Выбрать книгу по жанру
Фантастика и фэнтези
- Боевая фантастика
- Героическая фантастика
- Городское фэнтези
- Готический роман
- Детективная фантастика
- Ироническая фантастика
- Ироническое фэнтези
- Историческое фэнтези
- Киберпанк
- Космическая фантастика
- Космоопера
- ЛитРПГ
- Мистика
- Научная фантастика
- Ненаучная фантастика
- Попаданцы
- Постапокалипсис
- Сказочная фантастика
- Социально-философская фантастика
- Стимпанк
- Технофэнтези
- Ужасы и мистика
- Фантастика: прочее
- Фэнтези
- Эпическая фантастика
- Юмористическая фантастика
- Юмористическое фэнтези
- Альтернативная история
Детективы и триллеры
- Боевики
- Дамский детективный роман
- Иронические детективы
- Исторические детективы
- Классические детективы
- Криминальные детективы
- Крутой детектив
- Маньяки
- Медицинский триллер
- Политические детективы
- Полицейские детективы
- Прочие Детективы
- Триллеры
- Шпионские детективы
Проза
- Афоризмы
- Военная проза
- Историческая проза
- Классическая проза
- Контркультура
- Магический реализм
- Новелла
- Повесть
- Проза прочее
- Рассказ
- Роман
- Русская классическая проза
- Семейный роман/Семейная сага
- Сентиментальная проза
- Советская классическая проза
- Современная проза
- Эпистолярная проза
- Эссе, очерк, этюд, набросок
- Феерия
Любовные романы
- Исторические любовные романы
- Короткие любовные романы
- Любовно-фантастические романы
- Остросюжетные любовные романы
- Порно
- Прочие любовные романы
- Слеш
- Современные любовные романы
- Эротика
- Фемслеш
Приключения
- Вестерны
- Исторические приключения
- Морские приключения
- Приключения про индейцев
- Природа и животные
- Прочие приключения
- Путешествия и география
Детские
- Детская образовательная литература
- Детская проза
- Детская фантастика
- Детские остросюжетные
- Детские приключения
- Детские стихи
- Детский фольклор
- Книга-игра
- Прочая детская литература
- Сказки
Поэзия и драматургия
- Басни
- Верлибры
- Визуальная поэзия
- В стихах
- Драматургия
- Лирика
- Палиндромы
- Песенная поэзия
- Поэзия
- Экспериментальная поэзия
- Эпическая поэзия
Старинная литература
- Античная литература
- Древневосточная литература
- Древнерусская литература
- Европейская старинная литература
- Мифы. Легенды. Эпос
- Прочая старинная литература
Научно-образовательная
- Альтернативная медицина
- Астрономия и космос
- Биология
- Биофизика
- Биохимия
- Ботаника
- Ветеринария
- Военная история
- Геология и география
- Государство и право
- Детская психология
- Зоология
- Иностранные языки
- История
- Культурология
- Литературоведение
- Математика
- Медицина
- Обществознание
- Органическая химия
- Педагогика
- Политика
- Прочая научная литература
- Психология
- Психотерапия и консультирование
- Религиоведение
- Рефераты
- Секс и семейная психология
- Технические науки
- Учебники
- Физика
- Физическая химия
- Философия
- Химия
- Шпаргалки
- Экология
- Юриспруденция
- Языкознание
- Аналитическая химия
Компьютеры и интернет
- Базы данных
- Интернет
- Компьютерное «железо»
- ОС и сети
- Программирование
- Программное обеспечение
- Прочая компьютерная литература
Справочная литература
Документальная литература
- Биографии и мемуары
- Военная документалистика
- Искусство и Дизайн
- Критика
- Научпоп
- Прочая документальная литература
- Публицистика
Религия и духовность
- Астрология
- Индуизм
- Православие
- Протестантизм
- Прочая религиозная литература
- Религия
- Самосовершенствование
- Христианство
- Эзотерика
- Язычество
- Хиромантия
Юмор
Дом и семья
- Домашние животные
- Здоровье и красота
- Кулинария
- Прочее домоводство
- Развлечения
- Сад и огород
- Сделай сам
- Спорт
- Хобби и ремесла
- Эротика и секс
Деловая литература
- Банковское дело
- Внешнеэкономическая деятельность
- Деловая литература
- Делопроизводство
- Корпоративная культура
- Личные финансы
- Малый бизнес
- Маркетинг, PR, реклама
- О бизнесе популярно
- Поиск работы, карьера
- Торговля
- Управление, подбор персонала
- Ценные бумаги, инвестиции
- Экономика
Жанр не определен
Техника
Прочее
Драматургия
Фольклор
Военное дело
Цветущий репейник (сборник) - Дегтярева Ирина Владимировна - Страница 20
В комнате на полках вперемешку с книгами валялись дискеты, коробки с коллекцией монет, раковины с разных морей, привезённые родителями. На стенах висели яркие географические карты, испещрённые пометками отцовских и маминых передвижений по миру и по России.
