Пряный кофе (СИ) - Ролдугина Софья Валерьевна - Страница 9

– А я, признаться, уже подумал, что вы не рады мне, дорогая племянница. Вижу, у вас… новая прислуга?

Последнее слово прозвучало слишком похоже на то, как Лиам говорил «грязюка».

– У вас тоже, – ровно ответила я, намекая на рыжего камердинера, которого прежде не видела ни разу. Он был полной противоположностью дяди Клэра – высокий, одетый во всё чёрное, с невозмутимым лицом библиотекаря или армейского священника. Волосы у него были жёсткие, прямые, того тёмно-рыжего оттенка, который граничит с красным.

– Это Джул, – произнёс дядя таким тоном, словно это объясняло всё на свете. – И он сейчас займётся моими вещами.

Слова Клэра прозвучали как приказ. Джул, кем бы он ни был, вежливо поклонился и всё так же молча направился к лестнице. Мы с дядей остались вдвоём. Точнее, он думал, что вдвоём, так как не мог видеть Лайзо, который любовался на нас в щель между косяком и приоткрытой входной дверью.

Меня наблюдатели, однако, не смущали.

– У вас прескверная привычка, дядюшка, – перешла я сразу к делу.

– Их много, – скромно опустил ресницы Клэр Черри. – Грешен, каюсь.

– Я имею в виду – грозить увольнением моим слугам.

– Эта простушка заслужила, – скривился дядя. – Она предложила Кеннету сладкий пирог. Как своему дружку! До завтрака! Дурно воспитанная девчонка, вот кто она.

– Не вижу ничего дурного в том, чтобы предложить ребёнку угощение после долгой дороги, – возразила я, стараясь не терять спокойствия. Пальцы уже свело от напряжения – так сильно они сжимали трость. – Тем более что Кеннет, насколько я помню его привычки, наверняка расплакался, и Юджиния всего лишь захотела его утешить.

– Это не повод вести себя с ним как ровня, – манерно взмахнул рукой дядя Клэр.

– Вы думаете, с детьми где-то обращаются по-другому? – не выдержала и вспылила я. – Даже меня в пансионате монахини называли «милой девочкой», а не «юной леди» и уж тем более не «леди Виржинией»!

– Прискорбная грубость со стороны монахинь, – печально вздохнул он и вдруг поймал мой взгляд. Я вздрогнула; глаза у дяди Клэра были как синяя эмаль, такие же блестящие и невыразительные. – Видимо, это монахини пристрастили вас к вольностям… Какая досада. Но не волнуйтесь, заниматься женским воспитанием никогда не поздно. Лучше всего для этого подходит строгий супруг. Маркиз Рокпорт, при всём моём уважении к нему, вряд ли справится. Он был слишком привязан к вашему отцу, дорогая племянница… я бы даже сказал непозволительно. Но, к счастью, я могу дать вам хороший совет. У меня на примете имеется четыре кандидата, достойных вашей руки.

В ушах у меня зазвенело. Но прежде чем я сказала нечто непростительное, вроде «Вон из дома!», наказывая одновременно и моих ни в чём не повинных племянников, на весь холл прозвучало насмешливое:

– Моя матушка всегда говорила, что тот горазд советовать, кто в своих делах не преуспел. Бедный богатого поучает торговлю вести, одинокий женатого – жену выбирать, а если кто ни в чём вообще успеха не знал, так от такого неудачника и вовсе отбоя не будет – зальёт советами по самое горлышко… Вы меня простите, леди Виржиния, – весело закончил Лайзо, ступая через порог и оказываясь в шаге от меня. – Но уж никак я не смог удержаться и матушку не вспомнить. Очень она у меня разумная.

Я взглянула на него – и мне самой стало смешно. Гнев улетучился, точно по волшебству.

…и тут мы ошиблись почти одновременно.

Сперва я сказала:

– Спасибо, Лайзо.

А он с улыбкой передал мне забытую в салоне шляпку и сказал, как ни в чём не бывало:

– Автомобиль-то отогнать или пускай стоит пока? В кофейню позже поедем?

Дядя Клэр коротко и свистяще выдохнул.

Теперь он был похож не на сахарного ангела, а на раскалённую добела металлическую фигурку.

– И что это значит, дорогая племянница? – сощурился он.

…Да, в наблюдательности и в остром уме отказать дяде Клэру было нельзя.

– Это мой водитель. Мистер Маноле, – ответила я как можно более спокойно.

Дядя Клэр произнёс ровно два слова:

– Маркиз знает?

