Пыльца - Нун Джефф - Страница 4

Зомби – проклятье каждого драйвера. В ночных кафе Койот не раз слышал истории о машинах, найденных в мерзких грязных канавах где-нибудь на окраине Манчестера: тело драйвера размазано по сиденью, руки все еще стискивают руль. О состоянии тел рассказывали разное. Что у них не было ни единого зуба. Что их головы были отрезаны и стояли на капоте, словно эдакий роллс-ройсовский дух экстаза. Что их гениталии находили в бензобаке. Койот не знал, чему верить. Всё, чего он хотел, всё, что он умел, на что был способен, – возить людей от адреса к адресу, не важно, по Манчестеру или по Лимбо. И вот теперь он играет в свою любимую игру: везет странного пассажира в Манчестер, разгоняется по узкой щели, ведущей к маленькой проселочной дороге, ведущей назад, в тепло. Может, в этот раз мечта станет реальностью, и Кайфотаун будет ждать за следующим поворотом. Если он сможет доставить этого пассажира. 4:41.

Часы на приборной панели светятся ярко-зеленым. Напоминают ему о глазах пассажирки. Такие чистые. Он слегка поворачивается и говорит через проволочную сетку:

– Манчестер зачем ехать, мисс?

Вопрос звучит глухим рычанием, потому что Койот наполовину пес; так он разговаривает, произносит человеческие слова собачьей глоткой.

Девочка не отвечает.

Койот делает еще одну попытку.

– Паспорт есть?

Молчание. Не важно, Койот так и так знал, что это нелегальная поездка.

– Пристегнута как надо?

Снова молчание. Но, обернувшись, Койот видит, что девичье тело охвачено ремнями безопасности.

– Погода гадость, – пытается он. – Время года?

Девочка на заднем сиденье еще туже стягивает анорак на своем лице.

Ясно, она не из болтливых. Значит, ей придется просто слушать голос Койота, вот так. Койот любит поговорить с пассажирами.

– Как имя, ребенок? – спрашивает он.

Наверное, она не ответит. Проходит верных секунд десять, не меньше, и наконец она произносит:

– Можешь называть меня Персефоной.

Ее голос сладкий и липкий. Как кусок меда.

– Персефона. Красивое имя, – говорит ей Койот.

Она не отвечает.

Только тихий шепот черных деревьев по обе стороны дороги. Время от времени из облаков выглядывает молчаливая луна. Но встает солнце, Койот мчится к нему навстречу. Может, поездка обойдется без зомби – эти полуживущие ненавидят дневной свет. Шелест дождя по ветровому стеклу. Запах цветов с заднего сиденья такси. Слишком сильный, слишком резкий. Койот чувствует, как рождается большой чих. «Аллергия в конце концов убьет меня».

До предела напрягая свои песьи глаза, чтобы аккуратно пройти сквозь потоки дождя, Койот неожиданно мысленно видит образ Боды. И этот образ ведет его вперед, по дороге домой, в его квартиру на Фэлоуфилд. Внезапно он начинает дрожать, шерсть на загривке встает дыбом. Что-то вот-вот пойдет не так, он знает. Койот оглядывается налево-направо, высматривает проблему. Ничего не видит. Потом громкий, смачный удар сзади по машине – и девочка кричит.

Койот смотрит в зеркало, видит только темноту, девочка отшатывается от левого окна. Он поворачивает голову, нос ловит плохой запах. Он не может разглядеть, что это.

– Что случилось? – кричит он.

В ответ только вопли. Койот окончательно поворачивает голову назад, пытаясь увидеть, и неожиданно машина врезается во что-то на дороге. «Это что за хуетень?» Койот вовремя поворачивает морду вперед и видит, как на них летит забор. Он переходит в состояние гиперпса и закладывает такой вираж, что видит свет собственных габаритных огней. Удар в лобовое стекло.

«Господи!»

Лицо зомби, размазанное по стеклу.

Отлично, теперь их двое, один спереди, один сзади. От вони полужизни к горлу подкатывается комок тошноты. Передний зомби уставился на Койота. Его лицо, мокрое от дождя, порвано и изломано, лоскуты кожи висят как черные флаги. Красные глаза внимательно смотрят, налитые яростной жаждой пищи. С заднего сиденья доносятся какие-то странные звуки. Пес-драйвер кричит девочке, чтобы та держалась подальше от окна, но вот передний пассажир уже ухватился за дверную ручку.

