Врата рассвета - Ньюкомб Роберт - Страница 23

Принцесса лукаво подмигнула Фегану.

— Так ведь ты, наверное, вконец измучилась, опекая нас!

С этими словами она обернулась к Фегану, предоставив Шауне заниматься наведением порядка в комнате.

— Мне хотелось бы тебе кое-что показать, — смущенно откашлявшись, произнес маг. — А за Морганой, если не возражаешь, присмотрит Шауна.

— Ступайте, ступайте, чего ждете? — проворчала супруга Шеннона, подбирая с пола возле ткацкого станка обрезки разноцветных нитей. — Мы с малышкой прекрасно обойдемся без вас.

Весело переглянувшись, принцесса и Феган покинули комнату. Покружив некоторое время по коридорам Редута, маг подвел Шайлиху к небольшой потайной двери.

— Уверен, — сказал он, — тебе понравится то, что ты сейчас увидишь.

Они оказались на балконе просторного, наполненного ароматами диковинных растений помещения, занимавшего несколько уровней подземелья. В нем было светло, хотя источника света нигде не было заметно, а над раскинувшейся под балконом лужайкой порхали прелестные разноцветные бабочки. Принцесса замерла. Широко распахнув глаза, она восхищенно, не отрываясь, смотрела на «полевых красавиц».

Шайлиха протянула над перилами руку, и одна из бабочек, с желто-фиолетовыми крыльями, тут же опустилась ей на ладонь.

Принцесса словно перенеслась в совершенно иной мир; она не замечала ничего, кроме сидящей на ее руке бабочки. Грациозное создание вело себя на удивление спокойно. Затаив дыхание, увечный маг не сводил с них напряженного взгляда.

— Шайлиха, — негромко произнес он, — будь любезна, посмотри на меня.

Принцесса медленно обернулась в его сторону; при этом бабочка не двинулась с места. Взгляд Шайлихи был рассеян, дыхание замедлено; казалось, своего собеседника она просто не замечает. Это состояние молодой женщины обеспокоило мага; ведь прошло совсем немного времени с тех пор, как они освободили принцессу от власти заклинания волшебниц.

— А сейчас отпусти бабочку, — как можно спокойнее сказал он. — Просто подними руку, и она улетит. — Принцесса, казалось, не слышала его слов. — Отпусти бабочку, Шайлиха, — повторил Феган, на этот раз более настойчиво.

— Нет, — ответила она странно изменившимся голосом. — Бабочка не хочет улетать.

— Откуда тебе это известно?

— Она сказала мне об этом. — На лбу женщины выступили капли пота, дыхание стало прерывистым.

Маг почувствовал, как у него бешено заколотилось сердце: так или иначе, но он должен вывести Шайлиху из транса. Он схватил принцессу за вытянутую руку, и бабочка взлетела.

В глазах Шайлихи вновь появилось осмысленное выражение, дыхание успокоилось. Более того, она выглядела так, словно все только что пережитое доставило ей удовольствие.

— Дорогая, что с тобой?

Молодая женщина прикусила губу, раздумывая, какими словами лучше всего описать происшедшее.

— Не знаю почему, но, увидев бабочек, я испытала ощущение, что должна поднять руку. Словно меня попросили сделать это. А потом, когда бабочка опустилась на нее, что-то случилось… Что-то изменилось у меня внутри… — глубоко вздохнула она.

— Я услышала голоса, — точно не веря себе самой, продолжала принцесса. — Много голосов. Потом остался только один. — Она покачала головой. — Не пойму как, но я поняла, что это голос сидящей на моей руке бабочки.

— Она разговаривала с тобой?

— Ее голос как будто звучал у меня в голове. Она сказала, что я та, кого они ждали так долго, — ответила Шайлиха. — Что это значит? Может быть, у меня помутился рассудок? Неужели вам все-таки не удалось освободить меня от заклинания волшебниц?

Феган все еще не мог понять, что именно произошло, однако был уверен, что это скорее дар, нежели проклятие.

— Думаю, твои ощущения следует оберегать и развивать, а не опасаться их. Нам еще предстоит в этом разобраться. Мне необходимо все как следует обдумать и посоветоваться с Вигом. Но пообещай мне, дорогая, что будешь приходить сюда только в сопровождении одного из нас.

