Бешеный - Атеев Алексей Григорьевич Аркадий Бутырский - Страница 35

Глава девятая

На следующее утро, едва позавтракали, в палату вошел хмурый Козопасов и жестом поманил Олега за собой.

На прощание Владимир Сергеевич успел подмигнуть юноше: помни, мол, наш уговор!

Олега привели в приемный покой, где он переоделся в свою одежду, а потом Козопасов отвел его в кабинет главврача. Ситников уже ждал их.

— Молодой историк пожаловал, — кисло произнес он, — наделали же вы шуму, весь город переполошили. Как же, уроки срываются. Дети не будут знать истории нашей Родины. А того никто не знает, что молодой историк, выпускник университета, по ночам лазает через стены спецучреждений. Сейчас за вами приедут, и не кто-нибудь, а первый человек в этом городе. Естественно, он спросит, как вы здесь оказались? Что ему отвечать, что вы хотели повидать какого-то прорицателя? Я думаю, не стоит. А то и в самом деле примет вас за ненормального. Остановимся на следующей версии: вы хотели исследовать памятник старины, каким и является Монастырь, а так как в обычных условиях сюда не попасть, вы и решили перелезть через стену. Звучит довольно дико, но для Караваева сойдет. Кстати, как вам понравилось в нашем заведении? Не правда ли, очень мило! И молите Бога, что за вас заступились, а то бы «отдохнули» у нас с месячишко-другой…

Да! Совсем забыл… Мы вот с товарищем Козо-пасовым просили вас приглядеть, так сказать, за вашим однопалатником. Тем самым прорицателем, к которому вы так стремились. Ну каков результат? Беседовали с ним?

Олег неопределенно пожал плечами:

— Перекинулись парой слов.

— Интересно, о чем же?

— Рассказывал мне свою жизнь…

— О! — воскликнул Ситников. — Весьма захватывающее повествование, по-моему, прямо сказки Шехерезады «Тысяча и одна ночь». И вы ему поверили?

Олег снова пожал плечами.

— Вы уж лучше не верьте, — доверительно сказал главврач, — мало ли какой вздор несет шизофреник. Фантазия у них, что и говорить… — он взглянул на Козопасова. Тот кивком подтвердил слова шефа. — Преподавайте свою историю, и упаси вас… — он поморщился, — словом, если черт вас снова занесет сюда, — пеняйте на себя!

В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет вошли двое незнакомых Олегу мужчин.

— Здравствуйте, — сладко улыбаясь, поднялся им навстречу Ситников. — Аркадий Борисович снова почтил нас своим присутствием!..

Но тот, кого назвали Аркадием Борисовичем, даже не взглянув на Ситникова, хмуро уставился на Олега.

— Это он и есть? — сурово спросил Караваев.

— Он, он, — подобострастно подтвердил Ко-зопасов.

— Вас я не спрашиваю, — оборвал его Караваев, — а зачем же вы, молодой человек, полезли в психушку? — строго спросил он Олега.

— Видите ли, — стеснительно начал тот, — я хотел осмотреть этот памятник истории, а доступа к нему нет, вот я и…

— Все ясно, — оборвал его Караваев, — именно это я и предполагал, а то тут мне наплели разную чушь… А вы, господа врачи, на каком основании задерживаете человека? Совершил он противозаконный поступок, надо было вызвать милицию, пусть она разбирается… К чему проявлять самоуправство?

— Видите ли… — начал Ситников.

— Вижу! — резко сказал Караваев. — На наши советские законы вам наплевать. Но, я думаю, до поры до времени… Пойдемте, молодой человек, вам здесь больше не стоит оставаться, — обратился он к Олегу.

Провожатый его за весь разговор не произнес ни слова. Только когда они вышли из здания и сели в машину, он спросил:

— Где вас держали?

— В двухместной палате, — ответил Олег.

— А кто был ваш сосед, случайно не Владимир Сергеевич?

Олег кивнул.

— И вы беседовали? Снова кивок.

На этом разговор оборвался.

Олега подвезли к самому дому, и на прощание Караваев пожелал ему успехов в работе. На том и расстались.

— Явился! — приветствовала его старуха хозяйка. — А мы уж думали — все, сгинул добрый молодец из-за своей глупости. Да и то… С кем связался, с Валькой этим да, говорят, и с Комаром! Вот уж нашел себе друзей!

