Некоторые разновидности орлов - Новаковский Доман - Страница 2

ПЕПЕ. Нет! Я вовсе не об этом. (Пауза.) Ну хорошо. О-кей. Ты мне только одно скажи. Кто из нас… Понимаешь?

КУКУ. Нет.

ПЕПЕ. Потому что у меня все болит… ну, в известном смысле… по-страшному…

КУКУ. Вот те на!

ПЕПЕ. Хорошо. Я все понимаю. И не имею претензий. А если что, я не в обиде. Ты только скажи – кто из нас… ну кто кого? Ты меня, или я тебя?

КУКУ хихикает.

Послушай! Ты – тупая деревенщина…

КУКУ (зло). Конечно же, я тебя! И не притворяйся, будто забыл!

ПЕПЕ. Я же ничего не помню!

КУКУ. Ты прям как баба! «Не помню, пьяная была…» А как ты просил себя связать, помнишь?

ПЕПЕ с безразличным видом пожимает плечами, начинает одеваться. КУКУ встает, подходит к полкам с книгами и дисками.

А знаешь, мне уже получше. (Просматривает диски.) Что это? Джаз, джаз, джаз…

ПЕПЕ. Ты уж извини. Диско не держу.

КУКУ. Эй, полегче! Ты что, вправду считаешь, что я вахлак из деревни, да?

ПЕПЕ. Да ты что, я же знаю. Ты из города. Шесть тысяч жителей.

КУКУ. Восемь! Восемь!!! Да! (Пауза.) А диско я не люблю.

ПЕПЕ. А что любишь?

КУКУ. Хорошие песни.

ПЕПЕ. Хорошие песни.

КУКУ кладет диск на стол, ложится на тахту. ПЕПЕ берет диск со стола, демонстративно кладет его на место.

КУКУ. Слушай, а ты вообще-то мог бы здесь немного прибраться.

ПЕПЕ. Что?

КУКУ. Если уж мы решили жить вместе… Ну что? Только не говори, что ничего не помнишь!

ПЕПЕ. Сваливай! Вон!!!

КУКУ встает, начинает собирать вещи.

КУКУ. Ты хоть помнишь, что мне некуда?

ПЕПЕ. Вали отсюда!

КУКУ. Ладно. Через час наш паб откроется. Я уйду! И всем расскажу. Привет! (Уходит.)

ПЕПЕ. Привет!

ПЕПЕ нервно ходит. Возвращается КУКУ.

О!

КУКУ. Ладно, кончай! Куда я пойду такой пьяный!

ПЕПЕ. А в чем дело? Боишься, что какой-нибудь нехороший дядя тебя использует?

КУКУ пожимает плечами.

Да уж ладно. Но как только протрезвеешь… (Задумывается.) Старик, я ведь правда до сих пор никогда… (Пьет.) Боже, чтобы мужик с мужиком…

ПЕПЕ в отчаянии. КУКУ берет с полки несколько машинописных страниц.

КУКУ. А это что?

ПЕПЕ. Работа. Магистерская, если ты знаешь, что это такое.

КУКУ. Твоя?

ПЕПЕ. Моя. Как раз пишу ее.

КУКУ. На машинке?

ПЕПЕ. А что?

КУКУ. Нет, ничего… Погоди, но… Так ты разве не магистр?

ПЕПЕ. Представь себе, нет. Если пишу магистерскую работу, то, наверное, еще не магистр.

КУКУ. А почему?

ПЕПЕ. Тебе что, биографию рассказать?

КУКУ. Одного предложения хватит.

ПЕПЕ. Э, что там…

КУКУ. Вот я, к примеру. Работал в мастерской у папаши. Утром садился в пикап и за древесиной ездил. Можно мне глоток?

ПЕПЕ (отбирает бутылку). Ты же собирался трезветь!

КУКУ. У папаши был свой бзик. Глядел на дерево, только не на готовый брус, а на такое, что еще растет, понимаешь? И сразу прикидывал: как лежат слои, много сучков или нет… Сорт оценивал… Очень любил природу…

ПЕПЕ. И что дальше?

КУКУ. С папашей? А-а, лаялись постоянно… Нет… Не было во мне души столяра.

ПЕПЕ. Души столяра…

КУКУ. Ну а ты? Такой умник, а не стал даже магистром?

ПЕПЕ. Телевидение.

КУКУ. Телевидение? А! Ты телеманьяк? И я тоже, немного. А вот такие… знаешь… реалити шоу любишь смотреть?

ПЕПЕ. Да нет. Не о том речь. Телевидение меня увлекло.

КУКУ. Как это – увлекло?

ПЕПЕ. Я начал там работать. На телевидении.

КУКУ. Работать на телевидении? По-настоящему?

ПЕПЕ утвердительно кивает.

ПЕПЕ. До чего же хорошо я вас знаю… «Смотри, смотри, это тот?» «Какой тот?» «Ну тот, из телика!» «Правда?» «Да нет, ты что?» «Говорю тебе, это он!» «Нет, тот был повыше!» «Привет, старик, это ты?»

