Сломленные - Коул Мартина - Страница 40

Виолетта взяла сестру за руки.

— Патрик любит тебя, Грейс, и всегда любил. Но у него своя жизнь. Кейт была для него хорошей парой, что бы ты ни думала.

Грейс обвела комнату глазами и презрительно фыркнула:

— Ну и где же она тогда?

Виолетта отступила. Она понимала, как сильно горе сестры. Она также понимала, что сестра ревнует. Кейт вошла в жизнь Патрика и заняла то положение, которое раньше занимала Грейс. Но Грейс не собиралась уступать свои позиции. После смерти Рене Патрик во всем полагался на старшую сестру, которой это очень нравилось. Даже слишком нравилось. Виолетта не могла прямо упрекнуть сестру в банальной ревности, потому что любая критика вызвала бы склоку. Грейс отличалась тяжелым характером.

Виолетта вгляделась в лицо Патрика и ужаснулась его бледности. Он был точно восковой, словно жизнь уже покинула его. Одна пуля попала в шею, другая — в ягодицу. Второе ранение, видимо, будет напоминать о себе всю жизнь, если он, конечно, вообще выкарабкается.

По телефону медсестра сообщила, что раненый очень плох и последующие двадцать четыре часа станут решающими. Судя по всему, у него тяжелая черепно-мозговая травма. Виолетта понимала, что врачам хватает хлопот и без расспросов родственников. Ну, лишь бы они помогли ее брату, и плевать ей, как они это сделают. Однако, глядя на любимое лицо, она не надеялась на исцеление. Патрик был уже почти мертв.

— Позвать священника, Грейс?

Сестра посмотрела на нее как на сумасшедшую.

— Правильно, Ви, давай напустим на него этих стервятников!

Виолетта тяжело вздохнула и молча села возле кровати. Она не хотела злить Грейс. Старшая сестра разговаривала с ней как с ребенком, и, честно говоря, Виолетту уже начинало это доставать. На самом-то деле Грейс не имела права решать за других, нужно ли им религиозное утешение: ее духовный склад просто не позволял ей понять верующих людей.

Виолетта не сомневалась: вскоре сестра начнет насмехаться над медсестрами, врачами и вообще над любым, кто посмеет усомниться в ее всезнании и огромном значении в этом мире. Виолетта даже позавидовала Патрику: ему хотя бы не приходится терпеть Грейс и ее постоянные колкости и придирки.

— Мне нужно позвонить, Виолетта. А ты попробуй выбить чашку чаю у этих девиц, которые ходят здесь кругами и воображают себя медсестрами, — громко сказала Грейс, стараясь, чтобы ее услышала дежурная медсестра.

Виолетта страдальчески закрыла глаза. Сестра в своем репертуаре, причем на сей раз концерт начался как-то уж очень рано.

Дженни посмотрела в глаза Керри Элстон и раздельно повторила вопрос. Девушка выглядела ужасно: ее пухлое лицо посерело и казалось грязным, от нее исходило смешанное зловоние пота и сигаретного дыма. Было невыносимо находиться рядом с ней в маленькой душной комнате. Дженни видела, что молодая женщина-полицейский, присутствующая на допросе, тоже чувствует себя не в своей тарелке.

— Мне нужен ответ, Керри, и я получу его, даже если мне придется просидеть здесь целый день.

В голосе Дженни прозвучало раздражение. Керри ухмыльнулась, демонстрируя желтые зубы.

— Вы меня очень напугали, но я не могу ответить на ваш вопрос. Я не знаю, где мой отец, и я не знаю, где Джереми Бленкли. Мне жаль.

Последние два слова она произнесла нараспев, и Дженни еле сдержалась, чтобы не врезать ей как следует.

— Знаешь, с тобой тяжело разговаривать. Ты понимаешь, сколько тебе светит, а? Понимаешь?

Она обрадовалась, увидев страх в глазах Керри, и продолжала, стараясь говорить спокойно, почти ласково:

— Но не надейся просто отсидеть срок, как обычные преступницы, — отношение к тебе будет особое. В мужской тюрьме проходить по твоей статье довольно плохо. Но в женской тюрьме, где сидят женщины, которых разлучили с любимыми детьми, ты окажешься в совсем уж скверном положении. Кружка кипятка в лицо — вполне обычное дело. Тебе придется постоянно быть начеку. Видишь, не такая уж ты и умная, как тебе кажется. И если ты настолько глупа, чтобы отказываться от сделки с нами, мы упрячем тебя надолго. Будешь сидеть, пока не превратишься в дряхлую старуху. Ты уже разработала план выживания?

