Очки для близости - Обухова Оксана Николаевна - Страница 26

«Э-э-э, Маша, да ты уже бредишь», — думала я, спускаясь по лестнице в холл. Но кого пригласить к себе, не вызывая подозрений? Мадам?!

Флора Анатольевна стояла у крыльца и провожала поцелуями Инессу Игоревну Шнок. За портнихой приехал красный «Феррари», Инесса Игоревна прекрасно смотрелась рядом с лошадкой на капоте и молодцом шофером, затянутым в черную кожу.

— Бон вояж, дорогая, — крикнула хозяйка мадам Шнок и с улыбкой посмотрела, как кусок яркого шелка, прищемленный дверью, забился на ветру. Инесса оставила снаружи половину подола. Но кого это волнует в прекрасный августовский вечер? Уж конечно, не Флору Анатольевну Бурмистрову. У нее есть дела поважней чужих подолов. — Дети уснули? — бросила мадам мне в спину.

Я проходила мимо и поворачивала к бассейну, тон вопроса мадам подразумевал ответ, и я остановилась.

— Да. Они спят, Флора Анатольевна.

— Вы устали, Мария Павловна? Идите отдыхать. Завтра вы мне понадобитесь полная сил.

— Конечно, конечно. Только найду свои очки.

И почему в последнее время дельные мысли приходят спонтанно, вот так, на ходу? Что может быть естественней поиска очков рассеянной гувернанткой, решившей почитать перед сном?

Вооруженная достойным поводом, я бродила среди столиков, выискивая сопровождающего в собственную комнату. Просить кого-либо из сбившихся с ног горничных идти оттирать ковер? Глупо. Им работы и без пятен до утра хватит.

У эстрады с псевдомексиканцами сидел Алекс. Совершенно трезвый и готовый к подвигам, он пытался соблазнить увешанную бриллиантами дамочку в изрядном подпитии. Дама уже икала. Думаю, спазм диафрагмы вызывал у нее значок с лозунгом на лацкане смокинга Алекса.

Если бы не стойкое отвращение, сегодня я была бы согласна и на Алекса. Тем более что его визит в мою спальню продлится недолго. До того, как я начну визжать, увидев под кроватью труп хозяина. Под кровать можно заглянуть, например, за эротическими тапочками, без которых я спать не ложусь. Этот болван поверит.

Но Алекса пленила икающая красотка, он похлопывал ее по спине и отвлекаться не собирался.

Сквозь нарядную толпу неверной походкой ко мне двигался Гена.

— Если замуж не хотите, предлагаю выпить на брудершафт. — Последовательный во всем, философ гнул свою линию, не забыл ни о замужестве, ни об обещании беспардонно набраться.

— Хорошо, — неожиданно для него согласилась я. — Только сначала сходим в мою комнату и проверим, не там ли я очки посеяла. Это не дает мне покоя, а переход с «вы» на «ты» потребует от меня максимальной сосредоточенности.

Я ерничала, философ воспринимал это как очередную мою уловку, но отказать не посмел.

— Вы, Мария Павловна, вещь в себе. Копилка сюрпризов. А живете в полшага. Не надоело оставлять вопросы без ответов? — Геннадий говорил медленно, почти трезво, я смотрела на него и удивлялась созвучию наших мыслей.

— Вам, Гена, сюрпризов не хватает?

— О, нет. — Он подхватил меня под руку и, шатаясь, повел к дому. — Мне не хватает ответов, вы всегда от них уходите. Не боитесь, Мария Павловна, запутаться? Иногда стоит принимать решения.

— Вы думаете?

— Уверен. Если количество не переходит в качество, теряется смысл поиска.

Философ начал нести полную околесицу, ушел в изыскания смысла бытия, и я едва удерживала его в равновесии. Как шерочка с полуживой машерочкой, окольными путями, через гараж, мы миновали охрану и поднялись ко мне. Черные пиджаки проводили нас скептическими взглядами, но заставлять такую пару идти сквозь строй гостей не стали. Думаю, испугались, что потомственного Бурмистрова может стошнить ненароком. А это конфуз. И вероятный выговор перестраховщикам.

В моей комнате Геннадий тут же рухнул на кровать и, засыпая, пробормотал:

— Ищите… Мария Павловна.., ваши очки. Я вздремну на секунд очку.

