Солнце мертвых - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский - Страница 70

По дороге они почти не разговаривали. Раз только спросил старик об успехах в школе.

– Две пятерки получил, – похвалился Стас, – по истории и по математике.

– Молодец, – одобрил старик, – грамота, она нужна обязательно. Ты парнишка толковый, легко все схватываешь. – Он замолчал, задумался и до самого дома не сказал больше ни слова. – Ну вот и пришли, – промолвил он, толкнув калитку с тяжелым железным кольцом. – Проходи в мои хоромы. Ноги, наверное, промокли, сейчас чаю попьем. Эй, там! – крикнул он.

Появилась толстая старуха. Она согнулась в почтительном поклоне.

– Сделай-ка нам чайку с малиной да дай мальчику теплые носки. Надевай, надевай, – сказал он Стасу.

Тот послушно переобулся.

– Погода, конечно, не того… – неопределенно сказал старик. Он посмотрел на мальчика внимательно и остро. – Садись к столу, поговорить я с тобой хочу.

Стас послушно сел.

– Мы знакомы уже порядочно, – осторожно начал старик, – и ты, я думаю, не раз и не два спрашивал себя: «Зачем я ему нужен?» Так или не так?

Стас молча кивнул.

– И мне понравилось, – продолжал хозяин, – что вопрос этот ты держал при себе. Так вот, хочу сообщить тебе свое настоящее имя, а то ты все дедушка да дедушка. Зовут меня Асмодей, фамилия – Чернопятов. Про себя ты зовешь меня волшебником.

Стас вздрогнул.

– Знаю, знаю, – продолжал старик. – Так оно и есть, я действительно волшебник, точнее колдун.

Мальчик потупился.

– Что, испугался? – спросил старик.

– Да нет, – Стас прямо и открыто посмотрел на Асмодея, – я давно догадался.

– Дурак бы не догадался, – усмехнулся старик. – До поры до времени таил я от тебя правду, но теперь пришел час. Хочу… – Асмодей заговорил важно и медленно, – открыть тебе великую тайну, сделать могучим и сильным.

Стас засмеялся.

– Ты чего? – опешил старик.

– Говорите вы, как наш учитель географии.

– Ну, ты это брось, – Асмодей задумался, потом усмехнулся. – А наверное, ты прав. Впадаю в риторику. Ладно, буду говорить попроще. Хочу я, Стас, чтобы ты стал моим преемником.

– Как это? – удивился мальчик.

– А так, – промолвил старик.

В этот момент толстая бабка внесла две большие чашки с дымящимся чаем.

Старик отхлебнул, задумался, перевел глаза со Стаса на стену, где висела какая-то древняя картина.

– Помнишь, я рассказывал тебе про Испанию, про студиозуса Рамиреса, как он познакомился с профессором Асмо Трабзони.

Стас кивнул.

– Так вот. Рамирес стал любимым учеником Трабзони. А надо тебе сказать, что этот профессор был первый в Испании чернокнижник и колдун и якшался с такими силами, что о-го-го. Так вот, настало Асмо Трабзони время умирать, и он решил передать Рамиресу всю свою силу, как уж он это сумел, не спрашивай. Умер Асмо, и стал Рамирес первейшим магом во всей кастильской земле. Все мог, знал тайны магии и каббалы, хиромантии и астрологии…

Однако инквизиция… ты знаешь это слово? – Мальчик кивнул. – Дозналась и схватила Рамиреса.

– Как же его могли схватить, когда он волшебник? – полюбопытствовал Стас.

– Э-э, – засмеялся старик, – они тоже не лыком шиты. Короче, схватили, стали пытать. Потом пожаловал Великий инквизитор. Вот тут-то и сокрыто самое главное. Великий инквизитор был как две капли воды – Асмо Трабзони.

– Ну, и?.. – с интересом спросил Стас.

– Сожгли его, – однозначно ответил старик.

– Кого? – спросил мальчик.

– Рамиреса, конечно. Но ни слова не сказал он Великому инквизитору.

– Я что-то ничего не понимаю, – недоуменно заявил Стас. – Был ли Великий инквизитор Асмо Трабзони?

Старик загадочно усмехнулся.

– Поймешь еще. Ну, короче говоря, – продолжал он, – от этого Рамиреса и пошел весь наш род: и ты, и я.

– Как же пошел, – возразил Стас, – когда его сожгли?

– Фу, глупый какой! – Старик раздраженно отодвинул от себя чашку. – Пошел еще до того, как его сожгли.

– А-а, – протянул мальчик, так ничего и не поняв.