Керри не отвечала — она просто уставилась бессмысленным взглядом в глаза Дженни. Однако доселе она выглядела вменяемой и действовала как вменяемая. Дженни твердо решила, что не позволит этой девице избежать наказания по причине психического расстройства. Если потребуется, найдется множество психиатров, которые засвидетельствуют вменяемость Керри Элстон.

— Я восхищаюсь тобой, Керри. На твоем месте я бы волосы на себе рвала. Но тебе виднее.

Дженни закурила и как бы между прочим небрежно спросила:

— Да, кстати, насчет того случая сексуального домогательства — в школе, вместе с твоей подружкой Джеки Палмер? Не могла бы ты меня просветить, в чем было дело?

Керри сразу изменилась в лице. Дженни мысленно засчитала очко в свою пользу.

— Вы-то уж должны знать, что никакого дела не возбуждали.

— О, это я знаю. Но я хочу знать, почему не возбуждали. Потому что ваших отцов многое связывало? Или они имели связи в полиции? Или и то и другое? Я понимаю, ты-то со своим отцом была очень близка. Твоя мать объяснила нам, насколько близка — и тогда, и сейчас.

Керри не ответила.

— Керри, ау! Язык проглотила? Я думала, ты умеешь разговаривать.

Керри с ухмылкой облизала губы. Дженни чуть не вырвало от ее похотливого вида.

— Я могу показать вам парочку штучек, леди. Вам они наверняка тоже понравятся. Все девочки вместе, а?

Она откинулась на спинку стула, довольная тем, что ей удалось рассердить противника.

— Так ты будешь говорить, Керри?

Та покачала головой, демонстрируя свою беззаботность:

— Я уже сказала: тогда никто не предъявлял никаких обвинений, а раз так, говорить тут не о чем.

— Если никто не выдвигал обвинений, это не значит, что ничего не было, Керри. Я знаю, отец Джеки служил в полиции. Ты состояла с ним в отношениях личного характера? Он ведь очень хорошо знал твоего отца.

Керри вся напряглась, жилы на ее шее вздулись. Дженни подумала, что эта девушка, несомненно, очень сильна физически.

— Почему бы вам не отвязаться от меня? — прорычала Керри. — Я знаю свои права. У меня даже адвоката здесь нет. Вы без конца что-то вынюхиваете, а я не собираюсь отвечать на ваши дурацкие вопросы, если они не относятся к расследованию.

Дженни заговорила медленно, с расстановкой, словно объясняя элементарные вещи маленькому ребенку.

— Это относится к делу, поскольку Джеки Палмер находится под следствием по той же самой причине, что и ты. Я думала, ты знаешь об этом. Вы ведь вместе с ней совершали развратные действия в отношении другой девочки. Ты понимаешь, к чему я клоню?

Керри занесла руку для удара, но подоспевшая женщина-полицейский набросилась на арестованную. Вдвоем с Дженни они повалили Керри на пол и надели на нее наручники. К концу потасовки все три женщины взмокли от напряжения.

— Чертова лесбиянка! — выкрикнула Керри.

Дженни усмехнулась и с раздражением произнесла:

— Ох, какие мы нервные!

Эвелин и Кейт шли в реанимационное отделение молча: они были слишком взволнованны, чтобы разговаривать. Эвелин видела беспокойство на лице Кейт и, в свою очередь, беспокоилась за дочь — чувство, которое никогда не покидает мать, даже если ее ребенок уже абсолютно взрослый человек. В черном брючном костюме и красной шелковой блузке Кейт выглядела очень стройной. Сзади ее можно было принять за девушку. Только опущенные от усталости плечи нарушали это впечатление.

Эвелин знала: ее дочери очень плохо. Но неужели предмет их с Пэтом ссоры настолько важен? Ведь такой гармоничной пары Эвелин еще не встречала в своей жизни. Они обожали друг друга, даже когда ругались и спорили.

Уже возле поста медсестры Эвелин увидела, что навстречу им идет сестра Патрика Грейс.

— Что тебе здесь нужно? — коротко спросила Грейс.