Чужие маски - Метельский Николай Александрович - Страница 13

Полиция, как и ожидалось, запаздывает. Старик Ёсиока, который отказался покинуть особняк на время боя, принес мне поднос с чаем. Я в тот момент сидел на побитой лавочке во дворе и думал, что делать с девятью пленными, лежащими передо мной в ряд. Можно сдать их полицаям, но тогда максимум, что они получат, это восемнадцать лет строгого режима. А у меня, между прочим, двое убитых, трое тяжелораненых, один из которых на грани, и четверо легких. Будь я аристократом, я бы их рабами сделал, как случилось с мужем тети Наташи когда-то, и проследил, чтоб жизнь им медом не казалась. Впрочем, есть еще один вариант.

— Сакурай-сан, — заговорил главный слуга в моем доме, — можно ли мне позвонить семье, чтобы они возвращались? Предстоит очень много работы, и хотелось бы начать ее пораньше.

М-да, особнячок покрошили знатно.

— Да, теперь можешь, — ответил я, задумавшись. — Курода, — связался я с ним через шлем, — бегом ко мне. Ёсиока-сан, хочу спросить у вас одну вещь.

— Слушаю, Сакурай-сан.

— Хочу попросить вашу жену на некоторое время перебраться ко мне на базу. — И увидев, как приподнялись брови старика, пояснил: — В качестве повара. У нас с этим напряженка пока, а ведь ребята, вернувшись на базу, даже поесть нормально не смогут, что после такого дела, — кивнул я в сторону особняка, — не очень хорошо. Плохо, прямо скажем.

— Не вижу проблем, — задумался в свою очередь Минору. — Это ведь ненадолго, как я понял?

— Где-то на месяц. Плюс-минус пара недель.

— В таком случае я поговорю с женой.

— Спасибо, Ёсиока-сан. Само собой, ей будет причитаться премия. — Все-таки они больше слуги особняка, чем мои. Скорей бы уж начали прибывать люди от Беркутова.

Поклонившись, бодрый старикан направился обратно в дом, пройдя мимо покосившегося на него Куроды.

— Слушаю, шеф, — произнес Папа-Кролик осторожно. Видимо, чувствовал за собой вину за сбежавшего Ветерана. Хотя поймать его, как ни крути, шансов у него было мало.

— Видишь эти тушки? — задал я риторический вопрос. Вытянувшиеся на земле тела с руками на затылке не заметить было трудно. Как, собственно, и двух бойцов Антипова, караулящих пленных. — Отдавать их полиции я не хочу, но и убивать этих телоидов, пожалуй, поздно. Поэтому берешь людей, хотя можешь и сам, и калечишь их. Связки, коленные чашки, локти… мне плевать, что ты с ними сделаешь, но полиция должна получить живых, покалеченных до конца жизни пленных. Только палку не перегибай, они должны жить и помнить.

— Сделаю, шеф, — произнес кисло Курода.

— Ты уж постарайся. А то я точно тебя из Папы-Кролика в Косяка переименую.

— Шеф… — скривился он обиженно, — ну не успевали мы его взять. Никто бы не успел.

— Только поэтому ты еще не Косяк. Ладно, действуй. И побыстрей, сейчас уже скорая должна подъехать, а вместе с ней наверняка и полиция.

— Пощадите!

— Я лишь выполнял приказ!

— Мы и так получим сполна!

Стоило мне только обозначить конец разговора, как пленники, молча слушавшие, начали голосить.

— МОЛЧАТЬ! — долбанул я их своей «яки». — У вас есть только два пути. Первый — стать калеками, второй — умереть. И тот, кто выберет ПЕРВЫЙ, — выделил я слово, — вариант, пусть не забывает, что, начав жаловаться полиции, он познакомится и со ВТОРЫМ.

И допив одним глотком чай, направился в дом.

Разбирательство в полиции заняло остаток ночи, что, учитывая количество трупов, не так уж и много по времени. В итоге мне даже штраф не выписали. Теоретически они могли докопаться до двух безоружных трупов, но не стали. Доказать, что именно я их убил, было все же непросто, а даже если бы и смогли… все-таки именно они были нанимателями людей, которые напали на мой дом, и, думаю, в полиции пробили это достаточно быстро.

Первая новость, которую я узнал, выйдя из участка, была паршивой. Один из тяжелораненых все-таки умер. Трое погибших, при многократном перевесе в силе, это жестко. Я, конечно, говорил им, что придется воевать и умирать, но, черт побери, не так же скоро. А Святов, чей отряд и понес потери, потом меня еще и подбадривал. Мол, все не так уж и плохо, их было много, могло быть и хуже… бла-бла-бла… Такое впечатление, что он не меня, а себя успокаивал.

