Сломленные - Коул Мартина - Страница 22

Морин плеснула себе выпить и схватилась за телефон. Она принялась названивать подругам и жаловаться на свою горькую долю. Сейчас она нуждалась в сочувствии. Она все еще висела на телефоне, когда Патрик Келли попытался дозвониться до нее в полтретьего ночи. Он догадался: с Вилли что-то случилось. И его опасения вскоре подтвердились. Неизвестный позвонил ему на мобильник и сказал, что Вилли у них, но скоро вернется и при нем будут указания для мистера Келли.

Вопрос в том, вернется он живым или мертвым. И еще очень важный вопрос: известно ли похитителям, где сейчас Келли? Патрик вышел из квартиры и сел в машину. Впервые в жизни он по-настоящему растерялся. Как правило, он всегда твердо знал, что ему нужно делать — по крайней мере, до всей этой истории. Но русский с репутацией безумца пугал его, очень пугал. Патрик ехал в ночь, сам не зная куда. Если бы не страх, это было бы даже забавно. Мир для него превратился в хаос.

Как там говорила Кейт? «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу, кто ты»? Никогда прежде одна простая фраза не значила для него так много, хотя он и понял ее подлинный смысл гораздо позже, чем следовало.

Как он хотел поехать сейчас к Кейт! Но если даже она и примет его, он подвергнет ее большой опасности. Они похитили Вилли, а ведь Вилли голыми руками не возьмешь. Если они смогли похитить его, то уж ее-то — проще простого. Кейт нужно предупредить, и как можно скорее.

Патрика начало мутить от страха. Он наконец признался себе, что основательно влип.

Глава 7

Стрелки показывали три часа ночи. Кейт едва держалась на ногах. От Мэри Паркс они ничего не добились: та скороговоркой поносила Керри, рассказывая, какая она ужасная мать и как самоотверженно она, Мэри, присматривала за детьми — прямо мать Тереза. Мэри явно что-то скрывала. Но работник опеки потребовал прекратить допрос бедной девочки и к обеду доставить ее домой. Кейт заметила самодовольную улыбку на пухлой физиономии Мэри и еле удержалась, чтобы не врезать ей как следует. Допрос этой девицы оказался пустой тратой времени. Мэри твердила, что она, как обычно, положила детей спать и ушла. Надавить на нее не могли, так как она была несовершеннолетней. Жаль, что родители не считали ее таковой, глядишь, и не сидела бы сейчас в камере полицейского участка. Кейт не сомневалась: это не последняя камера в жизни Мэри Паркс. Она поговорила с Дженни Бартлетт и отправила ей все материалы дела. По плану Дженни предстояло присоединиться к ним через день-другой. Итак, помощь в лице еще одного очень хорошего специалиста на подходе. Но уже сейчас чутье подсказывало Кейт, что похищения детей связаны между собой. Должен существовать общий знаменатель, которого она пока не нашла. Отпивая чуть теплый кофе, она увидела идущую к ее кабинету Джоанну Харт. Кейт поднялась ей навстречу. Войдя, Джоанна спросила:

— Мэри Паркс уже уехала?

Кейт кивнула.

— Вам лучше привезти ее обратно. Сейчас увидишь, что мы нашли в спальне Керри!

Вилли открыл глаза в кромешной темноте и тут же закрыл их снова. Он по-прежнему находился в состоянии шока. Кем бы ни были его похитители, они выследили его, и Вилли злился на себя за свою неосторожность. Рядом с Патриком Вилли всегда держал ушки на макушке. Осторожности его лишило общество Морин. Мысли о ней встревожили его. Они и ее похитили? В порядке ли она? А Патрик тоже у них в руках?

Вилли попытался успокоиться. Похитители — явно профессионалы, значит, с ним будут обращаться хорошо, пока в нем есть нужда. А сейчас ему следует подумать о том, как действовать, если подвернется возможность удрать. Нужно выяснить, где он находится, сколько здесь охраны, сможет ли он достать хоть какую-нибудь машину.

Одновременно он переживал за брата. Удалось ли ему выиграть бой? Вилли не мог подолгу зацикливаться на одной мысли. Так уж он был устроен.

Томми Броутон открыл дверь. Перед ним стоял мрачный Патрик Келли. Под его курткой угадывались очертания пистолета.

— Привет, Томми! Ты один?

— Да. Моя старушка уехала отдыхать с детьми. Что случилось, Пэт?

Не дожидаясь приглашения, Патрик вошел в дом.

