Врата рассвета - Ньюкомб Роберт - Страница 21

Забравшись в одну из гондол, он подал «магу резерва» знак усесться в другую.

— Хочешь что-нибудь передать Трааксу? — спросил Гелдон у офицера.

— Ну, можешь сообщить нашему командиру, что сегодня мы стали свидетелями на редкость забавного зрелища, — рассмеявшись, крикнул Руфус, и, проследив за его взглядом, Гелдон увидел, как Джошуа, одной рукой мертвой хваткой вцепившись в борт гондолы, другой с совершенно обреченным видом прикрыл глаза.

«Да уж, с ним трудно не согласиться», — вздохнул про себя карлик.

Фавориты, державшие в руках гондолы, плавно устремились ввысь.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Призрачный красноватый свет трех лун падал на плечи всадников, пробиравшихся по узкой тропе в Оленьем лесу. Запах сосновой хвои создавал приятное ощущение свежести. «Именно в этом лесу было положено начало многому, что так переменило мою жизнь», — подумал принц.

В пути Тристан и старый маг, в основном, хранили молчание, зато Шеннон дал волю языку и болтал даже больше обычного. Принц понимал, что Малютка, конечно же, хоть и старается не подавать виду, явно испытывает страх, поэтому не делал попыток унять гнома. Время от времени Шеннон прикладывался к своей бездонной фляге, вызывая недовольное ворчание Вига.

Верховный маг двигался чуть впереди, и Тристан решил догнать старика, чтобы задать давно мучавший его вопрос. Спустя некоторое время это стало возможным: тропа расширилась, позволяя двум лошадям двигаться рядом.

— Виг, я хотел бы кое о чем спросить тебя…

Старик не смотрел на принца, по-прежнему устремив взгляд в темноту перед собой. Тристан знал, что тот все время настороже, чтобы не пропустить присутствия чего-либо, что не дано было ощутить ему самому. «Одаренной» крови, к примеру, какой мог обладать охотник за кровью.

— Задать вопрос ты, конечно, можешь, — отозвался маг. — Ответа, однако, не гарантирую.

— Как ты встретился с Фейли? — спросил принц. В свое время он был чрезвычайно удивлен, узнав, что первая госпожа Шабаша когда-то была женой Вига.

— Это произошло очень давно, и с тех пор многое изменилось, — произнес Верховный маг, глубоко вдохнув прохладный ночной воздух. — Евтракия была совсем не такой, как сейчас, — или, точнее говоря, какой она была до недавнего нападения волшебниц. Магия пребывала в зачаточном состоянии, поскольку тогда еще не были обнаружены ни Пещера, ни Парагон, ни Манускрипт. Женщинам было позволено обучаться магии. Они называли себя волшебницами. Между ними и магами-мужчинами существовали серьезные разногласия по поводу использования искусства магии. Поначалу наши возможности были одинаковы, но потом равновесие нарушилось в пользу волшебниц, научившихся объединять свои магические силы, и тогда Фейли учинила переворот.

— Как ей это удалось?

— В те времена действовало очень мало формальных законов. Записи о рождении не велись; браки зачастую совершались не по взаимной любви, а по предварительному сговору. Что, как нетрудно представить, вызывало возмущение молодых людей «одаренной» крови. — Старик помолчал, собираясь с мыслями. — Хотя, как я только что сказал, искусство магии не достигло высокого уровня, в стране правила именно она. Поэтому в особенности было важно, чтобы ни одно сообщество людей с «одаренной» кровью не взяло верх над другими. Именно ради этого мы впоследствии учредили монархию и наложили на себя «заклинания смерти» — чтобы ни у кого не возникло искушения практиковать Каприз, темное направление магии, несущее в себе разрушительную силу. С тех пор правителю Евтракии не приходилось опасаться, что между различными группами людей «одаренной» крови начнется борьба за власть. Пережив развязанную волшебницами междоусобную войну, мы не могли рисковать. Члены созданного нами Синклита были прекрасными людьми и выдающимися магами, но никто ведь не застрахован от ошибок. Теперь я убежден, что наш запрет на обучение женщин магии был излишней мерой предосторожности, продиктованной исключительно болезненной реакцией на ужасы, что принесла с собой война.

