Повести каменных горожан. Очерки о декоративной скульптуре Санкт-Петербурга - Алмазов Борис Александрович - Страница 90

Часто «пятерки» бывают раздражительными и грубыми, а очутившись в опасности, они, как правило, пекутся только о своем благе. Люди-пентады умны и начитанны, и, находясь в обществе, они широко используют эти качества, насмехаясь над теми, кто этим даром обделен. Они дерзки, упрямы и смелы. Риск для них служит своеобразным наркотиком.

Интерпретированная в конспирологическом ключе масонская семиотика использовалась для доказательства исторической реализации заговора вольных каменщиков. Присутствие оккультной атрибутики на эмблемах советского государства приводилось в качестве свидетельства масонской сущности революции. Уже Д. С. Мережковский заявил, что большевизм есть борьба пентаграммы против креста. Сходную интерпретацию предлагал В. Ф. Иванов: «В 1917 году эмблемой поверженной России стала пятиконечная звезда масонства, которая должна ниспровергнуть крест Христов, погасить свет православной христианской веры и просветить русский народ „истинным“ светом учения масонов».

Грирогий Шварц-Бостунич утверждал, что большевики, дабы скрыть истинный смысл своего учения, использовали пятиконечную звезду, обращенную вверх. Но при наложении на нее скрещенного серпа и молота звезда примет сатанинское расположение. Автор обнаруживал скрытые формы перевернутого пентакля в советской знаковой системе наград (орден Красного Знамени), мундиров (звезды на буденовках), татуировок (принятое в 1919 году клеймение красноармейцев звездой на левой руке), предметов бытового обихода. Отвороты шлемов красноармейцев он воспринял как подобие рогов. Шварц-Бостуничу было, по-видимому, неизвестно, что головные уборы, использованные Красной армией, были изготовлены до революции как парадная одежда царской армии, являющаяся стилизацией под доспехи древнерусских витязей. Такого же свойства дешифровка Шварц-Бостуничем аббревиатуры РСФСР — «Разогнали солдат фронта, собрали разбойников» или: «По бокам розы, за ними слезы, в середине фига». Словосочетание «молот — серп» при обратном прочтении звучит «престолом», что, с точки зрения автора, указывает на властные амбиции масонского заговора.

Н. Боголюбов определяет молот символом власти над обществом, необтесанным камнем, а серп — знаковым выражением смерти, убийства, неминуемой гибели. Таким образом, механизм достижения власти через тактику насилия, по утверждению автора, был декларирован на советской эмблеме. Обряд крещения младенцев замещался в 1920-е годы «звездением», в процессе которого ребенка носили вокруг пентаграммы и прикалывали к пеленкам звездочку. Семиотика советских молодежных организаций также интерпретируется Боголюбовым через призму масонского ритуала: значки с мистической головой, пионерские галстуки с треугольником на спине, направленным вниз («малая печать Сатаны»), девиз «Будь готов» — традиционное обращение в церемониях масонов.

Дополняет анализ советской геральдики В. М. Острецов указанием на аспект поклонения солнцу, присутствующему на государственном гербе. С его точки зрения, гностико-пантеистский культ солнца противостоял почитанию Христа. Советские монеты 1920-х годов, по его мнению, иллюстрируют наличие масонской тематики. Семиосфера СССР представляется Острецову как глобальная масонерия: «В конце концов, начинаешь более внимательно смотреть на государственную символику „большевиков“. И обнаруживаешь следующее. Храм Соломона — общество будущей социальной справедливости; строят его каменщики — строители, масоны. Пятиконечная звезда есть, как известно, звезда Соломона каббалистов. Она же и пламенеющая звезда масонских лож. Она же и звезда Люцифера, Денницы, Сатаны. Молот — знак власти Мастера и знак послушания для его подчиненных. Красный цвет — зловещий цвет крови непокорных (возможно, нас с вами, и уж совсем точно — миллионов убитых и замученных русских людей в эти 75 лет). Серп — знак кровавой жатвы, особенно рядом со срезанными колосьями хлебов. Не говорю о других символах за недостатком места, но их много — ленинский мавзолей, и „вечный огонь“ солдату, и архитектура домов, особенно общественных зданий, и т. д.».

