К вулканам Тихого океана - Якеш Петр - Страница 27

О влиянии огромного количества товаров и вещей, принесенных на острова войной, написаны тысячи страниц. И несмотря на это, создается впечатление, что живущие на островах европейцы до конца так и не поняли ни причин движения, ни его целей. Не исключено, что и местные руководители движения не имели ясной цели. Они поняли только одно: при хорошей организованности можно командовать большими массами людей и владеть множеством вещей. Они создали какое-то подобие самоуправления по образцу военных трудовых лагерей, с которым познакомились в американских и японских воинских соединениях. Они не знали лишь одного: кто все эти товары и вещи производит. По-видимому, они полагали, что придет большой корабль и привезет все, что нужно, как это было во время войны, вещи они поделят между собой так, как это делали другие у них на глазах в военных лагерях. Они верили, что послевоенный отъезд американцев — дело временное, и ждали их скорого возвращения. О наивности их представлений свидетельствует случай, описанный австралийским журналистом Кейтом. Дело было на острове Новая Ирландия в австралийской части Новой Гвинеи — Папуа. Тогда американским президентом был Л. Б. Джонсон. Островитяне под предводительством своего старейшины Кубалека договорились, что они проведут общее собрание и попросят президента Джонсона купить остров и владеть им, надеясь на то, что, когда тот приедет, чтобы править островом, он привезет с собой множество даров для тех, кто предложил ему такую выгодную покупку. Этот случай произошел в конце 60-х годов, когда годовой доход семьи на острове Новая Ирландия составлял двадцать-тридцать долларов. Они посчитали, что их остров может стоить пятьсот долларов, сумма для них фантастическая. Попытка кончилась тем, что организаторов собрания заключили в тюрьму. Самым интересным в этой истории было то, что Кубалек предсказал день, когда к берегам острова подойдет американский корабль. И действительно, точно в назначенный день к острову должен был подойти американский навигационный корабль, который держал курс на Австралию. Связь между Новой Гвинеей, Австралией и командованием американских военно-морских сил, на счастье, была исправна, и навигационный корабль, к большой радости австралийских чиновников, быстро изменил курс.

Годом позже в Канберре я еще раз вспомнил о Гуадалканале и второй мировой войне. Один из капитанов британского торгового пароходства приехал меня навестить. Я с ним познакомился на Соломоновых островах и на его корабле плавал по Коралловому морю. Мой гость предложил мне отказаться хотя бы на время от моих научных занятий и возглавить экспедицию. На дне пролива у Гуадалканала (его называют «проливом с железным дном») на потопленных кораблях много не только железа, но и цветных металлов, а главное — латуни. За килограмм латуни платят больше доллара. Мне в этом деле отводилась роль специалиста, который соответствующим прибором будет находить цветные металлы, а мой гость со своей командой вытаскивать их из воды.

12. Раскаленная земля. Саво

Первый рабочий день на Гуадалканале начался для меня неплохо. Пока я собирался пойти в местную канцелярию геологической службы, посыльный из гостиницы попросил меня спуститься вниз. У входа возле машины стоял плотный невысокий человек в белом.

— Брайан Хэкман, геолог, — представился он.

Я уже знал его заочно. Мы с ним обменялись несколькими письмами; я читал его статьи о геологии островов Санта-Исабель и Малаита. Он весьма четко обрисовал мне, чем занимается геологическая служба Соломоновых островов и чем могу быть полезен я у них в лаборатории. Без ненужных формальностей он познакомил меня со своим планом.

— Думаю, самое разумное первый день вам провести здесь, в Хониаре. У нас в институте вы можете изучить все материалы, в том числе и неопубликованные, посмотреть коллекции образцов и документацию. Я в вашем распоряжении всю неделю. Если вы что-нибудь выберете среди вулканических пород — они ваши, но, конечно, больше всего нам бы хотелось познакомиться с результатами ваших исследований.