А еще теперь все, кому интересно, могут узнать, что у меня есть несколько бойцов с МПД. Сколько точно, пленные знать не могут, потому что пойманы были в доме, но даже если кто-нибудь из них умудрился сосчитать их по звуку, не беда — ранг-то их все равно никто не знает. Если только кто-то из моих не выдал. А местные бандюганы почему-то благоговеют лишь перед рангами. Хотя в любом случае надо форсировать разборки со Змеем.

На базу я вернулся в начале первого, и первое, что сделал — пошел в душ, после которого собирался лечь спать. Хотел народ позвать, разобрать проведенную операцию, но подумал, что пусть его. Они, поди, сами уже дрыхнут, я-то в полицейском участке задержался, а они сразу домой поехали. Кроме той пятерки, что осталась в особняке. На всякий случай.

Выйдя из душа, заметил, что мобильник, брошенный на низкий столик, мигает, сигнализируя о непринятом сообщении. Взяв его в руки, тяжко вздохнул. Звонил Грицу — старший охраны в «Ласточке». Надеюсь, его дело не лишит бедного Максимку законного сна. Во всяком случае, не сильно его отодвинет. Эх! Начальником быть — порой такой гемор.

Набрав его номер, стал ждать соединения. Которое, по закону подлости, все никак не наступало. Совсем охамел — сам позвонил, а отвечать не хочет. О, ну нако…

Первое, что я услышал из трубки, это выстрелы. Много-много выстрелов.

— Шеф! На «Ласточку» напали! Восемнадцать человек! Несем потери! Шеф, мы долго не продержимся! Просим помощи! Повторяю, просим помощи!

— Я понял тебя, Грицу. Помощь идет. Держитесь. Слышишь меня? Помощь идет!

— Я понял, шеф, только поторопитесь! — кричал он в трубку. — Эти уроды явно вооружены лучше нас, мы долго не протянем!

Мысли понеслись вскачь.

— Запасной выход?

— Заблокирован.

— На кухне есть выход на крышу…

— Они уже на кухне, шеф! С двух сторон, суки, напали!

Твою же ж мать!

— Черт! — Какого хрена я послушал Святова и не поставил дежурного по штабу? — Грицу, я сейчас поднимаю все силы, звоню в полицию, вы только держитесь там! Все, Грицу, отбой. Держитесь. — И оборвав связь, выплеснул негатив. — А-а-а, а-а-а! Суки! — вынес я входную дверь.

Выбежав из здания, я уже слушал гудки, дожидаясь, когда ответит Антипов. Все-таки, если кто и не спит сейчас, это именно он. Его отряду как-никак нужно было еще МПД после боя обслуживать.

Заметив проходящего мимо бойца, с удивлением смотрящего на дверной проем без двери и мою голую тушку в нем, почти пинком отправил его поднимать Святова с Куродой. Какого хрена ближайшая тревожная кнопка находится так далеко от штаба, а значит, и от меня?

— Слушаю, — раздалось из мобильника.

— Красный код. Поднимай своих бойцов, и грузитесь по машинам. У тебя там тревожной кнопки рядом нет?

Мы не успевали. И нет тех, кто бы успел. «Ласточка» находилась в равном удалении и от базы, и от офиса Шидотэмору, и от отеля Акеми, и даже от квартала Кояма. Я бы у Охаяси помощи попросил, но те находились вообще хрен знает где. А еще, я точно знаю, что рядом с клубом ни у Охаяси, ни у Кояма нет никаких представительств, магазинов, складов… ничего, что может содержать в себе группу бойцов. Вот рядом с офисом Шидотэмору, ближе к моему особняку и дальше от клуба, есть офис Охаяси. А вот рядом с «Ласточкой» нет НИ ХРЕНА!

Зато есть два запасных выхода на «моей» территории клуба, и Казуки, в душу мать, находящийся сейчас там! У него есть код от двери, которая ведет на эту самую территорию, но нету, черт подери, моих отпечатков пальцев, открывающих тайные выходы. Дерьмо! Как же так? Там сейчас двадцать бойцов, десять из которых ранга Воин, у всех отличная снаряга и куча боеприпасов. Так как же так, что они не могут продержаться и несут потери? И это учитывая, что Грицу наверняка позвонил мне почти сразу после начала боя. Да что там за монстры нападают? Ветеран? Вряд ли. Точнее, он там, может, и есть, но проигрывают они не из-за этого, иначе Грицу сразу бы мне сказал о нем. В любом случае я порву любого, кто там есть, с теми силами, что едут со мной, вот только не будет там никого, когда мы приедем. Мы банально не успеем. И единственное, на что я и ребята в клубе можем рассчитывать, — это полиция. Здесь и сейчас я ничего не могу сделать. Зачем я тогда везу с собой бойцов? А хрен его знает. На чудо рассчитываю.