Врата рассвета - Ньюкомб Роберт - Страница 17

Остальные последовали за ним, Виг закрыл потайной проход. Почти сразу же принц почувствовал себя лучше; судя по выражению лица его сестры, она ощутила то же самое.

Сочетание воздействия воды и ужасной новости относительно Камня ошеломило Тристана и вызвало целый град вопросов. Некоторое время он просто сидел, стараясь успокоить дыхание.

— Но почему? — спросил он в конце концов. — По какой причине Парагон теряет цвет?

— Мы этого не знаем, — ответил Виг. — Я и Феган одновременно ощутили перемену в Камне еще до того, как взглянули на него. Это произошло сразу же после того, как мы в последний раз занимались исцелением принцессы. Пока изменения незначительны, но если так будет продолжаться, Парагон потеряет свое могущество через несколько месяцев.

— Это ужасно, — с тревогой произнес Джошуа. — Я почувствовал то же самое, но решил, что это произошло по причине моей слабости.

— Такое когда-нибудь случалось прежде? — спросил Тристан.

— Камень терял цвет лишь в тех случаях, когда его снимали с носителя или раньше времени вынимали из воды Пещеры. Сейчас не было ни того, ни другого, — отозвался увечный маг.

— Не понимаю. — Шайлиха, похоже, уже полностью взяла себя в руки. — Если Камень теряет силу, когда его снимают с носителя, то как вообще можно передавать Парагон от одного человека к другому?

— Ответ на этот вопрос нашел Эглоф, главный знаток Манускрипта среди магов Синклита. Коротко говоря, чтобы Камень жил, он должен находиться в контакте либо с человеком «одаренной» крови, либо с водой Пещеры. Никаких других возможностей не существует. Когда возникает необходимость сменить носителя, Камень нельзя тут же надеть на другого человека. Необходимо подготовить Парагон к этому, вернуть, так сказать, состояние «невинности». Для этого его погружают в воду Пещеры. Когда к Камню возвращается нормальный цвет, это означает, что он может быть передан другому человеку «одаренной» крови.

— Тогда почему Парагон сейчас теряет свой цвет? — спросила принцесса.

— Мы с Вигом считаем, что некое постороннее воздействие высасывает силу из Камня, — ответил Феган. — Если это так, наши шансы остановить процесс его угасания невелики.

— Но зачем кому-то делать это? — поинтересовался Гелдон. Он меньше других знал о Камне, но, тем не менее, вопрос задал важный. — Если порчу наводит человек «одаренной» крови, он и сам утратит свой дар, когда Парагон потеряет силу. Это бессмысленно.

— Мы пришли к такому же выводу, — заметил Феган с кривой улыбкой.

— Если все сказанное вами правда, — заговорил принц, — и Камень потеряет свою силу несколько месяцев, как это в целом скажется на нас?

Вообще-то он и сам знал ответ, но хотел услышать подтверждение своим мрачным догадкам из уст истинных знатоков.

Оба мага обменялись такими взглядами, как будто речь шла о конце света. «Возможно, так оно и есть», — угрюмо подумал Тристан.

— Прежде всего, конечно, Виг, Джошуа и я начнем терять свою силу, — ответил увечный маг. — Это будет происходить постепенно. Когда Камень угаснет, мы больше не сможем использовать магию. «Чары времени» тоже перестанут действовать. Если мы в самое ближайшее время не найдем способа разобраться в этой проблеме, то потом будет уже слишком поздно. Но есть и другое, гораздо более опасное последствие — то, чего мы опасались на протяжении более чем трех столетий.

— И что же это? — спросил принц.

— Мир без магии, — еле слышно ответил Верховный маг. — Или, точнее говоря, мир, в котором мы с Феганом жили более трехсот лет назад, до того как нашли Парагон и полностью положились на его силу, отказавшись от тех магических достижений, которые были доступны нам без его помощи. Однако, поскольку с такой катастрофой мы сталкиваемся впервые, нельзя быть уверенным ни в чем. Возможно, что с гибелью Парагона магия вообще перестанет существовать.

Подобный исход поначалу просто не укладывался в голове совершенно ошеломленного принца. Однако, по-видимому, маги были правы. Искусство магии перестанет существовать, и все возлагаемые на нее мечты и надежды угаснут вместе с ней.