– Надо сказать, – спокойно продолжал старик, – что дело наше, то есть черная магия, в те времена широко разошлось по Европе. Сколько ни жгли, сколько ни вешали… А могуществом нас Его Сатанинское Высочество не обидел. Бывало, короли, князья и графы разные трепетали при появлении кого-нибудь из нас.

– Если трепетали, – резонно спросил Стас, – то почему жгли?

– С тобой, мальчик, очень тяжело говорить, – холодно сказал старик, – хоть пытливый ум делает тебе честь.

Эта деревушка Лиходеевка была основана колдунами в царствие Федора Ивановича, позднее сюда нашли дорогу наши собратья из стран Запада.

– И все же, – продолжал мальчик, – я никак не пойму, для чего же нужно ваше могущество?

– О, – усмехнулся старик, – с тобой все интереснее общаться.

– Да, да, – горячо продолжал Стас, – для чего все это, чтобы жить в глухой деревушке посреди леса? Какая же тут власть?

– С нами цари считались! – запальчиво воскликнул Асмодей. – Бывало, собирали нас, колдунов, со всей Руси, советовались.

– Когда это было, – протянул Стас, – а теперь живете в какой-то избушке, даже телевизора у вас нету.

– Телевизор у меня, положим, есть, – твердо сказал старик, – а для чего все это нужно, я тебе объясню. Да, объясню… – замялся он, как бы не находя нужных слов. Старик кашлянул, снова придвинул к себе чашку и отпил уже холодный чай. – Ты посмотри, кто вокруг тебя живет.

– А кто? – спросил Стас.

– Ну, хотя бы те, с которыми ты вчера куролесил. Здоровяк этот Володя, ему ничего не надо, кроме денег, разбогатеть, видишь ли, он хочет! – Старик хихикнул. – Водка и бабы на уме. Или – щелкопер Олег. Тот о славе мечтает. Прославиться желает, а умишко-то – куриный. А про это чудо – Кочубея и говорить не хочется. Всю жизнь в доносчиках, стукачах ходил, гнилой насквозь. В свое время от отца родного отрекся.

– Не все такие, – возразил Стас.

– Да все!!! – закричал старик. – Все!!! Каждый с душком. Придумают… Нарисуют икону. А на деле – гробы поваленные, – неожиданно закончил он. – Нет ни одного человека, в ком бы не было червоточины.

– А бог есть? – неожиданно спросил мальчик.

– Бог? – оторопел старик, и его перекосило. – Бог, дьявол… они высоко или глубоко, – поправился он. – Сколько существует земля, все время идет борьба добра со злом или зла с добром.

– И кто побеждает?

– А никто, – спокойно отозвался старик, – разве можно сказать, кто побеждает, день или ночь? Я скоро умру, – просто промолвил он, – а ты будешь на моем месте. Будешь хозяином здешних мест. Мой разум перейдет в твой, ты узнаешь все или почти все, что ведомо мне. Да ты и так уже много умеешь.

– Но я не хочу творить зло! – закричал мальчик.

– Какое зло, – пробормотал старик как бы про себя, – кто знает, что есть зло и что есть добро? Ты подумай! – Голос его возвысился. – Кого в этом несчастном доме мы обидели? Голавля – ворюгу этого. Или Кочубея, или училку, что они, хорошие люди?

Стас молчал.

– То-то, – наставительно произнес старик. – Мы не злодеи, мы хранители древней мудрости, древнего знания, без нас нельзя. Наши братья и сестры кругом, по всему миру. А нас заасфальтировать решили ученые эти. Я им заасфальтирую! Пускай побольше их тут соберется. Прихлопнем одним ударом, как мух!

– Кем же я буду повелевать, – озадаченно спросил Стас, – старухами?

– Да кем угодно. Эти три остолопа готовы служить тебе верой-правдой, и не за страх – за совесть. Им ужас до чего интересно быть не такими, как все. Да и остальные… Словом, рабов найдешь в достатке.

Стас задумчиво молчал.

Старик тоже замолчал и выжидательно поглядывал на мальчика.

– Но почему все-таки я? – наконец промолвил тот.

– Ты от нашего корня. Мать твоя отмечена знаком, есть знак и у тебя. Кровь Рамиреса течет в твоих жилах.

Мальчик тяжело вздохнул.

– Ладно, согласен, но все равно зла я никому делать не буду, если только плохим людям…

– Вот и хорошо, – заключил Асмодей, – плохие люди всегда найдутся. Тебе когда тринадцать лет исполняется?