Черная Дорога - Одом Мэл - Страница 32

Ловко балансируя и даже не замечая этого, Дэррик стоял на верхней палубе и ел, держа чашку с чаем и тарелку одной рукой — миска на кружке, — и отправляя в рот куски другой. Черный морской хлеб размяк в похлебке — иначе его пришлось бы жевать целую вечность. Суп был из креветок и рыбы, с добавлением специй из восточных земель, с крупно нарезанным картофелем. Он все еще обжигал язык — даже после того, как его охладил ночной ветер.

Дэррик не позволял себе думать о тех ночах, когда они с Мэтом несли вахты, а Мэт рассказывал дикие невероятные истории, услышанные им где-то, а то и вовсе выдуманные, а потом клялся, что все они — сущая правда. Для Мэта это была забава, не дающая ему задремать во время долгих унылых часов и отвлекающая Дэррика от мыслей о том, что происходило когда-то в Дальних Холмах.

— Мне жаль твоего друга, — сказал чей-то тихий голос.

Отстранившийся от любых эмоций Дэррик даже удивился, узнав Лекса. Он продолжал глядеть на море, дожевывая последний кусок пропитанного похлебкой черного хлеба.

— Я сказал… — снова начал мальчик немного погромче.

— Я слышал, — перебил его Дэррик.

Неловкая тишина повисла между ними. Дэррик так и не повернулся к мальчику.

— Я хотел поговорить с тобой о демоне, — сказал Лекс.

— Нет, — ответил Дэррик.

— Я племянник короля. — Голос мальчишки обрел твердость.

— Но ты же не король, не так ли?

— Я понимаю, что ты чувствуешь.

— Отлично. Тогда ты поймешь, если я попрошу тебя об одолжении — оставь меня в покое.

Мальчик замолчал так надолго, что Дэррик решил, будто он все-таки ушел. Моряк подумал, что утром у него могут возникнуть проблемы с капитаном, который наверняка отчитает его за грубость, но ему было все равно.

— А что это за яркие заплатки на воде? — спросил вдруг Лекс.

Раздраженный, не желающий чувствовать даже этого — опыт долгих лет показал ему, что малейшее проявление эмоций способно вызвать лавину сдерживаемых чувств, — Дэррик резко повернулся к мальчишке:

— Какого черта ты здесь делаешь, а?

— Я не могу уснуть. — Мальчик стоял на палубе босиком, в ночной рубахе, должно быть позаимствованной у капитана.

— Тогда пойди, поищи другой способ развлечься. Я тебя веселить не обязан — мне за это не платят.

Лекс, очевидно зябнущий на ночной прохладе, обхватил себя руками.

— Я не могу. Ты единственный, кто видел демона.

Единственный выживший, — подумал Дэррик, но остановился, не позволив мысли развиться дальше.

— В пещере были и другие люди.

— Никто из них не оставался там достаточно долго, чтобы увидеть то, что видел ты.

— Ты не знаешь, что я видел.

— Я слышал, о чем ты говорил с капитаном. Все, что ты знаешь, очень важно.

— А тебе-то что с того?

— Я учился у жрецов Церкви Захарума и посвятил свою жизнь Свету. Еще два года, и я пройду испытание, чтобы стать настоящим жрецом.

— Сейчас ты всего лишь мальчишка, — процедил сквозь зубы Дэррик, — да и через два года мало изменишься. Тебе надо проводить время, как это делают дети.

— Нет, — вспыхнул Лекс. — Борьба с демонами мое призвание, Дэррик Лэнг. У тебя разве нет призвания?

— Я работаю, чтобы в моем брюхе всегда было вдоволь пищи, — ответил Дэррик, — чтобы оставаться живым и спать в тепле.

— Ты офицер, ты был простым матросом, ты поднялся — а это и восхитительно, и тяжело одновременно. Человек без призвания, без страсти не способен ни на что подобное.

Дэррик скривился. Очевидно, то, что Лекс являлся королевским племянником, развязало язык капитану Толлиферу.

— Я собираюсь стать хорошим жрецом, — заявил мальчик. — А чтобы сражаться с демонами, я должен знать о них.

— А я-то тут при чем? — пожал плечами Дэррик. — Как только капитан Толлифер передаст мой рапорт королю, мое участие в этом деле завершится.

Лекс дерзко взглянул на него:

— Неужто?

— Да, представь себе.

— Ты не показался мне человеком, который способен оставить смерть друга неотомщенной.