КУКУ. Значит, ты в этом телевидении… тебя показывают? В телике?

ПЕПЕ. Уже нет. Но у меня была своя программа. Даже две. Два раза в неделю, несколько лет подряд. Одна развлекательная и одна музыкальная. По центральным каналам. В прайм тайм. Высочайший рейтинг.

КУКУ роняет стакан.

КУКУ. Господи! Значит, то был… Так это и есть ты?!

КУКУ подходит к ПЕПЕ, опускается на колени, обнимает его, смиренно опускает голову.

ПЕПЕ. Да ладно, ладно. Иди и не греши больше!

КУКУ встает, приносит другой стакан. Наливает водки, рядом ставит чай.

КУКУ. Можно мне с тобой выпить?

Пьют.

Так, ладно – ну и что? Тебя выгнали, или как?

ПЕПЕ. Все равно ты не поверишь.

КУКУ. Да ладно, говори же.

ПЕПЕ. Я ушел.

КУКУ. Брось! Ушел с телевидения? Сам?

ПЕПЕ утвердительно кивает. Пауза, выражающая изумление.

Не верю. Но почему? Из-за кого, как?

ПЕПЕ. Из-за тебя.

КУКУ (хихикает). Скажешь тоже…

ПЕПЕ. Серьезно. Я ушел из-за тебя.

КУКУ. Но, но, только без приколов! Как это – из-за меня?

ПЕПЕ. Потому что был сыт тобой по горло!

КУКУ. Но… Так ты меня помнишь?

ПЕПЕ. Осточертело зарабатывать на жизнь тем, что ритмически раскачивался из стороны в сторону и махал руками – вперед, назад, вперед, назад…! А знаешь, для кого я был вынужден так раскачиваться?

КУКУ. Нет.

ПЕПЕ. Для тебя.

КУКУ. Правда?

ПЕПЕ. Да. Для тебя.

КУКУ. Вот спасибо!

ПЕПЕ подает КУКУ свою магистерскую работу.

ПЕПЕ. Вот, читай.

КУКУ. Все?

ПЕПЕ. Нет. Читай заглавие.

КУКУ. «Внутренний императив формы на службе театра абсурда: Витольд Гомбрович и Славомир Мрожек».

ПЕПЕ. Знаешь этих людей?

КУКУ пожимает плечами. Он все еще удивлен. ПЕПЕ смотрит на него с улыбкой, встает, подходит к окну.

ПЕПЕ. Ну и туман! До чего же я люблю такую вот гнилую осень… Ничего другого в голову не приходит, как только повеситься или в окно выпрыгнуть…

КУКУ (разглядывая магистерскую работу). А почему на машинке напечатано? Ведь теперь все на компьютерах, правда?

ПЕПЕ. Потому что это не сценарий программы наподобие ток-шоу, понял?

КУКУ. Нет.

ПЕПЕ. Если работать на ширпотребе, можно тему испоганить. Теперь понял?

КУКУ. Нет.

ПЕПЕ (указывает на машинку). Это «Ремингтон». От деда. (Показывает работу.) Один-единственный экземпляр. Понимаешь? Этот мир множится как безумный. И если что-то существует в одном, только в одном экземпляре… Понятно? Как античная книга!

КУКУ. А если супом зальешь, или еще чем? Или кофе? А как ветер подует, или еще что?

ПЕПЕ. Нужно быть осторожным, ценить, заботиться… В конце концов, оно того стоит!

ПЕПЕ берет работу, кладет на полку. Смотрит на часы.

Ну как? Протрезвел?

КУКУ. Ты, интеллигент… Знаешь, что я сделал, когда приехал сюда в первый раз?

ПЕПЕ. Ну?

КУКУ. Поднялся на Дворец культуры. На тридцатый этаж.

ПЕПЕ. Весьма оригинально.

КУКУ. Весь город у моих ног, понял? А я был как орел!

ПЕПЕ. Вот это да!

КУКУ. И тогда я себе подумал: я тобой овладею!

ПЕПЕ. Ладно, хватит об этом…

КУКУ. Да не ты! Город! Я к городу обращался! Знаю, ты думаешь: ну и бред! С городом он разговаривал… Если нормально, я же знаю, что с городом разговаривать нельзя, да?

ПЕПЕ. Да. Если нормально, нельзя.

КУКУ. Как орел! Я, правда, пиццу пока развожу, с чего-то надо начинать, но уже скоро…

ПЕПЕ берет со шкафа чучело орла.

Красивый. Настоящий?

ПЕПЕ. Понятия не имею. Остался от прежних жильцов.

КУКУ. Супер. А чем он набит?

ПЕПЕ. Должно быть, их мечтами. (Смотрит на часы.) А ты, значит, в орлином полете развозишь пиццу?

КУКУ. А-а-а… Это так, для начала! Но вообще-то говоря, мотаться по городу – это клево. Особенно осенью, когда рано темнеет. А знаешь, что мне здесь в самый кайф? Пробки на улицах.

ПЕПЕ. Что?

КУКУ. Я от них просто балдею! Длинный ряд красных огней, выхлопы…

ПЕПЕ. Вот как.