Лазоревый петух моего детства (сборник) - Погодин Радий Петрович - Страница 109

— А если Оно кушать хочет, — захныкали семечки и одно за другим затолкались в мешочек кожаный, который висел на яблоне.

— Кто кушать хочет? — спросил жеребенок Миша.

— Оно, которое в тыкве, — ответили семечки едва слышно. Они уже начали сохнуть. А как ты знаешь, ничто сушеное говорить не может.

Заглянули друзья внутрь тыквы. Все трое.

В тыкве темно. Из глубины духота идет. Что-то чавкает там, и хрустит, и дышит…

— Бежим! — закричал зверь Индрик. — Там дракон Кусач. — Пятиглавый змей.

Бросились они наутек.

Остановились в канаве. Потому что упали.

Первым поднялся зверь Индрик.

— Струсили, — сказал он. — Это нам не к лицу.

Жеребенок Миша и мышонок Терентий с ним согласились. Решили: нужно спускаться в тыкву. Посмотреть своими глазами.

— Зафурыкали фурыки на фуражников, — проворчал зверь Индрик.

— Что? — спросили жеребенок Миша и мышонок Терентий слабыми голосами.

— Это я к слову, — сказал зверь Индрик. — Может быть, завтра полезем. Смелость — она каждый день нужна.

Но жеребенок Миша и мышонок Терентий уже окончательно пришли в себя.

— Если смелости нет сегодня, то и завтра ее не будет.

Жеребенок Миша и мышонок Терентий пошли в сарай, упавший в траву. Отыскали лестницу-стремянку. В сараях, упавших в траву, много чего найти можно.

Ни в какого пятиглавого дракона Кусача они, конечно, но верили. Но, как ты теперь знаешь, всякая хорошая тайна может повернуться боком либо тем, либо этим.

— А вдруг Оно хищное? — сказал мышонок Терентий.

Зверь Индрик его успокоил:

— Не робей, я буду отступление обеспечивать.

Друзья опустили лестницу в тыкву. Подождали немного — вдруг Оно голову высунет?

Но Оно не желало.

Жеребенок Миша первым в тыкву полез. Пока он к лестнице приноравливался, мышонок Терентий вперед проскочил. Мало ли! Вдруг беда чтобы заслонить друга грудью.

Горло у тыквы было узким. Дальше оно расступалось пещерой.

Было жарко. Пахло так густо и сладко, что сразу всем захотелось воды. Со стен свисали липкие космы. Зверь Индрик лизал их зеленым языком.

А внизу, в темноте, сторожилась тайна — будто шорох в пустой квартире.

Так было страшно.

— Не пора ли уже отступать? Ланцы-дранцы! Я уже к лестнице прилипаю, — сказал зверь Индрик.

В узкое горло тыквы солнышко заглянуло. Солнце всегда помогает смелым.

Все увидели, что внизу сидит Неизвестный.

Шерсть длинная, темно-красная.

Нос длинный, свитый в кольцо.

Уши большие.

Ноги толстые.

Глаза закрытые — неизвестный спал и во сне посапывал.

— Вы кто? — спросил его мышонок Терентий.

— Брррррррр, — сказал Неизвестный. — Ап-чхии!

Развернул нос длинный. Распрямил ноги толстые.

Зверь Индрик дал команду решительную:

— Смело назад!

И наружу выбрался первым.

За ним мышонок Терентий.

Жеребенок Миша упал — оступился.

Когда и он вылез, зверь Индрик бодал рогом самую толстую тыкву и себя нахваливал.

— Вовремя я отступление скомандовал. Это и есть дракон Зубывон.

— Ты говорил, Кусач.

— И сейчас говорю. Он кусачий и бодучий. Он ломачий и топтучий. Плакали свечки возле нашей речки… — Зверь Индрик посмотрел на жеребенка Мишу и мышонка Терентия желтыми хитрыми глазами. — Вы, ребятишки, тут без меня справитесь. Так что побегу я. Меня неотложные дела ждут.

Когда его шум затих в отдалении, жеребенок Миша сказал:

— Терентий, ты знаешь, кто сидит в тыкве? Оказывается, там просто одинокий маленький мамонт.

— Ма… Кто?

Мышонок Терентий разволновался. От волнения его голубая шерсть стала синей.

— Мы его спасем! — Мышонок поддернул трусики и спросил шепотом: Миша, ты умеешь спасать мамонтов?

— Миша не умеет, — сказала прабабушка Агриппина.

Прабабушка сидела под яблоней, вязала шапку с помпоном.

Мышонок Терентий вытаращился на нее: мол, откуда она?

