Собрались Путин, Медведев и Лукашенко… Перлы политиков - Бенуа Софья - Страница 4

– Алло, Черномырдин слушает!

– Привет, Степаныч! Это Ельцин. Слушай, Фельдмаршал Кутузов, который французов разбил, ведь одноглазый был?

– Точно, Борис Николаевич, одноглазый.

– Ну ладно, спи давай!

Только Черномырдин задремал, опять звонок.

– Алло, Степаныч, это опять я. Слушай, а вот английский адмирал был, испанский флот разбил, Нельсон, кажись, фамилия. Он ведь тоже одноглазый был?

– Точно, одноглазый!

– Ну ладно, спи давай!

А под утро еще звонок.

– Слушай, Степаныч, а вот помнишь, евреи арабов в семидневную войну разбили. Там ведь Моше Даян тоже одноглазый был?

– Одноглазый, одноглазый. Слушай, а чего это ты все время спрашиваешь?

– Да вот, в Чечне не идут дела ни хрена! Я вот думаю, может надо Пашке Грачеву глаз выбить?

Ельцин с бодуна подходит к своему портрету и спрашивает:

– Ну что скажешь, скоро нас с тобой снимут?

Портрет:

– Э, нет, это меня скоро снимут, а тебя – наоборот…

Стоит нищий на Красной площади и просил:

– Подайте, пожалуйста, подайте…

Мимо проходит Ельцин. Останавливается и говорит:

– Э-э, как же я тебе э-э подам, без ракетки и э-э мячика?

Какая разница между бедой и катастрофой? Если ваш ребенок наделал в штаны, это беда, но не катастрофа. Если рухнул с 10000 м самолет с Ельциным, это катастрофа. Но не беда.

Летят в самолете Ельцин и Шеварднадзе, и случилась при заходе на посадку у них авария. Минутка поговорить у них есть, а шансов спастись – ноль. Президент Грузии Шеварднадзе:

– Боря, как ты думаешь, какой народ больше огорчится, когда узнает – русский или грузинский?

Ельцин:

– Украинский!

– Но почему?

– Они пожалеют, что с нами Кравчука не было!

Виктор Черномырдин: «Хотели как лучше, а получилось как всегда…»

Не все коммунисты пропащие люди. Я сам был коммунистом и членом ЦК.

Этот призрак… бродит где-то там в Европе, а у нас почему-то останавливается. Хватит нам бродячих.

Вот мы там все это буровим, я извиняюсь за это слово, Марксом придуманное, этим фантазером.

Вы посмотрите – все имеем, а жить не можем. Ну не можем жить! Никак все нас тянет на эксперименты. Все нам чтото надо туда, достать там, где-то, когда-то, устроить кому-то. Почему не себе?! Почему не своему поколению?! Почему этот, как говорится, зародился тот же коммунизм, бродил по Европе, призрак, вернее. Бродил-бродил, у них нигде не зацепился! А у нас – пожалуйста! И вот – уже сколько лет под экспериментом.

Вопрос не в том, чтобы объединиться. Вопрос в том, кто главный.

Президент показал и еще покажет.

Правительство поддерживать надо, а мы ему по рукам, по рукам, все по рукам. Еще норовим не только по рукам, но еще куда-то. Как говорил Чехов.

Правильно или неправильно – это вопрос философский.

На любом языке я умею говорить со всеми, но этим инструментом я стараюсь не пользоваться.

Меня всю жизнь пытаются задвинуть. Задвигал только нет.

Мы не однодневки, не одноразовые.

Принципы у всех есть. Принципы, которые были принципиальны, были непринципиальны.

Чем мы провинились перед Богом, Аллахом и другими?

Проснемся – и все не в ту сторону пойдет. Будет или не будет? Я говорю: не будет. У нас бывает «вдруг», но здесь мы не свернем. Спите спокойно.

Все нам нужно что-то туда достать, там где-то когда-то устроить кому-то. Почему не себе? Почему не своему поколению?

То у них я миллиардер, теперь меня снизили до миллионера. За что? Понять не могу.

Я далек от того, что сегодня нет замечаний, что сегодня нет проблем. Я, может быть, их бы больше сегодня сказал. Я еще раз просто одно: давайте говорить на нормальном языке!

На ноги встанем – на другое ляжем.

Нам нужен рынок, а не базар!

Рубль при мне обвалился? Вы что, ребята? Когда ж вы это успели все? Наделали, значит, тут кто-то чего-то, теперь я и рубль еще обвалил!

В совете директоров многие участвуют – представители государства, акционеры, так что это орган такой – советывает. (О совете директоров Газпрома)

Мы хотели как лучше, а получилось как всегда.

Эти выборы обернулись для нас тяжелым испытанием. Это никогда больше не должно повториться…

Резкая критика правительства президентом и поставленные им новые задачи – это проявление высочайшего доверия.

Сможет ли власть в России сохранить и себя, и страну?

Не только противодействовать, а будем отстаивать это, чтобы этого не допустить.

А кто пытается мешать – о них мы знаем в лицо. Правда, там не назовешь это лицом.

Много говорить не буду, а то опять чего-нибудь скажу.

Говорить надо или хорошо говорить, а плохо я не хочу.

У меня вопросов к русскому языку нет.

Не надо сразу требовать невозможного, чтобы все говорили и писали.

У меня афоризмы во время выступлений сами вылетают, я над ними не размышляю.

Россия – страна сезонная.

Россия – это континент, и нам нельзя тут нас упрекать в чем-то. А то нас одни отлучают от Европы, вот, и Европа объединяется и ведет там какие-то разговоры. Российско-европейская часть – она больше всей Европы вместе взятая в разы! Чего это нас отлучают?! Европа – это наш дом, между прочим, а не тех, кто это пытается все это создать и нагнетает. Бесполезно это.

Какую партию не делаем – все КПСС получается.

Валили, валим и будем валить!

Я не сторонник сегодня влезать с распростертыми объятиями.

Джентльмены дважды не договариваются.

Курс, он у нас один – правильный, в рыночную экономику. Но нахомутали, может быть? Да, нахомутали…

Так тут уж нельзя так перпендикулярно понимать: мы Вас не тронем, Вы нас не трожьте. (О миротворческих предложениях Примакова)