Работа для рыжих - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 46

Свинка еще разок горестно вздохнула, крутанула махоньким хвостиком и выплюнула из пасти плоский кусочек деревяшки, на которой было грубо накарябано нечто, отдаленно напоминающее уже знакомые мне символы артефактчиков.

— Кто ж тебя заколдовал, бедолага? — пожалела я малявку.

Свинка приподнялась на задние лапки и сделала попытку ткнуть себя в грудь копытцем. При этом навыки прямохождения на своих двоих в облике зверя были нулевыми, и девочку повело в сторону. Она заскакала, выбивая пыль из дороги и размахивая передними копытцами, будто отплясывала лезгинку. Зрелище вышло уморительным, я снова вспомнила про недавнее предложение организовать передвижной цирк и заподозрила, что кому-то наверху оно пришлось по нраву и было занесено в план на ближайший квартал. Эй, вы там, это была шутка, не подлежащая реализации!!!

Фаль залился смехом, захмыкали телохранители, свинка обиженно хрюкнула и прекратила представление. Я, стараясь не пустить на лицо улыбку, продолжила разговор, присев на корточки рядом:

— Значит, ты сама себя превратила. Случайно, что ли?

Голова с забавными висячими ушками-кисточками поникла, подтверждая правильность вывода.

— Этим артефактом превратила?

Свинка отчаянно замотала попой и ушами, возражая, громко рыгнула и высунула язык, на котором я, кажется, заметила несколько мелких щепок.

— Ты что, его съела?

«Оборотень» прикрыл глаза в знак согласия.

— Ты съела артефакт, чтобы превратиться в животное? — озадачилась я.

Свинка опять не согласилась, а мое предположение, что превратилась она случайно, а хотелось совсем другого, подтвердила с жалобным вздохом-всхрюкиванием.

— Ладно, с этим понятно, а второй артефакт зачем во рту несла? — попыталась я выяснить истину, находящуюся где-то рядом.

Свинка подтолкнула артефакт в мою сторону, мотнула головой, присела на попу и ткнула копытцем мне в грудь, а потом в свою сторону. Знатоком пантомимы я себя никогда не числила, а потому в свою очередь запросила помощи рун. Призвала кано и винья в надежде на то, что мне станут ясны мотивы новой знакомой. Амулет между нами на мгновение мигнул рунами альгиз — знаком помощи и райдо — руной пути. Ага! Вот теперь дошло.

— Ты нуждалась в помощи и сделала артефакт, чтобы он тебя привел к цели?

Свинка подошла и ткнулась мне в колено теплым пятачком. Помощь, стало быть. Что ж, понятно, что ничего не понятно. Нет, человека в лошадь я уже превращала, опыт имелся, но обратный процесс на практике не осваивала. И пробовать на свинке не хотелось. Меня беспокоило наличие в ее теле частичек артефакта. Отсюда вопросы:

1. Съев магический предмет и подвергшись метаморфозе, стала ли сама девочка-свинка живым артефактом и не причинит ли ей вреда моя магия?

2. Сколько энергии потребует процесс человекообразования и не станет ли сие действо приглашением в гости опасного человека-плаща?

— Понятно, — вздохнула я, раздумывая, что предпринять.

— Ты собираешься помогать и этой? — страдальчески, словно у него вдруг разом заныло полчелюсти, а возможность навестить дантиста не представится в ближайший десяток лет, спросил Киз.

Его брат просто смотрел, ничего не требуя и не спрашивая, однако напряженная настороженность, сменившая насмешку над пляшущей свинкой, была более чем красноречива. Никто не забыл, чем может быть чревато применение рунной магии для изменения магической составляющей Артаксара: сильной утечкой энергии и кнопкой экстренного вызова странного ночного гостя.

— Нет, постараюсь обойтись, — честно ответила я.