Прабабушка спрятала вязанье в корзинку.

— Терентий, ты меня удивляешь. Какая прабабушка усидит дома, когда ее правнук кричит и вопит у реки?! — А что касается мамонтов — спасать их не умеет никто. Их никогда не спасали.

— Как же нам быть? — спросил мышонок Терентий.

Прабабушка Агриппина пожала плечами.

— Теперь я пойду домой, — сказала она. Посмотрела на тыквы жаркого спелого цвета. Вздохнула: — Кончается лето… — И, стараясь не горбиться, пошла.

И все же как спасти мамонта?!

— Ты не умеешь, я не умею.

— Одна голова хорошо — две головы лучше.

— Значит, вдвоем мы гораздо лучше не умеем спасать мамонта.

Друзья размышляли над этим очень трудным вопросом, пока не услышали странный звук: «Уф-ффф…»

Посмотрели на тыкву, которая росла вниз, а из нее маленький мамонт торчит — голова, плечи и передние ноги наружу. Ресницами хлопает и тяжело отдувается.

— Как же ты вылез? — спросил жеребенок Миша. — Разве мамонты могут лазать по стенам тыквы?

— Уф-ффф, — запыхтел мамонт. — Извините. Меня кто-то подталкивает и выталкивает. Но здесь моему животу узко.

Жеребенок Миша и мышонок Терентий бросились в сарай, упавший в траву.

Отыскали веревку.

Обвязали мамонта.

Дернули что есть мочи.

Мамонт ни с места. Друзья потянули еще раз. Опять что есть мочи. Но сил у них не хватило.

Тут послышалось тонкое бодрое пение. Вокруг жеребенка Миши и мышонка Терентия шныри зашныряли, зашмыгали. И прямо перед ними из ничего возник мормыш Свиря.

Чуня, Друня, Шишигуня, Мара, Свара, Макакуня и Саламандрик ухватились за веревку.

Мормыш Свиря постучал по тыкве согнутым пальцем, вздохнул и скомандовал:

— Дружно… Рр-разом!

Веревка натянулась — загудела. У тыквы треснула горловина. Мамонт шлепнулся на землю и затрубил радостно.

А вместо тыквы, которая росла вниз, лежала на земле тыква расколотая, вся в глине — усталая очень.

— Ах, какое высокое небо! — шептала она. — Ах, как птицы поют. Кончается лето…

Ни царапин, ни ушибов у мамонта не оказалось. Малыши падать умеют. Этому их учить не нужно.

Маленький мамонт смотрел на жеребенка Мишу и мышонка Терентия большими глазами. Глаза у него были такие ясные, такие доверчивые, что жеребенку Мише и мышонку Терентию вдруг очень захотелось стать посмелее, повыше ростом, подобрее и покрасивее. Ресницы у мамонта были длинные. Коротенькие клыки загибались кверху. Казалось, мамонт широко улыбается.

Но если присмотреться, мамонт улыбался застенчиво.

— Здравствуйте. Взрослого имени у меня нет, а мама зовет меня Гдетыгдеты, — сказал он. — Вы не знаете, где моя мама?

— К сожалению, не знаем, — ответили ему жеребенок Миша и мышонок Терентий, смущаясь.

— Кто же разрешит мне съесть тыкву? — грустно спросил Гдетыгдеты.

— Мы! — дружно воскликнули жеребенок Миша и мышонок Терентий. — Ешь на здоровье.

Гдетыгдеты поблагодарил и принялся есть тыкву.

Жеребенок Миша и мышонок Терентий стояли неподалеку и размышляли, как объяснить маленькому мамонту его чудесное появление на свет и то, что он остался без мамы.

А он, съев тыкву, подошел к жеребенку Мише и мышонку Терентию и спросил:

— Извините. Вы еще не узнали, где моя мама?

— Нет, — сокрушенно ответили жеребенок Миша и мышонок Терентий.

— Как жаль. Кто же мне разрешит съесть вторую тыкву?

— Пожалуйста, ешь, — разрешили ему жеребенок Миша и мышонок Терентий.

Мамонт Гдетыгдеты сказал: «Большое спасибо» и пошёл есть вторую тыкву.

А когда съел, вздохнул устало и сонно.

В небе летел самолет.

По шоссе мчался автобус междугородный «Москва — Ленинград».

Мамонт Гдетыгдеты проводил их взглядом и еще раз вздохнул.

— Извините, — сказал. — Вы все еще не знаете, где моя мама? — Он помигал длинными ресницами и объяснил: — Я всегда сплю, прислонившись к маминой ноге.