Укус мрака - Обер Брижит - Страница 41

– Не бойся, мы твои друзья! – завизжал Язон. – Ты ведь тоже мертвая…

– Лгу-ны! Назад! Дьявольские при-служ-ни-ки! Назад! Чер-то-во отродье! – вопила Салли, не замечая, что по мере того, как она возбуждалась, ее зубы становились все длиннее.

До них долетел искаженный голос Аллана:

– Да что у вас там происходит?

Ответ Бренды Аллану помешал услышать зловещий скрежет, с которым разломился надвое мини-автобус.

Его задняя часть, заблокированная мощными ногами лошадей, осталась на месте. Передняя же часть, вдруг освободившись, помчалась со скоростью ракеты, а пассажиры вверх тормашками сместились к радиатору.

– Цепляйтесь! – закричал Марвин, стараясь удержаться над дырой, зиявшей на месте ветрового стекла. – Возьмитесь цепочкой за руки, наклонитесь вперед!

Акробатические позы, возгласы, ушибы. Мини-вэн мчался на двух передних колесах, опустив к земле решетку радиатора, как нос охотничьей собаки.

– Это что еще за фокусы? – пробормотал Аллан, который созерцал все происходящее с таким чувством, словно приходил в себя после долгой попойки.

Болезненный электрический разряд в мозгу помешал ему раздумывать над такими вопросами и дальше. Он опустил глаза и увидел, что Бренда и Язон на четвереньках, брызгая слюной, несутся вслед за обломком минивэна. Он соскользнул на землю и попытался побыстрей высвободить лошадей из этой кучи железа.

– Это папочка! – закричала Бренда, высунув язык и замедляя свой бег.

Аллан догнал их в несколько секунд, потому что лошади неслись так быстро, что едва касались земли. Он на лету подхватил Бренду и посадил ее на Люсию, потом так же легко подхватил Язона и посадил его на круп лошади.

– Да я уже почти поймал их! – запротестовал Язон. Перед ними половинка мини-вэна неслась прямиком к краю земли.

Внутри машины воцарилась тишина. Полная тишина. Никто не издал ни звука, пока остатки микроавтобуса со скоростью двести километров в час неслись к краю планеты. Никто не издал ни звука, когда обозначился конец дороги. Еще сто метров, еще десять метров, два метра, еще мгновение, чтобы подумать: «Все… » – и вот минивэн в полной тишине опрокинулся в пустоту.

– Да где же мы, черт подери?

– В темноте невозможно сориентироваться.

– Никто не поранился?

– Поесть…

– Подвинься, Лори!

– Может, это черная дыра?

– Кетер! Я здесь!

– И чего я так боялся белой горячки…

Аллан натянул поводья, и Август остановился как вкопанный. Рядом с ним застыла и Люсия. Их копыта зарылись в сероватой пелене перистых облаков.

– Что случилось, пап? – спросила Бренда.

– Они пропали.

– Да нет, они вон туда нырнули! – закричал разгоряченный Язон, указывая на густую прослойку, похожую на вату.

– Вот именно. Они нырнули в ничто. Здесь земля оканчивается.

Бренда фыркнула:

– Что за глупости, пап. Земля ведь круглая!

– Да неужели? – проворчал Аллан, чувствуя нарастающее раздражение. – Неужели она круглая? А тогда, черт бы вас всех побрал, что это, если не край земли?!

На него воззрились пораженные дети. Папочка не должен при них ругаться! Мамочка это строго запрещала. Мамочка? Язон стал тереть покрасневшие глаза своим маленьким грязным кулачком. Мамочки больше нет, он уже не помнит ее лица. Только воспоминание о теплых нежных объятиях. Аллан продолжал метать молнии, а гнев оживлял его словарь:

– Я согласен идти за этим сраным микроавтобусом на своих двоих хоть до самого ада, но объясните мне, как туда идти! У меня все это уже в печенках сидит!

– Папа!

– Заткнитесь! Больше ни слова! Земля, видите ли, круглая, будь все проклято! Вот какой чепухе учат вас в школе! Ладно, сейчас посмотрим.

Он дал коню шенкеля. Август задрожал. Там внизу царила полная чернота. Это было не небо. Это была вязкая, все поглощающая и склеивающая чернота. Та чернота, в которой он пребывал с того момента, как хозяин выстрелил ему в голову. Он фыркнул, ударив копытом по облаку.