— Обещаю! — горячо отозвалась принцесса. — Знаешь, сейчас мною владеет почти такое же чувство, какое я испытываю к брату и Моргане. Я не успокоюсь, пока не пойму, что со мной происходит. — Она снова перевела взгляд на «полевых красавиц».

«Как она похожа на свою мать! — подумал Феган, заметив в ее карих глазах выражение решимости. — Если бы Николас и Моргана дожили до этого дня, как бы они гордились своими детьми!»

Что ж, в Манускрипте, если он не ошибается, имеется упоминание о том, чему он только что стал свидетелем. Как обычно, увечный маг медленно закрыл глаза и постарался расслабиться, зная, что нужное место само всплывет в памяти…

— «Каждый Избранный еще до того, как начнет обучение магии, получит свой дар, — произнес он. — Эти дары навсегда останутся с ними».

— О чем ты говоришь? — в недоумении спросила принцесса.

— Так написано в Манускрипте. Ты же знаешь, я могу вспомнить все, что когда-либо видел, слышал или читал. И я единственный из ныне живущих, кто прочел два первых раздела этого трактата.

Шайлиха широко распахнула глаза.

— Неужели ты и в самом деле сможешь вспомнить все?

— О да, — Феган улыбнулся. — И, можешь мне поверить, это в той же мере проклятие, в какой и благословение.

— А этот отрывок, который ты процитировал… Что он означает?

Маг покачал головой.

— Вспомнить цитату из Манускрипта иногда намного легче, чем разгадать ее смысл. Древние Провидцы не облегчили нам эту задачу. Надо полагать, у них имелись причины выражаться столь туманно. — Он помолчал, глядя на порхающих вокруг бабочек. — Что касается именно этой цитаты, тут, по-моему, все более-менее ясно. Вы с братом, даже не подозревая о том, обладаете какими-то, пока не известными вам самим дарами.

— Как это может быть? — изумилась Шайлиха. — В чем же тогда проявляется дарование моего брата?

— Все дело в необыкновенном качестве вашей крови. Что касается принца, то ему один свой дар уже удалось однажды продемонстрировать. В Святилище, во время «причастия кровью», лишенный возможности шевельнуть даже пальцем, он силой мысли заставил Парагон сдвинуться с места. Обычно такая способность проявляется лишь по прошествии нескольких лет обучения магии. Думаю, именно в этом и заключается дар Тристана. А может, ему еще только предстоит открыть его. — Взглянув на принцессу, Феган продолжил: — Теперь пора возвращаться. Если хочешь, мы будем приходить сюда каждый день.

Бросив последний взгляд на «полевых красавиц», Шайлиха с явной неохотой вслед за магом покинула балкон.

Может быть, врожденный дар Шайлихи не ограничивается возможностью общаться с бабочками? А вдруг эта способность — проявление «отсроченного заклинания»… Не желая своими догадками тревожить принцессу, увечный маг молча покатил вперед свое кресло.

Если то, что он видел, и впрямь проявление «отсроченного заклинания», тогда значение только что происшедшего перед его глазами возрастает во сто крат.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Ощущение полета оказалось в высшей степени возбуждающим. Глядя вниз, Гелдон наслаждался зрелищем быстро проносящегося под ним пазалонского ландшафта, который хоть и был ему достаточно хорошо знаком, но с высоты птичьего полета открывался впервые.

Переживания Джошуа носили совершенно иной характер. Небольшое расстояние между их гондолами позволяло карлику видеть застывшее выражение ужаса на лице «мага резерва». Джошуа, зажмурив глаза, вцепился в поручни, расположенные вдоль боковых поверхностей гондол, с такой силой, что костяшки его пальцев побелели.

Гелдон усмехнулся. «Практикует магию, а так трусит… Мне так, например, все это нипочем! »

Впереди показалась гряда облаков. Карлик непроизвольно напрягся всем телом, опасаясь неприятного столкновения. Однако полет сквозь их молочную белизну сопровождался лишь усилением влажности и временной потерей видимости.

Намного большее впечатление, чем вхождение в облака, произвел на Гелдона выход из них. Внезапно открывшийся простор вызвал прилив восторга и собственной причастности к слаженным действиям воинов, в руках которых находился карлик. Наблюдая за ними, он вдруг осознал, что завидует этим крылатым созданиям, но полного доверия к Фаворитам он по-прежнему не испытывал.