В петле - Тумановский Ежи - Страница 51

– Эх, не по назначению поезд попал! – со смешком сказал Топор. – Его бы Хантеру – вот было бы счастье бандиту. Помните, был такой Хантер, который атаковал нас со своей бандой год назад?

– Еще как помним, – сказал Кудыкин. – Жалко, что так и не сумели его изловить и как следует допросить. Этой тварюке очень бы пошла тюремная роба.

– А я вдруг вспомнила, КТО Хантера тогда нанял. Как вы снова доверились Ломакину, полковник? А я с ним только что, главное, еще и обнималась!

– Вот из-за того, что Хантер сбежал, это обвинение профессору предъявить как раз и не сумели, – сказал Кудыкин. – Так что, сидел профессор за неосторожное обращение с оружием. Так ему квалифицировали убийство после того, как рассмотрели влияние на жертву со стороны кукловода Версоцкого.

– Ладно, – сказал Топор. – Я не знаю зачем, но Зона снова нас собрала в одном месте и даже на том же самом поезде. Значит, что-то мы не доделали в прошлый раз. Или сделали неверно. Я в полном твоем распоряжении, полковник. А вот Маринка пусть отдохнет.

– Хотела бы гордо возразить, – сказала Марина, – но я и впрямь валюсь с ног от усталости. Можно я где-нибудь тут свернусь калачиком на коврике у входа?

– Ну что вы, Марина, – сказал Кудыкин. – Для вас найдется превосходное спальное место в моем купе.

Когда за Мариной закрылась дверь спального отсека, Топор прошел к дивану, плюхнулся на его мягкие подушки и сказал:

– Я тебя правильно понял, полковник: дела похожи на задницу в анфас?

– С очень худыми ягодицами, – в тон ему пошутил Кудыкин.

– Я так и не врубился, чего хочет этот самый Версоцкий? Как он вообще здесь оказался и где сумел найти людей?

– А этого никто пока не понял, – сказал Кудыкин. – Перестал стрелять из пушек – и на том спасибо. Но с того момента всякая жизнь на его поезде словно вымерла. Пробовали ему сигналить фонарем и ракетами – бесполезно. Вот думаю, что надо бы попытаться выслать парламентера.

– Ну, а в конце концов, – сказал Топор, – соберем манатки, подорвем установку и уйдем пешком. Опыт свой сталкерский я за сутки освежил, народу с оружием много, поезд караулить уже незачем, все равно не уедет. Так что за несколько дней выберемся.

– Только при Ломакине это не говори, – неожиданно переходя на «ты», доверительно сказал Кудыкин. – Старичок скорее помрет на своей установке, чем оставит ее здесь своему главному конкуренту. А со сталкерами у нас порядок на этот раз. Специально набирал охрану в обедневших сталкерских кланах.

– Погоди, – сказал Топор, – у тебя здесь полно сталкеров, а ты думаешь, чего дальше делать? Давай отнимем поезд у Версоцкого. Штурманем вечером, вырежем его отряд, прицепим паровоз к нашим вагонам и вернемся домой. Может, еще и профессору дадим напоследок побаловаться его установкой. Нас же отсюда ничего кроме Версоцкого не гонит.

– Ты готов штурмовать эшелон с танками, которые стреляют прямой наводкой? – удивился Кудыкин.

– А чего нет? – в свою очередь удивился Топор. – Танковые пушки и пулеметы смертельны в чистом поле, но у нас здесь не поле. Здесь у нас – аномальное скопление, зажатое между двух железнодорожных насыпей. Значит – с высокой плотностью мощных и старых аномалий. Вот скажи: с тех пор, как вы тут встали, он вас часто обстреливал?

– Да почти и не обстреливал, – слегка растерялся Кудыкин.

– Ну вот, все верно. Он же смотрит на результат, а результата нет. Либо в «тянучку» ухнул, либо снизу удар получил и в небо ушел. Считай, что между нашими поездами прозрачная непробиваемая стена. Но пехота сквозь нее пройдет.

– А раз его пехота не идет, – развил мысль Топора Кудыкин, – значит, пехоты у него мало.

– Прежде всего, это значит, что пехота его по аномальным скоплениям ходить не готова. Необученная она просто. А у нас – обученная.

– А в обход он не может пойти? Может, мы никого не видим потому, что он свой отряд на захват в обход отправил?