Но дома сидеть Стёпка не любил. Улица притягивала магнитом свободы, приключений и почти вседозволенностью. Но это ведь московская городская улица! В Дальнем если и были улицы, то их контуры вылезали из-под снега не часто, только во время прохладных летних недель. Стёпка-то притащил с собой скейтборд. Отец посмеялся, но ничего не сказал.
Наутро после приезда Стёпка вышел из дома, отошёл метра на два от крыльца и по грудь провалился в сугроб. Он барахтался и вопил минут двадцать, прежде чем отец услышал и пришёл на помощь. Выдернул его, как морковку, из снега и усадил отогреваться у печки.
Отец отлепил от свитера снег, пробравшийся к нему под рукава, и бросил его в открытую дверцу печки. Снег испарился ещё на подлёте к оранжево-красному печному чреву и улизнул лёгким паром к низкому потолку комнаты. Отец посмотрел на огонь.
— Да, дорогой мой, тут тебе не Москва.
— А я и не догадался, — пробурчал себе под нос дрожащий Стёпка.
В этот день он больше никуда не пошёл. Да и день здесь, как всё в глазах Стёпки, был неполноценный. Четыре часа света, а потом тьма, бледно мерцающая снегом в свете тусклых льдинок звёзд. Стены трещали от мороза, стёкла стали мутным льдом. Казалось, наступил ледниковый период. Вымерли мамонты, всё живое и сущее, и только в их с отцом избушке теплился свет и жар, пока есть дрова и уголь.
— Всё на земле вымерзло, — вслух сказал Стёпка. — Никому не нужен твой прогноз погоды.
Отец услышал и отреагировал:
— Камень в мой огород? Только ты ведь не пуп земли. Думаешь, если ты находишься на Севере и замерзаешь, то вся планета покрылась льдом из солидарности с тобой, несчастным узником льдов? Нет. В Африке сейчас около сорока, солнце жарит, народ купается и загорает, нравится тебе это или нет. В Москве тоже светит солнышко, может, дождик брызнет небольшой. Сегодня вечером, сидя у телевизоров в своих квартирках, москвичи прослушают прогноз погоды. И наверняка будут сокрушаться, что погода их не балует. Всё как всегда. А твоя персона и твои настроения на изменение погоды не влияют.
— А тут в Дальнем будет снег, снег, снег?
— И мороз, — добавил отец. — В Дальнем несложно прогнозировать погоду. Ты уже за один день в этом поднаторел, — отец подёргал себя за бороду. — Не понимаешь своего счастья. У тебя Гидрометцентр на дому. И телевизор смотреть не надо.
— А я бы с удовольствием его посмотрел, — Стёпка демонстративно обвёл взглядом комнату, где не было никакой техники, кроме отцовской радиостанции.
— Телевизор тебе как раз ни к чему. Вон учебники на тумбочке. Садись и занимайся. Мать говорила, что ты себя учёбой не утруждал. Пора бы уже за ум взяться. Тем более завтра в школу. Так что освежи знания.
— В этом Дальнем школа есть? — презрительно поинтересовался Стёпка.
— Представь себе, — холодно ответил отец. — Местные ребята — сыновья оленеводов, полярников, лётчиков, моряков, рабочих. Они, конечно, уши не прокалывают и серёжки не носят, на досках не катаются. Хотя, само собой, покуривают втихаря, как некоторые, — отец с прищуром глянул на Стёпку, оторвавшись от своих бумаг. Всё это время он говорил, продолжая чертить таблицы и графики. — Нормальные ребята, нормальная школа, даже для вашего величества подходящая. Кстати, — отец повернулся на табурете, — про курение я с тобой разговариваю первый и последний раз. Уяснил?
— Есть такие люди — зануды, — Стёпка отвернулся от отца и разговаривал будто бы сам с собой. — Они читают другим нотации и обижают честных, хороших людей.
— А есть такие мальчишки, — довольно сердитым голосом подхватил отец, — которые думают, что можно безнаказанно хамить взрослым. Но эти мальчишки забывают, что у взрослых периодически заканчивается терпение, и зловредные мальчишки получают хорошенькую взбучку.