Тяга к увлекательному эксперименту отступила перед сознанием ответственности за жизни спутников. Они ведь, хотят того или нет, вступят в бой, если тот тип в экстравагантном плаще вздумает явиться и напасть на нас. А исход сражения, при всей моей почти безграничной вере в возможности парочки киллеров и руны, я просчитать не бралась. Слишком непредсказуемым и могущественным казался человек-птица, да и слишком большие сомнения имелись у меня насчет того, что этот тип вообще человек. Но для определения его видовой принадлежности я имела недостаточно данных. И вообще, из всего многообразия обитателей множества миров я пока видела до обидного мало: эльфов, сильфов да богов, если этих личностей, представленных в единственном Гарнаговом экземпляре, можно считать отдельным видом. Хотя последних лучше вообще не считать и держаться подальше, если хочется спокойной жизни. Как там в старом анекдоте? Когда ты говоришь с богом, это молитва, а когда он отвечает тебе — это уже шизофрения. Ну шизофрения, не шизофрения, а неприятностей и проблем огрести можно элементарно.

— Обойтись? — почему-то ни на йоту не поверил в чистоту моих прозаических намерений Киз.

— Ага, — подтвердила я, отчаянно перебирая возможные варианты спасения нашей новой знакомой. — Мы же все равно к Фегоре идем, давайте захватим девочку с собой и попросим помочь ей избавиться от пятачка. Если тетя артефактчиков экзаменует, то должна частенько сталкиваться с разными нелепостями, а значит, умеет их исправлять.

— А если девочка — черная артефактчица и Фегора сдаст ее властям? — предположил Гиз вполне здраво, хотя мне такое почему-то в голову не пришло. Наверное, облик обтрепанной замухрышки и способность к злодеяниям в голове не стыковались.

Как оказалось, у свинюшки тоже. Она негодующие взвизгнула, звук получился такой противный, что порхавшего вокруг Фаля снесло в сторону, а пигалица еще и возмущенно копытцами притопнула в ответ на обвинение. Я же пожала плечами и спросила:

— Пойдешь с нами к окраине леса Ксарий, где живет артефактчица Фегора?

Мордочки свиней мало приспособлены к отражению человеческих эмоций, но наша «оборотница» умудрилась заулыбаться и энергично затрястись всем телом, выражая согласие с планом. После чего подхватилась на ноги, пардон, копытца и бодро потрусила, резко взяв влево, в сторону жалкого отнорка дороги.

— Эй, ты куда? — позвала я свинку. Та обернулась с предельно озадаченным видом: дескать, сами звали в путь-дорогу, а теперь дурацкие вопросы задавать вздумали!

— Знаешь короткий путь к артефактчице? — кинул вопрос Гиз.

Свинка энергично засоглашалась, нетерпеливо приплясывая и взбивая копытцами малость прибитую предрассветным дождичком темно-серую пыль.

— И ее саму знаешь?

Ушки-кисточки снова затряслись.

— Почему тогда сразу не пошла? Боялась, что не узнает тебя в таком обличье? — продолжил быстрый допрос киллер, не трогаясь с места.

Лишенная дара речи человеческой девчушка демонстративно засопела, раздраженно дернула хвостом, потом мотнула головой в сторону простирающегося недалече от огибающей его дороги роскошного леса Ксарий, округлила глаза, поджала хвост и легла в пыль животом, только что копытами морду не прикрыла.

— Боялась идти через лес одна? — догадался Гиз, проявив нешуточный талант толкователя зверопантомимы.

Актриса тут же вновь подскочила на ножки, активно подтвердив вывод битием копытом. А вот интересно, она в человеческом виде руками как мельница машет или эти телодвижения — исключительно вынужденный акт, служащий для облегчения взаимопонимания с нешпрехающими по-свинячьи людьми?

— Это поняли. Давай дальше так. Если ответ на вопрос — «да», ты стучишь копытом левой передней ноги, а если — «нет», то правой, — предложила я, и свинка тут же стукнула левой несколько раз подряд.

— Отлично! Значит, для тебя лесная дорога небезопасна. А для нас?

Удар правой, символизирующий «нет», решил дело. Мы тронулись в путь, возглавляемые молоденькой свинкой. Да уж, ТТХ нашей проводницы были не слишком впечатляющи, зато абсолютно уникальны. И вообще, вызывающая доверие внешность — отнюдь не самое главное в этой трудной и опасной работе. Вспомнить хотя бы поляков, пролетевших с выбором Сусанина как фанера над Парижем. Что ж, будем надеяться, что свинка нас в болота не заведет.

Рассуждала я вслух, поэтому любопытный Фаль, восседавший на моем плече для пущей надежности и страховки от звукового оружия марки «свинка-оборотень», не преминул поинтересоваться, почему я обозвала девочку столь странно.