Властелин Времени - Одом Мэл - Страница 25

— Я могу только надеяться, что этого не случится.

— Надежда свойственна глупцам, и ты это прекрасно знаешь, — резко сказал Краф. — Вик поставил перед тобой серьезнейшую задачу. И если ты его чтишь, то приложишь все свои силы, чтобы выполнить сначала именно ее.

Двеллер еле сдержал гневный ответ. Он глубоко вдохнул, потом медленно выпустил воздух наружу.

— А если я все же решу сначала спасти Великого магистра?

— Тогда пусть хранят тебя Древние, — произнес волшебник, — потому что твое упрямство вполне способно погубить весь мир. — Он молча развернулся и пошел прочь.

Свет факелов отражался в темной воде, напоминая Джагу, как далеко он забрался от безопасных мест. Может, его упрямство и в состоянии погубить мир, подумал двеллер, но это жадность Крафа и его стремление к власти принесли в мир орудия этой гибели.

Он неохотно отвел взгляд от удаляющегося прочь волшебника и перевел глаза на морскую гладь.

6

ТРУДНОЕ РЕШЕНИЕ

— ДЖАГ!

Двеллер, спавший в слегка покачивающемся гамаке, почувствовал, что кто-то трясет его за плечо. Он проснулся от горячечного сна, полного кошмарных картин и криков умирающих. Джаг не знал, что послужило прообразом этого кошмара — ночь, когда пало Хранилище Всех Известных Знаний, или же то, чего он страшился в будущем.

— Джаг, ну вставай же скорее. Тебя капитан Халекк хочет видеть. Что-то насчет Вика.

Услышав эти слова, двеллер заставил себя встать. Ухватившись за край гамака, он спрыгнул на пол и пару секунд постоял не двигаясь, ожидая, пока не перестанет кружиться голова. Похоже, его слишком вымотали последние дни, заполненные, даже если не вспоминать о схватке с бородатым хорвумом, тяжелой работой, сомнениями и тревогами.

Перед ним стоял озабоченный Делдар.

— С Великим магистром что-то случилось? — холодея, едва выговорил Джаг.

— Он жив, это точно. Но Альдхран Кемпус, судя по всему, не собирается все же останавливаться в Имарише. Капитан Халекк срочно хочет тебя видеть.

— А где Краф?

Рубашку в штаны двеллер заправлял уже на бегу.

— С капитаном.

Джаг пересек шкафут, взобрался по трапу на палубу и поспешил к каюте капитана под кормовой рубкой. Постучав в дверь, он услышал изнутри громовое «Войдите!» Халекка.

Попав внутрь, двеллер увидел, что Краф и капитан Халекк смотрят в стеклянный кувшин, в котором хранился глаз чудовища.

Темно-зеленый глаз, покрытый красными и пурпурными прожилками, с трудом умещался в кувшине. От этого зрелища трудно было оторвать взгляд — шар величиной с голову ребенка всегда окружала какая-то тревожная атмосфера. Джагу уже приходилось видеть глаз, но все равно он каждый раз взирал на него с трепетом. Что за чудовищу он принадлежал прежде? Из экипажа, ходившего с Пегги, первым капитаном корабля, уже никого в живых не осталось. Старый капитан Фарок был последним; с его кончиной ушло в небытие многое из первоначальной истории «Одноглазой Пегги». К счастью, Великий магистр плавал как-то с ним в один особенно бурный для пиратов сезон и записал многое из того, что рассказывал ему Фарок. Джаг, правда, не был уверен, уцелела ли эта книга при разрушении Хранилища Всех Известных Знаний.

Однако, невзирая на прошедшие годы, злобное чудовище, глаз которого вырвала Пегги, все еще жаждало мести.

— С Великим магистром что-то случилось?

Халекк покачал головой; видно было, что гном немало обеспокоен.

— Он жив, но дело приняло неожиданный оборот.

— Мы должны прийти к какому-то решению, подмастерье, — сказал Краф.

Сегодня утром он снова был холоден и сдержан и вид имел решительный и сосредоточенный. Джаг мог только гадать, не жалеет ли волшебник о том, что рассказал ему так много о своих свершениях и помыслах.