«Надо было принять Вирт, психопсяка!» Единственный путь – вперед, так что Койот впечатывает ногу в пол, размывая мир втемную кляксу. Но зомби-заяц все еще держится. Вот его вторая рука долбит в водительское стекло. Надо же, в ней камень. Койот бросает машину влево, а потом резко – вправо, управляя всеми четырьмя лапами, как настоящая собака. Но этот зомби – бывалый стопщик. Камень опускается с тяжелым ударом, на стекле появляется паутинка трещин. Еще удар, стекло разлетается. Осколок стекла вонзается псу-драйверу в щеку. Боли нет, пока нет, только подавляющее ощущение растоптанной гордости. «Это окно моей машины, Лимбо-ебец! Убирайся на хуй из моей жизни!» Койот открывает замок двери и распахивает ее – жестко! – так, что она стремительно летит обратно на хорошо смазанных петлях, и зомби летит вместе с ней. Тварь с размаху бьется о машину, а дверь снова начинает открываться. Койот помогает ей распахнуться, но пальцы зайца намертво вцепились в ручку. Койот захлопывает дверь. Зомби прижимает свое изломанное лицо к разбитому окну. Тем временем Койот одной рукой шарит в бардачке. «Куда, черт, я запихал эту штуку?» Голова зомби уже внутри, пытается дотянуться зубами. Снова удар, на этот раз сзади – и второй зомби пробивает левое заднее окно. Девочка кричит.

С клыков переднего зомби течет слизь. Он просовывает внутрь косматую руку: длинные, годами не стриженные когти врезаются в собачью плоть, оставляя за собой кровавые дорожки. Койот находит то, что ищет, и наконец поднимает свободную руку к лицу зомби. На один бесконечный миг он заглядывает глубоко в глаза чудовищу, а потом нажимает на спуск. Карманная пушка производит отличный выстрел: из пальцев пса-таксиста вылетает маленькая вспышка. Смачный шмат зомбиного мяса шипит на лице Койота. Койот бросает пистолет на пол такси и в рассеивающемся дыме видит сломанный нос и чистый и влажный глаз, который смотрит на него. Второй глаз – месиво из крови и желатина. Зомби все еще цепляется, держится за дверь скрюченными пальцами, выкрикивает проклятья, его горящее лицо все еще тянется к человекопсу.

Койот делает единственное, на что способен, – крепко сжимает зубы…

«Боже! Вернемся – сразу в ванну!»

…на левой половине остатков лица противника. Во рту прекрасное ощущение мяса, пусть даже он рвет с костей вкус смерти. На несколько секунд, пока он прогрызается сквозь кровь и мясо, и боль, и время, и плохой запах плохого дня плохой жизни, Койот становится абсолютным псом – пока вой клаксона не вырывает на поверхность его настоящую личность.

Спереди его слепят сияние фар и страх, но сейчас все будет, игра сделана. Он разжимает челюсти, оставляя зомби болтаться на двери, вцепляется в руль, поворачивает весь мир налево, проходит впритирку с наплывающим бегемотом вазовоза: дыхание скорости, встречная полоса, потом мощный удар в лицо зайцу, в нужный момент – и тот летит, оторвался, летит… Размазан по стальным пластинам брони грузовика. «Туда тебе и дорога, зомбятина».

Он смотрит в зеркало. Молочно-белая рука зомби накрыла шею девочки. Анорак худо-бедно защищает, но вряд ли его достаточно, и Койот отлично видит, что девочке больно. Может, стоит остановить такси, открыть дверь, выйти и разобраться с зомби с помощью огнемета и своего всемирно известного укуса. Подарить ему то же ощущение, что и его партнеру, – бездну боли. Но можно ли останавливать такси? Может, там еще пачка зомби жаждет прокатиться на халяву? И есть ли у него время? Солнце встает, как он будет возвращаться в Манчестер, при дневном свете, с незаконным иммигрантом на борту?

«В какую именно из поганых игр я ввязался?» Но тут с заднего сиденья доносится вой, и Койот думает, что поездка накрылась. Это ранит его в самое сердце: Койот еще никогда не терял клиентов. Он бросает взгляд на девочку в зеркале, и она улыбается ему из-под капюшона. Зомби вцепился в нее, но его лицо превратилось в кашу, как будто девочка что-то с ним сделала. Койот не может понять, что там произошло; его душит запах цветов. Он не может перестать чихать, и ему в голову приходит мысль: «Отличное время как следует прочихаться».