Капитан первого ранга - О'Брайан Патрик - Страница 40

На своем веку Джеку приходилось встречать некоторых банковских воротил и финансовых тузов — все они казались ему существами бескровными, людьми второго сорта. Но почувствовать превосходство над мистером Каннингом было невозможно.

— Очень рад знакомству с вами, капитан Обри, — произнес тот, съев еще два пирожка. — Я давно наслышан о вас и только вчера прочитал о ваших новых подвигах в газете. Я написал вам письмо с целью выразить мое отношение касательно «Какафуэго» еще в 1801 году и чуть было не отправил его. Наверное, я так бы и поступил, если бы нас связывало хотя бы шапочное знакомство. К сожалению, для незнакомца это была бы слишком большая вольность. В конце концов, что бы значила моя похвала? Праздное славословие восхищенного невежды.

Джек от смущения рассыпался в благодарностях:

— Вы слишком добры… превосходный экипаж… испанец неудачно выбрал позицию…

— Впрочем, не такой уж я невежда, — продолжал Каннинг. — Во время последней войны я экипировал несколько каперов и совершил на одном из них плавание в Горе, а на другом до Бермуд, так что имею некоторое представление о море. Конечно, никакого сравнения с вами быть не может, но отчасти и мне пришлось понюхать пороху.

— Вы служили в Королевском флоте, сэр?

— Кто, я? Нет. Я же еврей, — многозначительно произнес Каннинг, оценивающе взглянув на Обри.

— Ах вот что, — отвечал Джек. Он смущенно отвернулся, делая вид, что хочет высморкаться, увидел в дверях лорда Мелвилла, смотревшего на него, поклонился ему и произнес: — Добрый вечер.

— А за время этой войны я снарядил уже семь кораблей, восьмой еще на стапелях. В этой связи я вспоминаю «Беллону», капер из Бордо. Она захватила два моих торговых судна буквально в день объявления войны. Затем ее трофеем стала «Нереида» — мой самый тяжелый капер, вооруженный восемнадцатью двенадцатифунтовыми пушками. Во время следующего крейсерства ее добычей стал «Лорд Нельсон», на котором находились вы. Великолепный ходок, не правда ли, сэр?

— Изумительный, сэр, изумительный. Идя в крутой бейдевинд, при слабом ветре «Беллона» в два счета оторвалась от «Бланша». Прибегнув к уловке, она обезветрила паруса и все равно делала шесть узлов против четырех «Бланша», хотя плавание в крутой бейдевинд — это сильная сторона «Бланша». К тому же она находится в отличных руках. Ее капитан — бывший королевский офицер.

— Верно. Это Дюмануар — Дюмануар де Плесси. У меня имеются чертежи этого судна, — сказал облокотившийся о буфетную стойку Каннинг, являя собой воплощение жизнелюбия и бодрости. — По этим чертежам я и строю восьмой корабль — точную копию «Беллоны».

— Не может быть! — воскликнул Джек.

Каперы с водоизмещением фрегата были обыкновенным явлением во Франции, но по эту сторону Ла-Манша они были неизвестны.

— Только вместо длинноствольных пушек я вооружу его двадцатичетырехфунтовыми карронадами и восемнадцатифунтовыми погонными орудиями. Как вы полагаете, он выдержит их?

— Надо бы взглянуть на чертежи, — поразмыслив, отвечая Джек. — Думаю, выдержит, и легко. Только мне непременно хотелось бы взглянуть на чертежи.

— Но корабль это всего лишь дерево и железо, — махнул рукой Каннинг. — Главное — команда. Разумеется, успех дела зависит от нее и от капитана, и тут я хотел бы получить от вас совет и руководящие указания. Я бы не постоял за ценой для того, чтобы воспользоваться услугами смелого, предприимчивого командира — разумеется, опытного морехода. Признаю, я не собираюсь равнять мои корабли с королевским флотом. Но я пытаюсь ввести на них порядки, которые придутся по нраву любому офицеру флота Его Величества, — твердую дисциплину, порядок, чистоту. Но никаких черных списков, никакой бессмысленной муштры и как можно меньше телесных наказаний. Насколько я понимаю, сэр, вы не большой сторонник порки?

— Не сторонник, — отвечал Джек Обри. — Когда имеешь дело с бойцами, нельзя по каждому пустяку пускать в ход линек.