— А кого, ты полагаешь, я виню в гибели Мэта? — спросил Дэррик.

— Твой друг погиб от руки Кабраксиса.

— После того как ты настоял, чтобы мы отправились туда, хотя я сказал, что все, чего я хочу, — это вернуться на корабль… — хрипло сказал Дэррик. — После того как я задержался в пещере слишком долго, позволив скелетам нагнать нас… — Он покачал головой. — Нет. Если кого-то и можно винить в смерти Мэта, так это тебя и меня.

Лицо мальчика стало серьезным.

— Если хочешь винить меня, Дэррик Лэнг, то, пожалуйста, вини.

Уязвленный, чувствуя, как бьются в душе эмоции, грозя выйти из-под контроля, Дэррик взглянул на мальчишку, пораженный тем, что он прекословит ему.

— Что ж, я виню тебя, — заявил он.

Лекс отвел глаза.

— Если ты решил бороться с демонами, — продолжил Дэррик, уступая бурлящей в нем жестокости, — тебя ждет очень короткая жизнь. По крайней мере, тебе не придется строить много планов на будущее.

— Демоны должны быть побеждены, — прошептал мальчишка.

— Но не такими, как я! — рявкнул Дэррик. — Король с его армией или несколько королей с армиями — вот кто здесь нужен. А не моряк.

— Ты выжил, увидев демона, — сказал Лекс. — Для этого должна быть причина.

— Мне повезло, — ответил Дэррик. — Большинству людей, встречающих демонов, удача не улыбается.

— Воины и жрецы сражались с демонами, — проговорил Лекс. — Легенды гласят, что без этих героев Диабло и его братья по-прежнему разгуливали бы по нашему миру.

— Ты присутствовал, когда я докладывал обо всем капитану Толлиферу.

Мальчишка, считающий себя важной персоной, не пожелал считаться с авторитетом капитана, и Толлифер нехотя позволил ему посидеть в салоне во время разбора выполненного задания.

— Ты знаешь все, что знаю я.

— Есть колдуны, способные проверить тебя. Иногда, когда вокруг человека бушевала великая магия, в нем остаются следы ее воздействия.

— Я не позволю себя щупать и колоть, — возразил Дэррик. Он показал на пятна света, скользящие по морю. — Ты спрашивал об этом.

Лекс переключил внимание на океан, но выражение его лица показывало, что он предпочел бы придерживаться собственной линии беседы.

— Часть этих пятен — огнехвостые акулы, названные так именно потому, что светятся во тьме. Свет привлекает кормящихся ночью рыб, и они оказываются в зоне досягаемости акулы. Другие световые заплатки на океане — медузы, Лунные Розы, способные парализовать человека, имевшего несчастье подплыть достаточно близко к их ядовитым щупальцам. Если ты хочешь слушать о море, здесь я многому могу тебя научить. Но если ты хочешь поговорить о демонах, я ничем не могу быть тебе полезен. Я и так узнал о них куда больше, чем когда-либо хотел.

Ветер немного изменил направление, и паруса слегка опали, но снова надулись, как только команда справилась с отклонением.

Дэррик хлебнул суп, но обнаружил, что тот совсем остыл.

— Кабраксис в ответе за смерть твоего друга, — тихо сказал Лекс. — Ты не сможешь забыть об этом. Ты все еще участвуешь в деле. Я же вижу.

Дэррик с трудом выдохнул воздух, ощущая себя загнанным в ловушку, задетым и разозлённым одновременно. То же самое он чувствовал в лавке своего отца, когда тот в очередной раз был им недоволен. Он вновь попытался отстраниться, выжидая, пока контроль вернется, а потом повернулся к мальчику, намереваясь — пусть он и племянничек короля — дать выход части своего гнева.

Но палуба за его спиной была пуста. В лунном свете доски серебрились, белизну их нарушали лишь тени мачт и снастей. Обескураженный Дэррик снова повернулся и швырнул за борт миску и кружку.

Медуза, Лунная Роза, подхватила жестяную тарелку своими щупальцами. Зигзаги молний пробежали по металлу — шипы попытались впиться в железо.

А Дэррик тяжело привалился к поручням. В его воображении скелет снова бросался на Мэта, сталкивая его со скалы, снова с хрустом раскалывалась кость, ударившись о каменную стену. Тело Дэррика покрылось холодным потом — на него навалились воспоминания о днях в лавке отца. Нет, он не должен возвращаться туда — ни физически, ни в своих мыслях.