— Такая ситуация — наш мир без магии — стала бы величайшим бедствием. В особенности сейчас, — сказал Виг. — Совершенствуясь с помощью Парагона в своем искусстве, маги Синклита могли поддерживать в стране порядок. Мы учредили монархию, и короли с успехом правили в интересах всей нации. Хаос — естественное состояние вселенной, и только магия могла его сдерживать. Без нее он, без сомнения, вновь воцарится на земле. Нас ждут анархия и беззаконие, как это было во времена Войны с волшебницами. Только на этот раз не будет Парагона, чтобы спасти нас.

Тристан посмотрел на сестру и увидел в ее взгляде ту же боль, которая терзала и его сердце. Она накрыла его руку своей, как бы говоря, что, по крайней мере, теперь они пройдут через все испытания вместе.

— У вас есть хоть какая-то идея насчет того, кто все это творит? — спросил принц.

— Нет, — ответил Феган. — Именно это внушает наибольшую тревогу. И теперь, когда в стране отсутствует порядок, а за твою голову назначена огромная сумма, покидать Редут в поисках ответа опасно вдвойне.

— Тем не менее именно это нам с тобой придется сделать, — произнес Верховный маг, глядя на принца.

Тристан не сомневался, что маги уже что-то задумали, и горел желанием узнать, что именно.

— У нас нет иного выхода, как добраться до Пещеры, — продолжал Виг. — Феган с Шайлихой, а также Джошуа и гномы останутся в Редуте. С нами отправится Шеннон; он присмотрит за лошадьми, пока мы будем в Пещере. В наше отсутствие Гелдон будет по-прежнему наведываться в город, чтобы добывать припасы и узнавать новости. Джошуа останется здесь, пока не наберет достаточно сил.

«Пещера Парагона, — подумал принц. — Пусть по такой ужасной причине, но я возвращусь в Пещеру!»

Тот теплый, яркий летний день он помнил, точно это было вчера.

…Озорник ускакал от него, погнавшись за «полевыми красавицами», Тристан, отправившись его разыскивать, случайно проник в Пещеру, оказавшись в дотоле неизвестном для него мире магии и тайны. Он воспринимал это место как священное, и с тех самых пор сердце принца ныло от желания вернуться туда. Однако до сегодняшнего дня Пещера для него была под запретом. Сейчас при одной мысли о том, что он вновь побывает там, «одаренная» кровь вскипела в его жилах.

— Ты догадываешься, зачем это нужно? — спросил Феган, заставив принца оторваться от воспоминаний.

Неожиданно заданный вопрос поставил Тристана в тупик.

— Я так понимаю, что Пещера — магическое место, а все наши проблемы связаны именно с этим искусством. Другого объяснения у меня нет, — честно признался он.

— Понятно. — Увечный маг лукаво улыбнулся. — Скажи-ка, что тебе известно об «одаренной» крови?

Принцу припомнился другой незабываемый день, когда в этой самой комнате Виг объяснил ему, чем он, принц Тристан, отличается от других людей. Тогда же Верховный маг рассказал и о том, что «одаренная» кровь живет своей собственной жизнью. Однако пока человек не прошел обучения магии, его кровь пребывает в состоянии «спячки»; она восприимчива к воде Пещеры, но не реагирует на Парагон.

Но все это мало что объясняло принцу.

— Чтобы «одаренная» кровь стала активной, человек должен пройти обучение. Моя кровь по-прежнему «спит», хотя после всего случившегося в Пазалоне ее цвет изменился с красного на лазурный.

— Верно, — заметил Феган. — Ну, а теперь попробуй развить эту мысль дальше.

«Слой мысли, слой дела», — подумал принц. Поначалу он не понимал, чего хочет от него маг; попытавшись вникнуть в суть вопроса, Тристан задумался, и тут его озарило.

— Мы с сестрой отличаемся от вас, — пробормотал он.

— И что из этого следует? — спросил Феган.

— Угасание Камня не окажет на нас влияния.

Увечный маг улыбнулся.

— Почему, как ты считаешь?

— Потому что мы не обучены магии и наша кровь «спит». Мы фактически не обладаем силой, или же она крайне мала. Следовательно, в отличие от тебя, Джошуа и Вига мы не будем чувствовать никаких изменений по мере гибели Камня.