Город теней - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский - Страница 46

– Знаком?

– Ну, скажем, если я – минус, то он – плюс. А можно и наоборот. Это как посмотреть.

– Он что, тоже… э-э… жрец?

– Типа того. Добро и зло, знаешь ли, неразрывны.

– Так вы, значит, злой?

– Ну… Э-э… Однозначно нельзя сказать.

– Злой, злой! Это здорово! Злой колдун! И вы хотите, чтобы я с вами сотрудничала?

– В определенном смысле.

– Я согласна. Давно мечтала о чем-нибудь подобном. Только бесплатно работать не буду. Хватит! Научили! Так хотела клад найти…

– Ты уже нашла клад… В моем лице! – значительно произнес старец. – Не пожалеешь…

– Деньги на бочку!

– Да сколько угодно. Пожалуйте ко мне, там и разочтемся.

– Охотно, Асмодей… как вас по отчеству?

– Меня-то? Ваалович… Асмодей Ваалович, если угодно.

– Так поспешим!

Идти пришлось недалеко. Таинственный старец Асмодей проживал в самом обычном девятиэтажном многоподъездном доме в пяти минутах от раскопок. На замызганном лифте они поднялись на шестой этаж. И дверь у квартиры оказалась самой обычной, даже не бронированной. Старец достал ключи, щелкнул замком…

– Проходи, – произнес он, пропуская Бланку вперед.

Та вошла в прихожую. Здесь царил полумрак, только сумрачно поблескивало большое зеркало, в котором призрачно отразились фигурка Бланки и силуэт старца.

– Ноги-то вытирай, – буркнул Асмодей, и в его ворчливом тоне Бланке послышалась скрытая насмешка.

Девушка посмотрела на пол, пытаясь обнаружить тряпку, но таковой не нашла и поэтому просто скинула кроссовки, оставшись босиком. Пол был прохладный и чуть влажный, словно его только что вымыли. Старец покряхтывал сзади, не то возясь с замком, не то тоже разуваясь.

– Пить очень хочется, – сообщила Бланка. – Сейчас бы водицы…

– Пойдем, – Асмодей осторожно взял девушку за руку и потянул за собой.

Шли каким-то длиннющим темным коридором, каких и не бывает в современных квартирах. Наконец старец толкнул дверь, и Бланка очутилась в просторной, ярко освещенной солнечным светом комнате и, оглядевшись, невольно разинула рот от изумления. Комната ничем не отличалась от горницы сельского дома. Деревянные стены из гладко струганных, потемневших от времени досок, такой же потолок, но, главное, здесь имелась большая, чисто выбеленная русская печь с лежанкой. По стенам стояли лавки, а перед небольшим окном тяжелый стол, поверхность которого была до того отполирована, что фактурой напоминала слоновую кость.

– Это как же понимать?.. – недоуменно спросила девушка, оглядываясь по сторонам. – Декорация, что ли? В сельской стилистике…

– Не нравится? – поинтересовался старец.

– Как-то даже… Не могу с ходу въехать…

– Ну, не нравится, пойдем дальше, сейчас только тебя напою. Ты чего хочешь? Кваску аль молочка? А может, киселька?

– Да воды бы простой…

– Это можно. – Старец зачерпнул тяжелым металлическим ковшом из небольшого, тоже металлического, как показалось девушке, серебряного ведерка и поднес ей. – Пей.

Вода оказалась очень вкусной, точно ключевой. Даже зубы от холода заломило.

– Полегчало? – добродушно поинтересовался старец. – Ну и хорошо. Идем дальше. – Он взял Бланку за руку и потащил из комнаты.

Следующее помещение, куда они попали, и комнатой-то нельзя было назвать. Бланка оказалась в просторном зале, обставленном в совершенно противоположном стиле, чем предыдущая территория. Окно здесь оказалось высоким и стрельчатым, как в католическом соборе. Усиливало сходство с собором то обстоятельство, что вместо простых стекол в тонкую свинцовую раму был вставлен цветной витраж, изображавший коленопреклоненного рыцаря. Рыцарь протягивал свой меч в сторону алтаря, на котором стояло подобие головы с двумя лицами. Основные краски витража – фиолетовая, темно-зеленая, малиновая и золотая – при прохождении сквозь них солнечного света создавали густой, пронизанный призрачными лучами сумрак. Такое впечатление, словно Бланка находилась внутри заросшего тиной аквариума. Здесь тоже имелся стол, но отнюдь не деревенский, а длинный, как взлетная полоса аэродрома, застеленный скатертью бордового бархата. Вдоль стола высились готической формы стулья из черного дерева с высокими резными спинками. Перед каждым местом на столе стоял металлический кубок на высокой, украшенной цветными камешками ножке, судя по блеску, позолоченный или даже золотой. Всего же стульев было семь. Три по бокам, и один, еще более массивный, вроде трона, во главе стола.