Слушая ворчание старухи, Олег понял, что обстоятельства его похождений известны всему городу.

На следующий день он пошел в школу и был встречен со всеобщим интересом. И учителя, и дети смотрели на него с любопытством, однако ни о чем не расспрашивали. Только директор в назидание сказал: «Пусть для вас это будет уроком!»

Несколько дней Олег ходил, окутанный всеобщим вниманием, но вскоре оно исчезло, вытесненное повседневными делами. Олег же постоянно размышлял о прорицателе. А что, собственно, он узнал? Ни один факт нельзя было проверить, ни одна фамилия не была названа, разве что Блох. Это, конечно, зацепка, но откуда он узнает, существовал ли такой нумизмат? Или эта таинственная секта…

Он пошел в местную библиотеку и проштудировал всю очень скудную литературу о сатанис-тах, масонах, оккультизме. Нигде и упоминания о палладистах не было. И лишь в старинном энциклопедическом словаре было указано, что пал-ладисты — одна из масонских лож, ведущая свое происхождение от легендарных розенкрейцеров. Но что сие давало? Да ничего!

Неожиданно Олег вспомнил: фамилия тестя Владимира Сергеевича — Думин. Тот говорил, что он крупный партийный работник. Значит, упоминание о нем наверняка должно встречаться в периодической печати или в справочниках. Он снова кинулся в библиотеку. Есть! Он нашел фамилию Думина, и инициалы совпадали.

«Не лез бы ты в эту историю, — подсказывало Олегу здравомыслие, — последствия могут быть непредсказуемыми». И он решил забыть обо всем произошедшем. Однако не смог. Что-то как будто мешало это сделать. Больше всего тяготило Олега обещание сходить к Караваеву и рассказать о прорицателе. Несколько дней он тянул, потом стало совсем невтерпеж, будто кто толкал в спину.

Наконец Олег решился.

После занятий он отправился в горком. Караваев встретил его хорошо. Добродушно улыбаясь, он поинтересовался, как работается, все ли нормально с жильем.

Вкратце рассказав о своем житье-бытье, Олег перевел разговор на прорицателя.

— Слыхал я про него, слыхал… — задумчиво сказал Караваев. — Значит, говоришь, пророчествовать умеет. Черт его знает, может, и правда. И меня желает видеть? Пытался я к нему попасть. Но эти… — он выругался, — тамошние заправилы не пустили к нему. Представляешь? Меня — и не пустили! Да еще и в душу нагадили. Так, говоришь, он мне что-то желает сообщить? Нет, дорогой ты мой историк! Связываться я с ними больше не хочу. К тому же личностью этой интересуется КГБ. Да пусть он мне хоть нагадает, что я генсеком стану, не хочу! Я свою карьеру и без него знаю. Звезд с неба не хватал и вряд ли уже схвачу. Знай сверчок свой шесток! Ты говоришь, Думин — его тесть? Большой шишкой когда-то был.

Караваев задумался.

— Нет, — наконец сказал он. — не буду я в это ввязываться и тебе не советую. Чувствую: история очень грязная. К чему такому молодцу в ней мараться? Я к тебе расположен, но второй раз выручать не буду. Да и скорей это будет не в моих силах. Так что иди с Богом!

И Олег ушел, можно сказать, с большим облегчением. Он сделал все, что мог. Совесть его чиста. Хотел бы, конечно, помочь человеку, но не в силах.

Однако история эта продолжала раскручиваться дальше.

Месяца через два после вышеописанных событий, как раз перед Новым годом, городок облетела страшная весть: Комара убили!

Первые любопытные, прибежавшие на место убийства — в развалины древней водяной мельницы, стоявшей на речке, чуть выше городка, увидели лежащий труп Комара возле свежевырытой ямы. Лежал он здесь, видимо, несколько часов, потому что был слегка припорошен снегом. Возле головы снег был окрашен кровью. Она ярко горела в свете солнечного зимнего утра. Вскоре приехала милиция, любопытных стали отгонять от места происшествия, а затем труп увезли в городской морг.

— Не иначе снова клад искал, — судачили горожане, — видать, нашел, а поделить с напарником не смог. Тот его и укокошил.

Они были почти правы. А случилось все так.