Абхазские сказки - Бгажба Хухут Соломонович - Страница 7

Она рассталась навсегда с охотником и запретила своим сестрам когда-либо встречаться с женатыми людьми.

БЕЛЫЕ БАРАНЫ

Жил на свете пастух по имени Апшисба. Он пас свое стадо овец возле горного озера Рица. Когда наступала пора случки, из озера выходили белые бараны и оплодотворяли овец. Пастух знал, что в это время нельзя шуметь и разговаривать, иначе бараны уйдут в озеро и уведут за собой все стадо.

Однажды перед наступлением случки пастух по каким-то неотложным делам должен был отправиться в село. Его у стада сменил младший брат — парень придурковатый. Старший предупредил младшего:

— В эту ночь из озера выйдут белые бараны оплодотворять наших овец. Увидишь их — не говори ни слова, молчи. А лучше завернись в бурку и лежи. Если ты заговоришь, бараны уйдут в озеро и уведут за собой овец. Погибнет все наше стадо.

— Ладно, не беспокойся, — ответил младший брат, а сам подумал: «Интересно бы посмотреть!»

Старший брат ушел. Вот ночью из озера вышли белые бараны, в стаде началось волнение. Младший брат, помня наказ старшего, лежал, завернувшись в бурку. Но его одолевало любопытство. В первую ночь он преодолел себя — не стал смотреть, на вторую ночь — тоже, но на третью — не выдержал. Он выглянул из бурки и то, что увидел, заставило его вскрикнуть от удивления. Бараны испугались и бросились в озеро. Все овцы последовали за ними.

В отчаянии младший брат побежал в село и рассказал старшему о том, что произошло.

— Эх, предупреждал же я тебя! Почему ты меня не послушал? — сказал старший брат с упреком. — Ну что ж, попробую я вернуть наше стадо. Ты не ходи за мной, а то опять испортишь все дело.

Пришел старший брат к озеру, сел на берегу и стал играть на ачарпыне* (*Ачарпын — свирель) песню кормления стада. Долго он играл, овцы, послушные его зову, стали постепенно выходить из воды.

Однако младший брат не усидел дома; побуждаемый любопытством, он подкрался к озеру, чтобы посмотреть, как старший брат будет возвращать стадо и засел в кустах. Только овцы начали выходить на берег из глубин озера, дурак возьми и крикни:

— У-уй, слава богу, выходят наши овцы!

Овцы снова бросились в озеро и исчезли в нем все до одной. Бранил, бранил старший брат младшего за ослушание, да что возьмешь с него?

— Иди домой, попробую я еще раз вызвать стадо, — сказал старший брат.

Он прогнал младшего брата и снова сел у озера. Но сколько он ни играл, овцы больше не выходили. Отчаялся пастух. Поднялся он на скалу, завернулся в бурку и бросился в озеро. Так и утонул.

В течение трех лет весной и осенью во время стрижки овец на поверхность озера всплывали клубки шерсти. Это пастух на дне озера стриг своих овец. Потом не стало видно и этого.

АБЫНУАВЫ

Говорят, что в старину в лесах Абхазии обитал абынуавы — лесной человек. Абынуавы похож на человека. Он высокого роста, весь покрыт шерстью. На лице его шерсть образует подобие бороды. И даже уши заросли ею, только ладони рук голые. Грудная кость сильно выступает вперед. И ногти у него длинные, цепкие.

Одевался абынуавы в звериные шкуры. Он обладал громадной силой, был неустрашим и зол. И поэтому встреча с ним не обещала ничего хорошего.

Лесной человек жил охотой на диких зверей. Пойманного зверя он разрезал костяным выступом на груди и высасывал из него кровь.

Абынуавы выходил на добычу только ночью, а днем укрывался в недоступных дремучих лесах. Он был в постоянной вражде с охотниками, нападал на них и похищал у них добычу. Шло время. Люди стали вырубать леса, прорезать его тропинками. Абынуавы удалялся все дальше в глухие леса и погиб от рук отважного охотника Мард-ипа Мардсоу. Произошло это вот как.

Однажды отважный охотник Мард-ипа Мардсоу пас стадо в лесу, в верховьях реки Бзыбь. Днем он убил дикую козу. Вечером развел костер и жарил на вертеле печень и сердце дичи. Вдруг слышит — идет кто-то по лесу, ломает ветки и кричит: «Мард-ипа Мардсоу здесь?» Охотник догадался, что это зовет абынуавы и не ответил.