— Вот именно, с бойцами. Это как раз то, что я могу предложить, — отличные рубаки, настоящие моряки. В основном бывшие контрабандисты, выходцы из западных графств, в море они чуть ли не с пеленок и готовы на все. Добровольцев у меня больше, чем свободных мест. Я могу выбирать, и те, кого я выберу, пойдут за настоящим командиром в огонь и воду, будут ходить по струнке и слушаться, как агнцы. Хороший матрос капера — это вовсе не грабитель и насильник, если только он находится под началом стоящего капитана. Я прав, сэр?

— Пожалуй, вы правы, сэр, — задумчиво произнес Джек.

— Для того чтобы найти такого командира, я готов предложить ему жалованье капитана первого ранга, пенсию до семидесяти четырех лет и гарантированную тысячу фунтов стерлингов в год в качестве призовых. Ни один из моих капитанов не зарабатывал меньше, а капитан этого нового корабля будет получать еще больше. Грузоподъемность моего капера будет вдвое больше обычной, а численность команды — не менее двух-трех сотен. Если вы примете во внимание, сэр, что частный военный корабль не тратит время на блокады портов, доставку почты и перевозку войск, а разрушает морскую торговлю противника, то, учитывая, что такой фрегат может находиться в крейсерстве по полгода, вы убедитесь, что его возможности просто огромны… — Джек кивнул головой: это было правдой. — Но где мне найти такого командира?

— А где вы нашли остальных?

— Подобрал из местных. По-своему это неплохие капитаны, но под их началом небольшие команды, составленные из родни, приятелей и подельников по контрабандным рейдам. Тут совершенно иная задача, нужен другой человек, гораздо более крупного масштаба. Могу ли я просить вашего совета, капитан Обри? Не приходит ли вам на ум достойная фигура, кто-нибудь из ваших соплавателей?.. Я дам ему карт-бланш и стану всячески поддерживать его.

— Мне нужно подумать, — ответил Джек Обри.

— Конечно, конечно, — отозвался Каннинг. К буфету подошло сразу с десяток гостей, так что приватный разговор пришлось прекратить. Собеседник протянул Джеку визитку, написал на ней адрес и негромко сказал: — Я пробуду здесь всю неделю. Дайте мне знать в любой момент, и я буду весьма благодарен вам за встречу.

Они расстались, вернее, их разнесло круговоротом платьев, фраков и мундиров в разные стороны. Джек пятился до тех пор, пока не уперся в подоконник. Предложение, сделанное ему, было откровенным, но достаточно пристойным для находящегося на службе офицера. Каннинг понравился Джеку с первого взгляда, что с ним редко случалось. Должно быть, он чрезвычайно богат, если строит первоклассный корабль водоизмещением в шестьсот-семьсот тонн. Для частного лица это огромные капиталовложения. Однако слова Каннинга вызвали в нем одно лишь удивление, а не сомнения; в честности коммерсанта он даже не сомневался.

— Ну же, Джек, идите, — говорила леди Кейт, дергая его за руку. — Где же ваши манеры? Вы ведете себя словно медведь.

— Милая Куини, — отвечал Джек, расплываясь в улыбке. — Простите меня, я не могу прийти в себя. Ваш друг Каннинг хочет подарить мне состояние. Он действительно ваш друг?

— Да. Его отец обучал меня ивриту. Добрый вечер, мисс Сибил. Он очень богатый молодой человек и такой предприимчивый. Он восхищен вами.

— Он этого и не скрывает. А он говорит на иврите, Куини?

— Знаете, достаточно для своего «бар митцвах». Он не более ученый, чем вы, Джек. У него много друзей в окружении принца Уэльского, но пусть это вас не пугает, он не кичится своими связями. Зайдем в галерею.

— Бар митцвах, — глубокомысленно повторил Джек, следуя за ней в тесно заполненную гостями галерею.

Там он тотчас заметил знакомое красное лицо миссис Уильямс, окруженной четырьмя мужчинами в черных сюртуках. Разгоряченная мамаша в пышном платье восседала возле камина. Рядом с ней находилась Сесилия. Джек не сразу понял, как они здесь очутились: они принадлежали другому кругу, миру, а для него — еще и другому времени. Свободного места рядом с ними не нашлось. Когда леди Кейт подвела его к ним, пожилая матрона что-то буркнула насчет Софи, но в подробности вдаваться не стала.