Выбери любимый жанр

Вы читаете книгу

Собрание сочинений в одном томе

Высоцкий Владимир Семенович

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Разное

Техника

Автомобили и ПДД

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии

оксана2018-11-27

Вообще, я больше люблю новинки литератур

К книге

Professor2018-11-27

Очень понравилась книга. Рекомендую!

К книге

Vera.Li2016-02-21

Миленько и простенько, без всяких интриг

К книге

ст.ст.2018-05-15

И что это было?

К книге

Наталья222018-11-27

Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни

К книге

Собрание сочинений в одном томе - Высоцкий Владимир Семенович - Страница 23

Изменить размер шрифта:

1967–1970

«Корабли постоят — и ложатся на курс…»

Корабли постоят — и ложатся на курс, —

Но они возвращаются сквозь непогоды…

Не пройдет и полгода — и я появлюсь, —

Чтобы снова уйти на полгода.

Возвращаются все — кроме лучших друзей,

Кроме самых любимых и преданных женщин.

Возвращаются все — кроме тех, кто нужней, —

Я не верю судьбе, а себе — еще меньше.

Но мне хочется верить, что это не так,

Что сжигать корабли скоро выйдет из моды.

Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в делах —

Я, конечно, спою — не пройдет и полгода.

Я, конечно, вернусь — весь в друзьях и в мечтах, —

Я, конечно, спою — не пройдет и полгода.

<1967>

СЛУЧАЙ В РЕСТОРАНЕ

В ресторане по стенкам висят тут и там —

«Три медведя», «Заколотый витязь»…

За столом одиноко сидит капитан.

«Разрешите?» — спросил я. «Садитесь!

…Закури!» — «Извините, „Казбек“ не курю…»

«Ладно, выпей, — давай-ка посуду!..

Да пока принесут… Пей, кому говорю!

Будь здоров!» — «Обязательно буду!»

«Ну так что же, — сказал, захмелев, капитан, —

Водку пьешь ты красиво, однако.

А видал ты вблизи пулемет или танк?

А ходил ли ты, скажем, в атаку?

В сорок третьем под Курском я был старшиной, —

За моею спиной — такое…

Много всякого, брат, за моею спиной,

Чтоб жилось тебе, парень, спокойно!»

Он ругался и пил, он спросил про отца,

И кричал он, уставясь на блюдо:

«Я полжизни отдал за тебя, подлеца, —

А ты жизнь прожигаешь, иуда!

А винтовку тебе, а послать тебя в бой?!

А ты водку тут хлещешь со мною!..»

Я сидел как в окопе под Курской дугой —

Там, где был капитан старшиною.

Он все больше хмелел, я — за ним по пятам, —

Только в самом конце разговора

Я обидел его — я сказал: «Капитан,

Никогда ты не будешь майором!..»

1967

ПАРУС

Песня беспокойства

А у дельфина

Взрезано брюхо винтом!

Выстрела в спину

Не ожидает никто.

На батарее

Нету снарядов уже.

Надо быстрее

На вираже!

Парус! Порвали парус!

Каюсь! Каюсь! Каюсь!

Даже в дозоре

Можешь не встретить врага.

Это не горе —

Если болит нога.

Петли дверные

Многим скрипят, многим поют:

Кто вы такие?

Вас здесь не ждут!

Парус! Порвали парус!

Каюсь! Каюсь! Каюсь!

Многие лета —

Всем, кто поет во сне!

Все части света

Могут лежать на дне,

Все континенты

Могут гореть в огне, —

Только все это —

Не по мне!

Парус! Порвали парус!

Каюсь! Каюсь! Каюсь!

1967

ПАРОДИЯ НА ПЛОХОЙ ДЕТЕКТИВ

Опасаясь контрразведки,

избегая жизни светской,

Под английским псевдонимом «мистер Джон Ланкастер Пек»,

Вечно в кожаных перчатках —

чтоб не делать отпечатков, —

Жил в гостинице «Советской» несоветский человек.

Джон Ланкастер в одиночку,

преимущественно ночью,

Щелкал носом — в ём был спрятан инфракрасный объектив, —

А потом в нормальном свете

представало в черном цвете

То, что ценим мы и любим, чем гордится коллектив.

Клуб на улице Нагорной —

стал общественной уборной,

Наш родной Центральный рынок — стал похож на грязный

склад,

Искаженный микропленкой,

ГУМ — стал маленькой избенкой,

И уж вспомнить неприлично, чем предстал театр МХАТ.

Но работать без подручных —

может, грустно, а может, скучно, —

Враг подумал — враг был дока, — написал фиктивный чек,

И где-то в дебрях ресторана

гражданина Епифана

Сбил с пути и с панталыку несоветский человек.

Епифан казался жадным,

хитрым, умным, плотоядным,

Меры в женщинах и в пиве он не знал и не хотел.

В общем так: подручный Джона

был находкой для шпиона, —

Так случиться может с каждым — если пьян и мягкотел!

«Вот и первое заданье:

в три пятнадцать возле бани —

Может, раньше, а может, позже — остановится такси, —

Надо сесть, связать шофера,

разыграть простого вора, —

А потом про этот случай раструбят по „Би-би-си“.

И еще. Побрейтесь свеже,

и на выставке в Манеже

К вам приблизится мужчина с чемоданом — скажет он:

„Не хотите ли черешни?“

Вы ответите: „Конечно“, —

Он вам даст батон с взрывчаткой — принесете мне батон.

А за это, друг мой пьяный, —

говорил он Епифану, —

Будут деньги, дом в Чикаго, много женщин и машин!»

…Враг не ведал, дурачина:

тот, кому все поручил он,

Был — чекист, майор разведки и прекрасный семьянин.

Да, до этих штучек мастер

этот самый Джон Ланкастер!..

Но жестоко просчитался пресловутый мистер Пек —

Обезврежен он, и даже

он пострижен и посажен, —

А в гостинице «Советской» поселился мирный грек.

1967