишей – воплощением спокойствия и веры в светлое будущее, либо…

Дверь распахнулась, и шеф широким деловым шагом преодолел пространство от порога до своего стола. Заметить присутствующих он соизволил, только водрузившись на директорское кресло.

– Головин, закрой дверь. Миша, спасибо, можешь идти. И… держись поближе к палате Филиппыча. Просто будь рядом, и все.

Подчиненные переглянулись.

– Понял, Сергей Анатолич, – прогудел Миша и покинул кабинет, после чего Павел закрыл-таки дверь.

Повернулся.

– Ну? Как наши дела?

Вместо ответа шеф опустил голову на сцепленные пальцы рук.

– Ублюдки, – голос его прозвучал глухо. – Все было напрасно, Паша. Твоя подстава, покушение, контузия Пронина… Они сказали, что мы превысили полномочия и допустили слишком много ошибок. Они отозвали бойцов и запретили нам вмешиваться в текущее дело. А напоследок пригрозили поставить на ближайшем собрании Ассамблеи вопрос о нашей компетенции и введении разрешительного порядка доступа к делам… Ублюдки!

Такого поведения Павел от шефа совсем не ждал. Однако реагировать как-то было надо, и он спросил:

– Зачем им это понадобилось?

– Не знаю! До сих пор параллельщики были заинтересованы в нас, и я, хоть убей, не понимаю, что изменилось! Может, хотят создать прецедент – избавиться даже от иллюзии контроля с нашей стороны… А может, атланты просто не на шутку испугались за свою шкуру.

– И… что будем делать? – аккуратно поинтересовался Павел.

– Выполнять распоряжение работодателей, – жестко отчеканил шеф.

– То есть?.. – уточнил Павел, и шеф поднял, наконец, на него тяжелый взгляд.

– У тебя есть другие варианты?

– Продолжать начатое. Мы всерьез вывели тех других атлантов из себя – они делают ошибку за ошибкой. Мы получили доказательства внутренних проблем Миссии, нам есть, чем защищаться против любых обвинений…

– Нет у нас ничего против них, Головин, – устало перебил шеф. – Единственное, что мы можем, это спровоцировать разборки. Но разваливать Ассамблею не в интересах Земли, поверь мне. К тому же… все равно это ни к чему не приведет. Найдут «крысу», сообща выставят ноту протеста тем, кто ее пригрел, – а это, скорее всего, будут атланты. Пожурят их за потерю контроля над внутренними делами и разойдутся. А мы останемся крайними.

– Почему?

– По определению. Они тоже понимают, что Ассамблея важнее Земного отдела.

– А что тогда делать?

– Дело! Работы невпроворот, а он – «Что делать?» На нашей шее, между прочим, убитый депутат, сгоревший на путях джип и раздавленная поездом «БМВ», забыл? Нам еще предстоит все это отмазать от следствия в РУВД, а Семен лежит в отключке! Так что свободен, Головин. Отдыхать до утра, а завтра в девять сюда на инструктаж. Поедем повышать уровень коррупции в органах.

– Это как?

– Очень просто – взятки раздавать.

– Ясно, – Павел встал. – Разрешите идти?

Шеф не ответил, только махнул рукой. Павел помедлил неизвестно зачем у стола, потом резко повернулся, промаршировал до двери и уже взялся было за ручку…

– Стой, – тон шефа изменился. Теперь это был всего лишь голос безумно уставшего человека. – Извини, Паша. Слишком много всего сразу навалилось: покушение, атланты, Филиппыч… Нам действительно нельзя сейчас растопыривать пальцы. Важнее удержаться у руля.