И я поняла, что скандал… да что там скандал, любое возражение окажется фатальным. Но не для меня и не для дяди Клэра.

Вариантов действий оставалось не так много.

Хрупкий мир с маркизом Рокпортом зиждился на том, что Лайзо остаётся посторонним – одним из слуг, всего лишь водителем, способным в опасных обстоятельствах защитить мою жизнь. Любое сближение, пусть даже и дружеское, грозило разрушить непрочное равновесие. И тогда никакие угрозы, в том числе и разрыв помолвки, не смогли бы помешать дяде Рэйвену «решить проблему» тем способом, который больше подходил главе Особой службы, нежели аристократу.

Я, разумеется, не была слепа и забывчивостью тоже не страдала. Тот злосчастный приворот, порою двусмысленные комплименты, прикосновения и взгляды на грани дозволенного… Лайзо, безусловно, видел во мне не только графиню, свою нанимательницу, но и молодую женщину. Однако пока я сама не показывала, что замечаю его притязания, всё это оставалось просто знаками внимания – даже более невинными, чем со стороны робкого сына полковника Арча…

Невыносимо трудно сохранять полную отстранённость в отношениях с тем, кто дважды – или уже трижды? – спас тебе жизнь; с тем, с кем ты связана общей мистической тайной… Но ещё труднее, почти невозможно, объяснить это такому человеку, как дядя Клэр.

Решение далось мне нелегко.

– Мистер Маноле, – позвала я негромко. – Автомобиль должен быть подан к воротам через два часа. Дополнительных распоряжений ожидайте в своей комнате.

Больше всего я боялась, что Лайзо по обыкновению улыбнётся, кивнёт или ответит, как равный, как друг… но, к счастью, переоценила его нахальство. Он отвесил безупречный поклон и вышел.

Я подавила вздох облегчения.

– Дядя Клэр, давайте пройдём в библиотеку… Нет, лучше в голубую гостиную, там теплее. Кеннет и Чарльз завтракали?

– Нет, – с искренним огорчением ответил Клэр Черри. – Мы уезжали в некоторой спешке и очень рано.

– Тогда я прикажу приготовить плотный ланч.

– Это было бы весьма кстати… хитроумная моя племянница, вы ведь не пытаетесь сменить тему?

«Плохая попытка», – мысленно признала я, а вслух возразила:

– Разумеется, нет, дядя. Но мне кажется, что такие разговоры не стоит вести в холле.

– Похвальная предусмотрительность, – заметил он, жеманно улыбаясь.

…Самое неприятное в дяде Клэре было то, что он действительно видел меня насквозь, а не просто изображал всеведение.

Оказавшись в гостиной, я тут же вызвала звонком прислугу, чтобы отдать распоряжение о ланче. Явился мистер Чемберс – Магда, видимо, всё ещё утешала Юджинию, а приходящие горничные благоразумно держались в стороне. Дядя Клэр всё это время легкомысленно улыбался и любовался на обивку кресел, безупречно подходящую к тону его костюма.

Начинать диалог, видимо, полагалось мне.

– То, что вы не одобряете мой выбор прислуги, не новость, – произнесла я, тщательно выбирая слова. – Но до сих пор, кажется, мы обходились без вмешательства маркиза Рокпорта.

– До сих пор… – эхом откликнулся дядя Клэр и уставился на меня, не мигая. – Виржиния, вы притворяетесь или действительно?.. Нет, похоже, не притворяетесь. Что ж, тогда я должен признаться, что недооценил влияние монахинь из пансиона святой Генриетты.

– И что это значит?

– Всего лишь то, что вы совершенно не умеете читать намерения мужчин. Как будто вас окружают исключительно бесполые и безупречные джентльмены, – язвительно ответил дядя Клэр. – Которые никак не могут возжелать леди. Ни при каких обстоятельствах, сохраните их небеса!

Щёки у меня точно кипятком ошпарило.

– Дядя, я…

– Повремените с возражениями, Виржиния. – Клэр Черри сцепил пальцы в замок и откинулся на спинку кресла, глядя на меня из-под ресниц. – Я воспитал двух сестёр и дочь, да и женился отнюдь не по любви – на женщине, которая была мне абсолютно чужой. Поверьте, я прекрасно осознаю, когда можно следовать правилам этикета и держать юную леди в блаженном неведении, а когда необходимо говорить прямо, чтобы не допустить трагедии… Скажите мне, вы осознаёте намерения этого вашего Лайзо Маноле?