Антураж напоминал не то парадный зал средневекового замка, не то монастырскую трапезную того же периода.

– Здесь? – спросил старец. Бланка не поняла, что он хотел сказать этим словом, но отрицательно покачала головой.

– Мрачно очень, – капризным тоном произнесла она. – Как в церкви.

– Согласен, радость моя, – весьма игриво отозвался Асмодей. – Тогда пожалуйте дальше.

– У вас, похоже, дворец в собственности? – несколько удивленно поинтересовалась Бланка. – Несколько квартир соединено, что ли?

– Несколько миров, или, по-нынешнему, измерений, – снисходительно пояснил старец. – Места, как видишь, достаточно.

– Да уж… – почтительно промолвила Бланка.

– На любой вкус, – с наивной гордостью сообщил старец.

– А нельзя ли что-нибудь соответствующее нашему времени?

– Да пожалуйста! Я тоже больше люблю нынешнее…

И вот они уже на самой обычной кухне, обставленной, словно картинка из модного журнала. Тут тебе и роскошный гарнитур, и суперхолодильник, и современнейшая стиральная машина рядом с блистающей никелем плитой… Угловой диванчик, перед ним небольшой столик, на котором хрустальная ваза с только что срезанными пунцовыми розами. На окне веселенькие кретоновые занавески нежно-розового цвета.

– Вот! – старец гордо обвел кухню дланью. – Нравится?!

– Ничего себе!

– Стараюсь идти в ногу со временем, – солидно произнес Асмодей. Он направил пульт на небольшой телевизор «Sony». Вспыхнул экран, замелькали люди с пистолетами, полыхнул неестественно красивый взрыв.

– Международное положение того… – неопределенно заметил старец. – Только хозяйки тут не хватает, – неожиданно закончил он.

– В каком смысле? – полюбопытствовала девушка.

– Да в самом прямом. Женского пригляда не чувствуется. Все блестит, все играет, а душевного пригляда незаметно.

– Это почему же? Очень даже мило. Чисто, уютно… И цветочки вон… – Бланка кивнула на розы. – Вы поставили?

– Да как сказать… – старец замялся.

– Вы что же, вдовец? – полюбопытствовала Бланка.

– Вроде того.

– Бедненький!

– Ах, не надо меня жалеть! – кокетливо молвил старец. – Лучше давай поговорим о…

– Сотрудничестве, – закончила за него девушка. – Я не возражаю. Только не понимаю, что должна делать.

– С этим мы определимся, – хрипловато произнес старец. – Еще успеем… А сейчас я хочу показать тебе еще один покой.

– С удовольствием полюбуюсь, – хихикнула Бланка. Она уже начала понимать, куда клонит Асмодей. И не ошиблась.

Они очутились в спальне. Бланка ахнула. Такое она видела только в кино. Сливочный крем и взбитые сливки – вот как можно было передать впечатление от убранства этого покоя. Огромная белоснежная кровать под пенно-кружевным балдахином занимала две трети комнаты. Под высоченным потолком искристо поблескивала подвесками хрустальная люстра. Два окна задрапировывали сборные шелковые гардины. На стенах – картины в массивных золоченых рамах. И не какая-нибудь мазня, а вещи изысканные, тонкого письма и как будто старинные.

– Это сказка! – в восхищении воскликнула девушка.

– Вот и я говорю… – голос старца явственно по-драгивал.

– И вы тут ночуете?

– Да как сказать… Редко. Я предпочитаю обстановку попроще. Но все это не суть важно.

– А что важно?

– Как сказать?.. Другое.

– А именно?

– Я привел вас… тебя… вас сюда, чтобы, так сказать, продемонстрировать свой уровень… или достаток…