– Лошади боятся, папочка! – закричала Бренда.

– Лошади всего лишь глупые животные, Бренда. Поэтому-то их и едят.

– Но животные тоже едят людей… – ковыряя в носу, вставил Язон.

– Глупых людей, болван! – уточнила Бренда, довольная возможностью показать, что она все поняла.

– Вот что мы сделаем, – объявил Аллан, чувствуя, что у него начинается мигрень. – Мы пойдем по краю земли и постараемся разглядеть, что там внизу.

– Но когда же мы будем есть? – простонала Бренда, вырвав пук белобрысых волос, на котором остался клочок кожи.

– Когда поймаем эту еду! – прорычал папочка, трогая рысью.

12

Темнота вдруг рассеялась, уступив место ярким разноцветным неоновым огням шикарного зала казино. Стены и полы скрыты под ковровыми покрытиями карминно-красного цвета, столы и панели стен из красного дерева, сиденья из зеленого бархата, огромная люстра граненого хрусталя, оглушительная музыка. Через стекла больших окон вливалась звездная ночь. Ночь без конца и края. В зале не было ни игроков, ни крупье, но колоды карт, разложенные на зеленом сукне столов, создавали впечатление, что идет игра. Небрежно облокотившись о стол для игры в баккара, негр в смокинге из белой шерсти курил гаванскую сигару, с легкой улыбкой разглядывая своих гостей, распластавшихся на толстом красном ковре.

Марвин встал и отряхнулся. Никаких следов минивэна. Да и существовал ли он когда-нибудь? А этот тип, который смотрел на них с видом превосходства… Никаких сомнений, что это пресловутый Кетер. Кожа эбенового цвета, глаза цвета океана и пламенеющие волосы.

И ко всему еще и монокль. Какое театральное одеяние! Кетер перевел на него свои огромные, почти прозрачные глаза и уронил пепел в один из игровых автоматов, который сразу зазвякал, а его валики закрутились с бешеной скоростью.

– Это как в дневнике мисс Аннабеллы, помнишь? – шепнул Лори Джему. – Она оказалась тогда в казино рядом с человеком без лица, который крутил автоматы, и люди умирали или возвращались к жизни, в зависимости от того, что выпадало…

Осунувшийся Джем согласно кивнул, занятый воспоминаниями о последней встрече с Кетером в Лас-Вегасе, когда автомат стал изрыгать на колени Рут Миралес тысячи тараканов.

Саманта придвинулась к Герби, который держал ее за плечи. Он чувствовал, что между лопаток у него струится пот. Мини-вэн испарился, а они оказались возле того самого Кетера. В этой шикарной обстановке они выглядели в своих лыжных костюмах полными идиотами. Он бегло оглянулся, чтобы убедиться, что здесь были все. Рут, Лори, Джем, Марвин, Сэм, Салли Келлерман… Отсутствовал только Бадди Коул. Он поискал его глазами. Естественно, он уже в баре!

Бадди поднялся и огляделся. Ему не потребовалось и тридцати секунд, чтобы обнаружить возле рулетки массивный бар красного дерева. У него внутри все так пересохло, что он готов был выпить Тихий океан. Блестящие бутылки, наполненные жидкостью различных цветов, и сверкающие бокалы, казалось, только и ждали опытной руки. Он завладел графином, наполненным чем-то, что, должно быть, было чистым солодовым виски, немного повозился, открывая хрустальную пробку, и налил себе стакан до краев. Настоящее чудо, подумал он, прищелкнув языком.

– Вы только что сократили ее жизнь на пять лет… – заметил Кетер.

Бадди замер, не донеся стакана до губ. Это что, с ним говорят?

– Да, я говорю вам, Ричард Бадди Элайза Коул.

– Но… я не сокращал ничью жизнь… – заплетающимся языком проговорил Бадди.

– Жидкость в графине. Это сущность одной очень достойной дамы. Она борец за права человека, за всеобщую амнистию, член общества Гринпис, ну и все такое.

Бадди с недоверчивым видом поставил стакан.

– Вы хотите сказать, что во всех этих бутылках – люди?

– Если угодно, то, что вы называете их душами. Их жизненная сила. Вы думаете, как я поддерживаю себя в такой отличной форме? – игриво заметил Кетер, пританцовывая чечетку.