«Хорош, ухажер», — подумала я, присела на край постели и, как в холодную прорубь, .опустила голову вниз.

Под кроватью было пусто. Чистый пол без следов крови, ни тела, ни Ники не было.

Останки Дмитрия Максимовича Бурмистрова растворились без следа. Вместе с орудием преступления.

Я вскочила и заметалась, обыскивая шкафы, ванную комнату, углы, теребила шторы.

Трупа нигде не было.

Но куда он делся?! Как же так.., в коридоре стоит охранник… Окно!

Я подошла к окну и проверила задвижки.

Оно было закрыто изнутри, решетка заперта, но на подоконнике остались едва различимые грязные следы. Их оставил Феликс?

Возможно. Но не думаю, что он был так небрежен, от этого зависела наша безопасность.

На моей кровати спал пьяный мужчина, толку от него не было во всех смыслах, я выскочила в коридор и помчалась на улицу.

Несмотря на позднее время, парк был полон гостей. Народ собирался отдохнуть как следует и разъезжаться не торопился.

Я обошла парк до северного, почти пустого его района и с замиранием сердца сквозь деревья глянула на место под своим окном. Тела не было и там. Охранник в полосе света топтался у раскрытых дверей гаража и наблюдал за подступами к нему.

Участок газона под моим окном оказался скрыт от него углом гаража, а мне было абсолютно необходимо взглянуть на траву.

Примята она падением тела или нет?

Я сделала лишний крюк, собралась уже проскользнуть к газону, но вдруг остановилась. А зачем мне, собственно, любоваться на примятую траву, оставляя кругом свои следы? Трупа там нет, а исчезнуть он мог только через окно. Или охрана дома в курсе происходящего? Или кто-то, имеющий власть, снял на время пост в коридоре. Возможно? Нет, предположение слишком невероятно. Пора, Мария Павловна, давать ответы на поставленные вопросы.

Я вернулась под огни гирлянд и нашла экономку.

— Тамара Ивановна, у меня проблема.

Геннадий помогал мне искать очки, рухнул на мою кровать и… — Я красноречиво развела руками. — Не знаю, что и делать. Одной мне его не дотащить.

— Напился, — удовлетворенно констатировала Тамара Ивановна.

— Как евин, — подхалимски кивнула я.

— Этого я и ожидала. Очки хоть нашли?

— Нет. Но это терпит. Главное, перекантовать племянника. В коридоре охранник без дела мается, может, мне его попросить… тело перетащить?

Такое зрелище Тамара Ивановна пропустить не могла. Оставив свои прямые обязанности, она поднялась на второй этаж и скомандовала охраннику:

— Молодой человек, нам нужна ваша помощь.

— Не могу, — черный пиджак сурово сдвинул брови.

— Всего на несколько минут, — проскулила я. — Помогите перенести родственника юбиляра из левого крыла в правое. На этом же этаже.

— Не могу, — упорствовал парень. — У меня приказ не отходить от этой двери.

— Но до лестницы вы бродили?! — возмутилась я. — Сама видела. А комната родственника дальше всего на пятнадцать метров.

— Нет. До лестницы могу, а дальше нет.

Что и требовалось доказать. Охранник подчиняется только своему шефу, экономка для него не авторитет. А это означает, что либо Анатолий Викторович соучастник, либо тело выкинули из окна. Под грохот канонады. А дальше?

А дальше будем думать. Но позже.

Пока я склоняла черный пиджак к подвигу, Тамара Ивановна сходила в мою комнату и растолкала своего врага.

Геннадий Викторович вскочил неожиданно легко, вытаращился на разгневанную экономку, потом увидел входящую меня и вздохнул с пьяным облегчением:

— Фу ты, а я уже думал, что у меня галлюцинации. Решил, в вашей комнате, Тамара Ивановна, заснул.

— Не дождетесь, — фыркнула экономка, — алкоголик.

— А судьи кто? За древностию лет к свободной жизни их вражда непримирима, ой, — чтеца качнуло на экономку, — сужденья черпают из забытых газет времен очаковских и покоренья Крыма.

— Хам! — гаркнула Тамара Ивановна.

— Все лаяться изволите.

Положительно, поклонники Грибоедова меня сегодня преследуют. Сначала Феликс, теперь вот этот.., артист. Это наводит на размышления.