– Это же бывший железнодорожный узел, – пожал плечами Топор. – Значит, везде насыпи, значит, везде скопления. Тут в обход – еще опаснее. Я тебе так скажу: в Зоне все самое опасное концентрируется вокруг мест, где больше всего наследил человек.

– И что? Сталкеры выйдут и просто начнут открыто пересекать поле аномалий? – спросил Кудыкин. – Положим, их сразу не перебьют. Но потом-то?

– Потом будет «мертвая зона» для танков, – весело сообщил Топор. – И можно будет схлестнуться врукопашную.

Кудыкин в задумчивости принялся ходить по свободному пространству.

– Нет, не получится, – сказал он наконец. – Версоцкий сейчас обладает теми же возможностями, что и любой кукловод. А этот его псих, которого он за собой таскает, похоже, еще сильнее. Все, что ему нужно будет – посмотреть в окошко. Визуальный контакт через аномалии проходит без проблем. А потом наши же сталкеры вернутся и возьмут штурмом нас.

– Не подумал, – признал Топор.

– Но есть и еще одна угроза, – сказал Кудыкин. – Вот те странные люди, о которых я тебе говорил, что прошлой ночью пытались нас вырезать… Это же не люди были. Но что это было – неясно. Как непонятно и то, не придут ли они ночью снова. К сожалению, все у нас уперлось в энергию. Если бы мы успели накачать установку сегодня и запустить ее до наступления ночи, может, они бы к нам и потеряли интерес. Мне кажется, что они именно запуском установки интересовались.

– Погоди, – сказал Топор. – А что, другие варианты, помимо дизелей и генераторов, не рассматривались?

– Какие другие? Есть предложения?

– А ну, давай сюда Ломакина, поговорим, – уверенно приказал Топор.

Через несколько минут они втроем открывали один из верхних шкафов-антресолей в лаборатории. Сотрудники Ломакина бестолково крутились рядом, давая бессмысленные советы и помогая держать короткую стремянку.

– Ну что же ты, Феоктист Борисыч, про такую нужную в хозяйстве холеру забыл, – с упреком, но весело говорил Топор, извлекая складную решетчатую конструкцию, рулон медной ленты в прозрачной пластиковой оболочке и бухту кабеля. – Мы же из этой штуковины год назад в Зону и заезжали фактически.

– Да знаете, – ядовито огрызался Ломакин, – все как-то времени не было. То бандиты нападут, то мутанты. А то и коллеги. Лучше скажите «спасибо» вот этим ребятам, что за целый год они сюда слазить поленились и выбросить это все.

– Ничего и не поленились, – сразу сказал один из сотрудников. – Мы просто знали, что там лежит очень ценное научное оборудование, – вот и не трогали.

– Ладно, сказочник, принимай у Романа Андреевича второй комплект. А вы чего встали? Там еще два должно быть. Берите и выносите на улицу.

Вскоре на узкой полосе земли между бронепоездом и аномалиями, что расположились вдоль железнодорожной насыпи, сотрудники Ломакина уже собирали конструкции, похожие на телевизионные антенны, обмотанные зачем-то красивыми лентами медного цвета. Толстые провода в твердой изоляции тянулись куда-то под вагон-лабораторию.

Ломакин ходил вдоль состава возбужденный, радостный и встревоженный одновременно. Когда он остановился рядом с Топором, к ним присоединился Кудыкин и попросил вкратце объяснить, с чем связаны столь бурные ожидания.

– Это экспериментальные модели устройств, способных генерировать электрические мощности за счет энергии аномалий, – пояснил Топор. – Министерство энергетики давно курировало эти работы, а Феоктист Борисович, как я узнал позднее, являлся одним из научных руководителей разработки.

– Скажем прямо, – сказал Ломакин, – для меня это была проходная задача, даже не в первой двадцатке по важности. Но тем не менее руку приложил, это да.

– Вот эти штуковины могут работать как генераторы, но без соляры? – уточнил Кудыкин. – И помогут быстрее зарядить конденсаторы?

– Не так грубо, но если примерно и с рядом оговорок…

– Ты все верно понял, полковник, – сказал Топор и широко улыбнулся. – Профессор по своей научной привычке все ставит под сомнение. Думаю, что даже в сортире он не до конца уверен в авторстве работы своего организма.