— Я полагаю, это ты должен мне сказать, в чем дело, приятель.

Томми побелел:

— Я ничего не знаю, Пэт, кроме того, что фараоны приходили в клуб с ордером на твой арест. Я пытался связаться с тобой, но не мог найти тебя и решил, что ты залег на дно. Я ждал, что ты меня найдешь.

— Именно это я и сделал. Явился к тебе собственной персоной. — Патрик прошагал через всю гостиную и плюхнулся на диван.

— Кстати, Харвик звонил. Он оставил для тебя сообщение, — сказал Томми. — «Я все еще пытаюсь». Не знаю, что это значит.

Патрик кивнул.

— Так в чем же дело, Пэт?

Келли взглянул на Броутона и вздохнул:

— Ты правда хочешь знать? Подкинуть тебе темку для разговора? — Достав пистолет, он нацелил его на бывшего приятеля и подельника. — У тебя есть ровно пять минут, чтобы объяснить, какие дела были у Бориса и Даггона и что Борису нужно теперь от меня. Подумай хорошенько, прежде чем открывать рот, ибо мне нужна правда и только правда, вся целиком, а не наполовину. Ясно тебе?

Томми кивнул. Да, он влип, и серьезно влип. Он отправил жену и детей на море, поскольку боялся за них и не понимал толком, что происходит. Теперь он должен что-то отвечать Патрику Келли, в противном случае ему крышка.

По словам Даггона, дело было проще простого и сулило большие бабки. Патрик ни сном ни духом не ведал о том, что творилось в клубе. Но теперь он все узнал и жаждал мести.

Томми на секунду задумался, где Пэт его убьет. Если прямо в гостиной, то жена просто лопнет от злости. Гостиную только что отремонтировали.

Кейт посмотрела на фотографии и задумчиво покачала головой. Керри Элстон просто безумная, если думает, что ей это сойдет с рук. Она с отвращением швырнула фотографии на стол.

— Приведите ее в комнату для допросов. Немедленно! И пригласите ее опекуна и адвоката. Они ей понадобятся.

Раньше Кейт поражалась хладнокровию и выдержке Керри — ведь, как-никак, у женщины пропала дочь. Но, увидев фотографии, она заподозрила, что Керри знает, где ребенок.

Кейт яростно потерла уставшие глаза. С каждым днем она узнавала массу нового о способности человека уничтожать в себе все светлое и хорошее. Удручающие открытия являлись частью ее работы и усиливали желание бороться со злом в человеке до последнего. Однако ее не покидало чувство, что она проигрывает эту схватку.

Мэри Паркс сидела рядом с отцом на диване. Она торжествовала — ей удалось вырваться из лап фараонов. Мать искоса поглядывала на Мэри, но та не удостаивала ее своим вниманием.

— Тебе не кажется, что ей пора спать?

Ленни неодобрительно посмотрел на жену:

— У ребенка выдалась ужасная ночка, Триша, отстань от нее.

Триша покачала головой и вздохнула. Когда она поняла, что не любит свою дочь? Пожалуй, достаточно давно, и причиной тому стала слепая любовь Ленни к дочери.

Мэри отличалась стервозностью с детских лет. Таким же был в детстве и ее отец. Но в Мэри замечалось и кое-что еще — неприкрытая сексуальность не по годам. Триша очень часто видела ее с мужчинами. Мэри тянуло к мужчинам, слишком тянуло. Ленни не понимал всей серьезности положения, когда его дочь вместо того, чтобы сидеть на уроках, болталась в квартире у Керри. Ленни ничего не знал о грязной репутации соседей. Он знался только с матерыми убийцами. Сама Триша не могла понять, что влекло ее дочь в тот дом. Возможность безнаказанно курить? Пить? Якшаться с мужиками? Наверное, все вместе.

Это все Ленни виноват. Он относился к Мэри как к своей подружке, а не как к дочери. И вот вам! Получил, что хотел.

В дверь яростно заколотили. Никто не сдвинулся с места. Когда постучали снова, Триша вознесла молитву Всевышнему. У нее было чувство, что дело примет скверный оборот. Предчувствие оправдалось, но легче ей от этого не стало. Триша слышала ругань и крики мужа — еще бы, ведь полиция врывалась к ним второй раз за ночь. Глаза Мэри полезли на лоб, когда женщина-полицейский предъявила ей новые улики — фотографии и потребовала объяснений. Триша заметила, как потемнело лицо мужа. Ленни понял: на сей раз его малютка Мэри влипла по-настоящему.