Предложение было неожиданно щедрым. Теперь я без труда смогу получить образцы пород с большинства вулканов архипелага. Очень удобно и экономит время: все равно я не в состоянии облазить все вулканы на островах.

Коллекции пород в образцовом порядке. С неопубликованными материалами тоже никаких затруднений: если потребуется что-нибудь перерисовать — всегда под рукой художник-островитянин.

Аппетит приходит во время еды. Здесь передо мной были образцы пород с большинства вулканов архипелага, а мне хотелось еще знать, в какой мере отличается лава в разных местах этого вулканического центра. Выяснить это лучше всего на каком-нибудь одном небольшом вулканическом островке: либо Нггеле, либо Саво возле Гуадалканала. Я делюсь своими соображениями с Брайаном Хэкманом. Говорю, что мне хотелось бы детально изучить один из действующих вулканов, я мог бы сделать его геолого-вулканическое описание и для этой цели больше всего подходит остров Саво.

Брайан улыбается:

— Саво — это прекрасно, вот только одна проблема: там совершенно нет питьевой воды.

Брайан к тому же не знает, как нас примет коренное население, оно никогда не ведет себя враждебно, но и никогда не проявляет гостеприимства. С другой стороны, Саво действительно лучше других для этой цели, потому что в ближайшее время кто-то из геологов там должен измерять температуру фумарол[24]. Такое измерение делается раз в полгода.

— Если поедете, дам вам помощника, — говорит Брайан. — Зовут его Соло, расторопный парень, на Саво сможет договориться и по-английски немного умеет. Он вам поможет при встречах с островитянами. Есть ли у вас палатка, спальные мешки, москитная сетка?

Это все есть — и для Пети, и для Лиды, и для меня самого, — остается только взять напрокат на складе геологического института канистры для питьевой воды.

Неделя в Хониаре пробежала быстро. О корабле, на котором мы должны плыть в Австралию, нет никаких известий; он был где-то между Сиднеем и островами Фиджи. Днем сижу в геологическом институте, а по вечерам вместе с женой хожу к приятелю-геологу. Слушаем и записываем местную музыку. В первый день, когда Лида прослушивала наши записи, сделанные на Бугенвиле, паренек, убиравший в «отеле», предложил привести к нам своих товарищей.

— Они умеют делать хорошую музыку, — сказал он.

В тот же вечер наша комната наполнилась местными музыкантами с гитарами. Типичный хониарский струнный ансамбль.

Самым зрелым и современным вариантом ансамбля с гитарами можно считать бамбубит, то есть бамбуковый бит. В нашей узкой комнате он уместиться не мог, и мы его слушали в другом месте. Инструмент, дополняющий гитары, — полый бамбуковый ствол диаметром десять-двадцать сантиметров. Один конец его открыт, и там натянуты струны, нарезанные из шин от грузовых автомобилей, все они настроены на разные тона. Инструмент издает глухие, басовые звуки, напоминающие десятки разных ударных.

Мы записали песни, в которых сохранились полинезийские корни, но исполнялись они в стиле «кантри». Это одно из последствий войны, когда на островах появились современные музыкальные инструменты. Особый характер песням придает соединение полинезийской народной напевности и ритмичности с меланезийской задушевностью. Они очень красивы, но нас интересовали традиционные меланезийские напевы.

— Если вы хотите, можете прийти к нам в общежитие, — предложил наш приятель, — и там вам сыграют все, что угодно. Островитяне с Малаиты и Санта-Исабели как раз сейчас собираются вместе, потому что должен приехать новый епископ, и они готовят для него приветствие.

Мы слушали часами песни острова Малаита, восхищались их ни на что не похожим ритмом и сложной гармонией. Этими песнями был очарован и Брайан, многие мелодии он слышал впервые. Музыканты дули в полые стволы бамбука неодинаковой длины и одновременно стучали ногтем по стволу в разных местах, и все это создавало таинственный и волнующий аккомпанемент.