— Значит, ваш брак был заключен по предварительному сговору? — спросил принц.

— Да, — Виг вздохнул. — Фейли обладала на редкость «одаренной» кровью, я — тоже. Она была незаурядной женщиной. Но когда безумие овладело моей женой, она покинула меня и, сплотив вокруг себя волшебниц, использовавших Каприз в качестве оружия борьбы с нами, опустошила страну.

— Детей у вас не было? — спросил принц.

— Нет, — с грустной ноткой в голосе произнес старый маг. — Мы были вместе совсем недолго. После войны я часто задавался вопросом, не прикладывала ли она сознательных усилий к тому, чтобы этого не произошло? Может быть, дело было в овладевшем ею безумии, или же Фейли испытывала ко мне такую неприязнь, что мысль о ребенке от меня казалась ей невыносимой? Мои воспоминания о тех днях подернуты густой пеленой времени, и сейчас трудно сказать, как все было на самом деле.

Внезапно Верховный маг остановил лошадь и поднял руку, призывая к молчанию.

— Я чувствую впереди «одаренную» кровь, — негромко произнес он. — Старайтесь держаться как можно ближе ко мне и храните молчание.

Тропа вывела путников к вершине холма, и Виг спешился, знаком показав Тристану и гному сделать то же самое.

Сверху открывался вид на небольшую расселину, и то, что происходило внизу, потрясло спутников.

Примерно полтора десятка странных крылатых созданий ростом с человека, сверкающих в ночи ярко-красными глазами, — несомненно, тех самых Птиц, о которых говорил Джошуа, — окружили небольшой отряд «магов резерва».

«Одаренная» кровь принца вскипела, призывая немедля ринуться в бой.

— В этих обстоятельствах мы не имеем права вмешиваться! — прошептал Виг, как будто прочтя мысли принца.

Тристан ушам своим не поверил.

— Ты с ума сошел? Это же «маги резерва»! Ты считаешь, что я буду спокойно наблюдать за тем, как они гибнут?

— Именно на это я и рассчитываю, — проворчал старый маг таким тоном, что стало ясно — он твердо намерен настоять на своем. — Ты думаешь, мне самому не хотелось бы помочь им? Только мне кажется, ты забыл, что мы непременно должны добраться до Пещеры и не имеем права рисковать даже ради спасения этих людей! Судьба всего народа и самой магии зависит от того, сумеем ли мы забрать из Пещеры Манускрипт. К тому же, если бы эти твари хотели убить своих пленников, они уже сделали бы это. — Виг на мгновение смолк, его лицо было искажено от огорчения. — Однако понаблюдать за тем, что происходит, смысл имеет. Следует как можно больше узнать о возможностях Птиц — уверен, нам еще не раз предстоит встретиться с ними.

Принц в бешенстве стиснул зубы.

Внезапно все Птицы повернули головы в одну сторону. Вглядываясь во тьму, Тристан увидел, как к ним приблизился всадник.

Птицы реагировали на его появление совершенно спокойно.

Красноватый лунный свет позволял разглядеть жесткое треугольное лицо с резкими чертами, глаза с болезненно-желтоватыми белками, впалые щеки и спутанные, длинные темные волосы прибывшего. А когда он повернулся к затаившимся спутникам правым боком, принц сумел разглядеть прилаженный к его запястью миниатюрный арбалет. Это был Скрундж.

Старый маг повернулся к Тристану, всем своим видом давая понять, чтобы тот не вздумал вмешиваться, каким бы образом ни развивались события. Из горла принца готово было вырваться яростное рычание: он с трудом сдерживал порыв броситься на помощь несчастным. Тем не менее Тристан в знак согласия кивнул и снова вперил взгляд в убийцу — предмет своей неодолимой ненависти.

Скрундж остановился перед одной из Птиц.

— Ну что, на этот раз они в приличном состоянии? — спросил он скрипучим голосом. — Никто, надеюсь, не пострадал?

Красноглазое существо наклонило голову и издало резкий звук. По-видимому, это и был ответ.

«Она поняла вопрос, — изумился принц. — Выходит, эти твари разумны? »

— Отлично, — произнес Скрундж, делая шаг в сторону. — Приступим!