Семья герцога Литерского (СИ) - "Jailex" - Страница 43

Знакомый пьяный голос отвлекает его от раздумий.

Кисиль прилично пьян, он влазит в чей-то разговор, извиняется и, путаясь в ногах, удаляется на балкон. Граф Глиссер излишне выверено пьян. Его движения точно запутаны, голос умеренно громок. Этого, кроме мага, никто не замечает. Кисиль еще совершенно чужой человек на этом балу и никто не обращает на него внимания. Они все, скорее, заняты своими проблемами. А та троица уже бурно взялась обсуждать невзначай подкинутую графом мысль. И все это слишком точно и в нужный момент, что подтверждает правильность рассуждений мага.

Риэль реагирует мгновенно. Он давно принял решения о приоритете и сейчас не сомневается, подхватывая два бокала с подноса. Махнув Эддрику рукой, он торопливо спешит вслед за Кисилем.

Граф Глиссер давно не чувствовал себя таким радостным, несмотря на моменты, заставившие его поволноваться этим вечером. Еще некоторое время назад чужая ему комната - теперь приобретала отпечаток пребывания здесь графа Глиссера. Плитка для глинтвейна на столике, пару книг и теплый цветастый плед поверх кровати.

Какая-то бесшабашная веселость преследует его всю дорогу до комнаты. И внутри Тори, кусающий от нетерпения губы, подтверждает это предчувствие.

Тонкая книжица с потрепанной обложкой, которую Тори держит в руках, содержит забавную и очень приятную информацию. Кисиль не читает ее всю. Лишь те строки, в которые тычет пальцем мальчишка. И их для него вполне достаточно, чтобы понять, что проблема с магом уже решена. Еще до него. И это такая удача. Королевский маг принес своему мужу клятву во время свадьбы. И для Риэля это были отнюдь не пустые слова – он подкрепил их собственной магией.

- Ты умничка, - граф Глиссер улыбается. Все оказалось так просто, он даже не ожидал.

Он спускается к завтраку, когда Эддрик с Риэлем уже сидят за столом. Слуги подносят горячий хлеб, масленку и вазочку с джемом. Кувшинчик с горячим ароматным чаем и коробочку с сахаром. Тарелку с сыром, нарезанным толстыми кусками, ставят посередине стола.

- Кисиль, как самочувствие? – интересуется Эддрик, невозмутимо намазывая масло на кусок хлеба.

- Благодарю, - кивает граф.

- Не хочешь объяснить, как же так вышло вчера?

- Каюсь, - Кисиль прикрывает глаза и опускает голову, - мне жаль, что своим поведением я мог подставить твою репутацию под сомнение. И искренне радуюсь, что этого не случилось.

- Что ж, хорошо, что каешься, - хмыкает герцог. - Так что же все-таки вчера было?

- Не хочу ничего от тебя скрывать, - граф Глиссер закусывает губу. - В отношениях важнее всего начинать с доверия друг к другу.

Герцог Литерский и его первый муж молчат, ожидая продолжения.

- Спор, - сглатывает Кисиль, - это дурацкий спор. Я не смог отказаться от исполнения его условий. Вопрос чести.

- Что ж. Ясно, - кивает Эддрик. - Надеюсь, в следующий раз ты подумаешь, прежде чем совершать такие необдуманные поступки.

- Безусловно. Еще раз приношу свои извинения, - отзывается Кисиль.

Послеобеденное время - это как раз тот момент, когда дворец просыпается от вчерашних развлечений. Многие, Кисиль знает, проснулись совсем не в своих покоях. И большинство об этом ничуть не жалеет. При дворе редко оказываются нежные птенчики, которых пугают случайные связи и грязные интриги.

Слуги снуют по коридору, спешно разнося блюда с едой. Многие сейчас будут только завтракать. Жизнь при дворе в период бального сезона сдвигается, и утро начинается после полудня.

За трапезой короля присутствуют немногие. Единицы сейчас, после того, как веселились до утра, готовы предстать перед монархом.

Генрих обедает в одиночестве, когда к нему присоединяется Кисиль.

- Ваше Величество, - раскланивается граф Карумии, - я столько Вас не видел, что успел изрядно соскучиться по Вашему обществу. Простите мне мою дерзость.

- Дерзость? – улыбается король, обтирая салфеткой жирные губы.

- Что смел высказать Вам о том, что скучал. Но это действительно так, а я не смею скрывать от…, - Кисиль запнулся лишь на долю секунды, - своего монарха.

- Как тебе в доме герцога Литерского? – Генрих пропускает лесть мимо ушей.

- Благодарю, мой будущий муж внимательный и радушный хозяин. И, как я могу судить из его отношений с супругом, заботливый муж.

- Что ж, - король опрокидывает бокал вина, - заботливый муж, значит?

- Да, Ваше Величество. Это было очень щедро с Вашей стороны позволить брак столь влиятельных персон не с точки зрения выгоды, а по любви.

- По любви?

- Я ошибся? В таком случае прошу прощения, - Кисиль подцепляет пару тонко порезанных кусков овощей.

- Что Вы, Кисиль. Я радею за благополучие моих подданных, - зло щурится монарх.

- Понятно в данной ситуации, что Эддрик все равно хранит в душе любовь к первому мужу…

- Это бесспорно, мой дорогой. У них был скандальный роман.

- Да, - кивает Кисиль, - я кое-что слышал. Странно, что после этого герцог Литерский не заключил помолвку с сыном виконта Литтла.

- Мм? - Генрих неопределенно промычал, размышляя высказывать ли свою неосведомленность. Но любопытство в итоге, подкрепленное парой бокалов вина, взяло свое:

- Причем тут он?

- Они в родне с покойным мужем герцога. Говорят, младший как две капли воды похож на Габриэля, - Кисиль небрежно помахал вилкой, выбирая кусок посочней. Король хмуро молчал.

Покидать обед у короля, на который ты заявился сам и без приглашения – верх неприличия, поэтому граф Глиссер продолжал вяло ковыряться в еде. После долгого обеда с несколькими переменами блюд, как и полагают правила хорошего тона, Кисиль раскланялся с Генрихом.