Снова раздается голос: «Мард-ипа Мардсоу здесь?» Мардсоу опять не ответил, быстро зарядил кремневку, положил на пень бурку, а сам спрятался в кустах. Подходит абынуавы, бросается на бурку, думая, что под нею спит охотник.

— Стой! — крикнул Мард-ипа Мардсоу.

— Не стреляй, все равно не попадешь: в меня попадает лишь одна пуля из ста, — насмешливо бросил абынаувы.

— Эта пуля будет за сто пуль, — сказал Мард-ипа Мардсоу. Он выстрелил и попал абынуавы в сердце. Застонал лесной человек и убежал.

Утром пошел Мард-ипа Мардсоу с кремневкой и собаками по кровавому следу и в лесной чаще нашел мертвого абынуавы. Видит — около него сидят две сестры его и плачут, причитают:

— Мы же говорили тебе: не ходи в лес, где охотится Мард-ипа Мардсоу.

Когда перед ними появился отважный охотник, сестры абынуавы испугались и стали просить его не убивать их. Мард-ипа Мардсоу успокоил их:

— Не бойтесь. Пусть только никто не смеет показываться в моем лесу, где я охочусь.

— Сказав это, охотник удалился.

Убив лесного человека-абынуавы, Мард-ипа Мардсоу оповестил народ, что отныне можно охотиться свободно.

ДЖАДЖА

Богиня плодородия Джаджа была горбатой старухой; ее губы касались ног. Она ходила по нивам и половину урожая забирала себе. Джаджа могла и прогневаться, тогда она предавала проклятию урожай и уходила. Но её можно было напугать и заставить благословить урожай.

Однажды Джаджа ходила по кукурузному полю и приговаривала:

— Мизинец руки, мизинец ноги! Мизинец руки, мизинец ноги!

Этим она заклинала кукурузные початки, чтобы они были не

толще и не длиннее мизинца руки или мизинца ноги.

Хозяин застал её на ниве за этим занятием и закричал:

— Ах ты, свиное отродье, что ты делаешь здесь?

Джаджа испугалась и стала повторять:

— Локоть, пядень и пять пальцев! Локоть, пядень и пять пальцев!

Этими словами Джаджа призывала, чтобы кукурузные початки выросли толстыми и длиной в локоть, пядень и пять пальцев. И хозяин оставил ее в покое, ведь она обещала ему изобилие.

Говорят, в тот год был обильный урожай, едва успевали его убирать.

ДЗЫЗЛАН

Слышали ли вы про Дзызлан — мать воды? Если не слышали, то вот что рассказывают. Это водяная дева — красавица с длинными золотистыми волосами. Ступни её ног обращены назад и потому в борьбе с ней никому не удается повалить её на спину. Она хорошо плавает, в воде чувствует себя как дома. Тело её упругое; кожа белая, как амсыр-кьаадыш — папирус. А глаза её сверкают, как алмаз.

Мать Дзызлан — Ахьидзахкуажв — Золотая владычица вод — воспитала свою дочь по образу и подобию своему; она передала ей и свою красоту, и свои повадки.

Дзызлан обычно пристает к одиноким путникам — мужчинам, вступает с ними в борьбу. Иногда она влюбляется в молодых красивых людей. Оружия она никакого не боится, кроме обоюдоострого кинжала. При встрече с ней путник должен обнажить кинжал и, подняв его, произнести: «Уашхуа макьапсыс»* (*Магическое выражение — буквально: «Уашхуа (божество), макьапсыс — мягкий точильный камень».). Тогда она смиряется. Но больше всего она дорожит своими золотистыми волосами.

Дзызлан идет в услужение к тому, кому удается вырвать или отрезать у неё прядь волос. Пистолет и ружье против нее бесполезны — они дают осечку, шашка ей тоже не страшна — она перехватывает её за рукоять. Вот, какая Дзызлан!

Однажды ехал какой-то молодец лесом в гости к своим родственникам, а был уже вечер, моросил дождь — самая пора для проделок Дзызлан. Подъехал он к реке, стал искать брод. Вдруг лошадь его захрапела и остановилась. Как ни понукал, ни подгонял он её, она — ни с места. Смотрит всадник, а впереди стоит красавица Дзызлан. Всадник спрашивает её: «Что тебе нужно?» А та не отвечает. Набросилась Дзызлан на него, стащила с коня и вступила с ним в борьбу. Долго боролись они. Дзызлан стала уставать; она потянула его к речке, но молодец, не будь плох, выхватил кинжал и отсек прядь волос красавицы и спрятал в карманчик для газырей. Дзызлан стала покорной и пошла за ним.