Исследование алхимической эзотерики пентаграммы приводит А. Г. Дугина к экстраполяции семиотики на историю. Алхимические исследования таили в себе социально-политические выводы: пролетарский металл — свинец (Сатурн) превращается в аристократический — золото (Солнце), что достигается посредством привлечения ртути — Меркурия, обозначаемого красной пятиконечной звездой. То есть посредством красной звезды происходит трансмутация, равная революции и изменяющая статус пролетариата до королевского состояния. Революционный потенциал пентакля соответствует его трактовке Е. П. Блаватской как символа левого пути в эзотерике. Л. Д. Троцкого, предложившего эмблему звезды в качестве государственного символа, Дугин определяет знатоком тайного смысла масонской семиотики. Большевистский теоретик якобы даже написал труд по истории масонства, потерянный им в перипетии революционных событий.

Памятник НЭПу

К началу 1921 года, одержав победу в Гражданской войне, присоединяя бывшие территории Российской империи к новому государству пролетарской диктатуры, царству свободного труда и прочая, прочая, большевики, руководимые В. И. Лениным, загнали Россию в такую экономическую пропасть, из которой, казалось бы, ей никогда не выбраться. В марте полыхнул Кронштадтский мятеж, утопленный в крови будущим маршалом М. Н. Тухачевским. Взбунтовалась гвардия революции — матросы Балтфлота, те самые, что грабили и насиловали питерских горожан, и, по воспоминанию выживших, страшнее их никого не было, поскольку многие, по утверждению академика Д. С. Лихачёва, были наркоманами.

Несмотря на то что советскими историками кронштадтские мятежники объявлены контрреволюционерами, на самом деле они были последним подлинным резервом революции, и разгром мятежа ознаменовывал начало самоистребления большевиков. Орлы революции в тельняшках, кожанках, с маузерами и «максимами», в перевязях пулеметных лент уйдут в песни про матроса Железняка и на барельефы будущих советских зданий, а в жизни они стали большевикам-ленинцам не нужны.

Символично, что 7 марта в день начала штурма Кронштадта Центральный Комитет партии большевиков одобрил проект новой аграрной политики: переход от продразверстки к продналогу.

Это означало, что более по деревням не станут ходить творящие полнейший беспредел, так называемые продотряды, отбирая все подчистую, прежде всего зерно, сохраняемое на посев и обрекая крестьян на голодную смерть, а станет действовать продовольственный налог, хоть и чудовищный по объему, грабительский, но все-таки постоянный, а не устанавливаемый произволом «человека с ружьем». Начался НЭП.

Новая экономическая политика сменила политику «военного коммунизма». Теоретически она была рассчитана на восстановление народного хозяйства и последующий переход к социализму. Трехжильным российским мужиком началось восстановление когда-то самого мощного в мире внутреннего рынка, было разрешено владение различной формой собственности. Однако, когда почти век спустя историки запевают хвалебную песнь НЭПу, утверждая, что новая экономическая политика быстро привела к восстановлению разрушенного войной народного хозяйства, — это ложь, противоречащая историческим фактам. Летом 1921 года в ограбленном большевиками Поволжье начался голод, приведший к гибели 5 млн человек. Не берусь утверждать, был ли этот голод спровоцирован или возник как результат полной хозяйственной безграмотности большевиков, но вот политические результаты голода они пожали обильные. Под предлогом сбора средств для борьбы с голодом начался отъем церковных ценностей — фактическое уничтожение русской православной церкви.

Началось ли у народа экономическое благоденствие или хотя бы временная передышка от голода при НЭПе? Да нет, конечно!.. Но в городах появились продукты не по карточкам. Проведена денежная реформа (1922–1924 гг.), приведшая к превращению рубля в конвертируемую валюту. Утверждалось, что в страну потекли иностранные инвестиции, на самом деле бесценные произведения искусства, золото, драгоценности широчайшим потоком хлынули из Советской России. Появились «друзья» СССР, вроде проходимца всех времен и народов американца Хаммера.