— Про каких это мальчишек ты говоришь? — Стёпка пожал плечами и пошёл к тумбочке, где лежали учебники. Нехотя полистал их и с удивлением отметил, что учебники хоть и старенькие, но аккуратно подклеены, все листы на месте и обидных, неприличных картинок и подписей к ним на полях нет. Учебники московской, Стёпкиной, школы пестрели такой оскорбительной живописью. Стёпка и сам частенько грешил этим на скучных уроках. То чёртика, то робота, то самолётик, то силуэты одноклассников возникали из-под его карандаша.
— Чистюли! — с презрением пробормотал Стёпка и тут же нарисовал в учебнике алгебры карикатуру на отца. Очень похожую бородатую физиономию с всклокоченной шевелюрой, а вокруг пририсовал значки, какие бывают в телепередачах о погоде. Тучку, солнышко, молнию и капли дождя — всё это клубилось вокруг отцовой головы.
Стёпка с довольной ухмылкой захлопнул учебник и пошёл спать. В этой убогой лачуге, как прозвал про себя избушку метеоролога Стёпка, кровать была одна. Старая, скрипучая, вонзавшаяся в бока пружинами. На исцарапанной спинке с отколупнувшимся во многих местах лаком было нацарапано: «Воронеж — Москва — Дальний, 80-й год. Хорошее лето тут, тёплое», а ниже ещё надпись: «Сам дурак!» Стёпка прочёл это с улыбкой.
Больше двадцати лет здесь было всё то же: снег, мороз, сменяющие один другого метеорологи, «хорошее» лето, а всё остальное — зима.
Стёпка вздохнул и отвернулся к бревенчатой стене. От неё пахло пылью и травой — это от мха, который был заткнут в щели между брёвен. Накануне после утомительной дороги Стёпка спал крепко, несмотря на то, что рядом сопел и ворочался отец, крупногабаритный и прокуренный.
Сегодня Стёпка злился, его раздражали колючие пружины, душный жар печи, тяжёлое ватное одеяло, отцовский храп и въевшийся во всё вокруг застарелый запах табака. Несколько раз на Стёпкину подушку капали слезинки тоски.
В обрывке короткого и беспокойного сна был снег, белизна и подвывания неутомимого ветра. Он задувал, заносил, стремился разнести избушку, смести её с земли, раскатать с грохотом тяжёлые старые брёвна, которые перемелют всё и всех внутри избы.
В белой предрассветной туманности, среди светло-серых столбиков дыма из печных труб, окошки лежали в снегу опавшими звёздами. Домики в посёлке были беспорядочно разбросаны, будто посёлок планировал либо разгильдяй, либо шутник. Дорога тянулась по Дальнему, но одни домики стояли вдоль неё, другие будто прятались от взглядов проезжих и прохожих, выглядывали окнами из-за плеч соседских домов.
Шарф, натянутый до носа, оброс белым мхом инея, пальцы в варежках одеревенели и болезненно ныли, пока Стёпка плёлся к школе, загребая снег слишком большими валенками.
Школа находилась в одной из поселковых избушек. Стёпка еле оторвал разбухшую дверь от косяка. Изнутри пахнуло дымком топившейся недавно печи, пылью и жаром.
Мальчик заглянул в первую комнату. У старой истёртой доски с указкой стояла полненькая невысокая учительница в меховом жилете, обширных ватных штанах и валенках. Здесь в Дальнем почти все придерживались такой моды.
— Ты сын Григория Ивановича? — учительница заметила Стёпку. Он кивнул, быстро оглядев класс. Десять парт, семь или восемь учеников, и все они показались Стёпке блёклыми, плесеневело-провинциальными в своих толстых свитерах и валенках, выглядывающих из-под парт. — Садись на свободное место. Сейчас у нас алгебра.
Стёпка ухмыльнулся, хлопнул учебник алгебры на стол и уселся за пустую парту. Когда прошло несколько уроков, он понял, что учительница Людмила Алексеевна ведёт в школе все предметы сама. Понял он ещё и то, что ему повезло: в Дальнем собралось восемь его ровесников, и их хотя бы более-менее учат. Ребят из трёх младших классов обучали вообще скопом, всех вместе. Старшеклассников в Дальнем не водилось. «Вымерли, как мамонты», — думал Стёпка, скучая под монотонный голос Людмилы Алексеевны. Он ловил недоброжелательные взгляды местных ребят и каждый раз с независимым и брезгливым видом не замечал этого. По сравнению с московской школой здешняя школьная программа отстала, и всё, о чём талдычила Людмила Алексеевна, Стёпка давным-давно знал — выучил и забыл. Его раздражало то, что приходится вспоминать это давно пройденное.
- Предыдущая
- 20/48
- Следующая