— Какое решение? — испытывая в глубине души подозрение, поинтересовался двеллер.

— Какой выбирать курс, — проворчал Халекк. — Полночи вы в беседах провели, а теперь от вас обоих толку чуть. Ни ты не слушаешь, что тебе говорят, ни Краф.

Волшебник, величественно скрестив на груди руки, не произнес ни слова.

Двеллер, чувствуя на себе тяжелый взгляд Халекка, сказал:

— Я только что проснулся.

— Это не оправдание. Вам обоим ни к чему было допоздна засиживаться. Я не собираюсь выведывать, о чем вы там разговаривали, если дело не дойдет до того, что мне придется самому решать, как поступить.

Гном ударил по столу кулаком. Кувшин с глазом чудовища подскочил, и огромный шар внутри его завертелся.

— Но жизнью Вика я рисковать не намерен, — продолжил капитан «Одноглазой Пегги». — Он меня никогда не подводил, и видят Древние, я тоже сделаю для его спасения все, что смогу. Дай сюда руку, — скомандовал Халекк.

Двеллер неохотно протянул ему руку. Он знал, что будет дальше, — эту процедуру он уже проходил, и она ему совершенно не нравилась.

Капитан Халекк взял Джага за руку и прижал его ладонь к кувшину. Двеллера немедленно окутал густой туман.

Знай, чудовище подводное,

Глубоководное…

Гном читал старый заговор, который капитан Пегги передала капитану Фароку, а тот Халекку, когда он занял пост капитана на корабле. Джаг до сих пор не мог понять, была ли в заговоре магия, как утверждал Краф, или же его слова просто злили чудовище, которому когда-то принадлежал глаз.

Будет месть твоя бесплодная

И неполная,

Коли ты не всех заметишь нас,

Не поймаешь нас.

Покажи моих товарищей,

Коли знаешь их.

Покажи, что всех нас видишь ты

Даже за морем.

Испугай своим всевиденьем

И всеведеньем.

Халекк глубоко вздохнул и медленно выпустил воздух, вперившись взглядом в кувшин с глазом.

Никто толком не понимал магию, связывавшую капитана корабля с глазом, а через него — с кровожадной тварью. И никто не знал, откуда чудовищу известно о местонахождении каждого пирата, когда-либо принятого в экипаж «Одноглазой Пегги». Магия заговора, как объяснял Краф, была древней и примитивной.

Внутри кувшина вспыхнуло быстро распространившееся пурпурное свечение.

Какое-то время Джаг видел только глаз чудовища, плавающий в бесцветной жидкости внутри кувшина. Потом глаз словно исчез, растворившись в пурпуре. А еще через несколько мгновений взору двеллера предстала совершенно иная картина.

Слева — к востоку, напомнил себе Джаг, зная, что материк находился справа от них на расстоянии около полудня пути — на берегу раскинулся Город каналов Имариш. Между десятками островов тянулись кривыми когтями серо-зеленые воды Жадного моря — такое имя оно носило потому, что время от времени пожирало один из крошечных островков, на которых стоял Имариш.

Некоторые из островов побольше имели гавани на Жадном море, но большую часть сообщения между внутренними островами обеспечивали маломерные суда. На всех островах были построены небольшие лодочные пристани со сваями из камня, изображавшими обитателей моря, являвшихся символами различных политических течений среди правивших островами торговцев.

На некоторых, как правило, больших островах, но иногда и на крошечных, всего-то с парой зданий, высились великолепные дома из камня и раковин, добытых из моря. Часть камня была привезена с материка, с карьеров, вырубленных глубоко в Расколотых горах гномьими кланами.

Большую часть населения Имариша составляли люди, хотя встретить здесь можно было и эльфов и гномов — в основном это были ремесленники или проезжавшие мимо торговцы. Многие острова целиком сосредоточивались на том или ином ремесле, от выращивания сельскохозяйственных культур до работы с металлом в гномьих кузницах.

Магия, которая здесь практиковалась, была довольно сильной, однако не слишком надежной. Волшебников в Имарише почти не было, они задерживались здесь редко, считая город неблагоприятным для своего занятия местом.