Хроники Эмбера I-II - Желязны Роджер Джозеф - Страница 46

— В каком обличье?

— Он походил на человека, но у него были козлиные рога и маленькие красные глазки. Он сидел на пегом коне. Некоторое время мы бились друг с другом, но, на мое счастье, волна сражения нас разъединила. Он здорово меня теснил. Когда мы скрестили шпаги, я вновь услышал его голос, который никогда не забуду. Он сказал, что я глупец и что мне нечего даже надеяться на победу. Но наутро поле битвы осталось за нами, и мы убили множество тварей, а остальных загнали обратно в Круг. Всадник на пегом скрылся, и больше я ни разу его не видел. С тех пор на нас не нападали большими силами, но если я исчезну, другая армия тварей — а она существует — ринется из Круга на наши земли, уничтожая все на своем пути. Оборотень мгновенно узнает, что я уехал, так же как он узнал, что Ланс везет мне данные о расположении войск в Круге. А теперь он наверняка знает о вас и задумывается, кто вы такой? О вашей силе нельзя не задуматься. Нет, я останусь и буду биться до последнего. Это мой долг. И не спрашивайте почему. Я только надеюсь, что, когда придет мой час, я пойму, откуда и зачем появился этот Черный Круг.

Внезапно над моей головой раздался какой-то шум. Я быстро отклонил корпус в сторону, чтобы избежать сам не знаю какой опасности. Лишнее движение. Это была всего-навсего птица. Белая птица. Она опустилась на мое левое плечо и замерла, издавая тихие звуки. К ноге птицы была привязана записка. Я отвязал ее, прочитал, смял в руке. Затем начал изучать горизонты, не видимые моему собеседнику.

— В чем дело, сэр Кори? — вскричал Ганелон.

Записка, которую я послал сам себе, написанная моей рукой и принесенная птицей моей судьбы, могла попасть только в то место, где я должен был остаться надолго. Я никогда не думал, что мне придется здесь остаться. Но я не мог спорить со своей судьбой.

— В чем дело? — повторил Ганелон. — Что у вас в руке? Письмо?

Я кивнул и протянул ему записку. У меня просто не было выхода, ведь Ганелон видел, что я прочел ее.

В записке было сказано:

«Я иду».

И стояла моя подпись.

Ганелон раскурил трубку и при ее свете прочитал написанные мною две строчки.

— Он жив?! И придет сюда! — воскликнул он.

— Видимо, да.

— Странно… — пробормотал он. — Не понимаю.

— Похоже, он обещает вам помощь, — сказал я, незаметно отпуская птицу, которая два раза вскрикнула, сделала круг над башней и исчезла.

Ганелон покачал головой.

— И все же не понимаю.

— Зачем смотреть дареному коню в зубы? — спросил я. — Если он придет, вы только выиграете.

— Верно, — согласился он. — Может, ему удастся уничтожить Круг.

— А может, это шутка, причем жестокая.

Он опять покачал головой.

— Вряд ли. Это не в его духе. Интересно, чего он хочет?

— Может быть, завтра все выяснится, — сказал я. — Утро вечера мудренее.

— Мне только и остается, что лечь спать. — Ганелон подавил зевок.

Мы встали, спустились с крепостной стены и пожелали друг другу спокойной ночи. Я пошел к себе в комнату, лег в постель и уснул, едва коснувшись головой подушки.

2

Утро. Ломит все тело. Болят мускулы.

Кто-то оставил в моей комнате новый коричневый плащ. Слава богу, не черный. Мне совсем не хотелось, чтобы Ганелон вспомнил цвет моих одежд, когда я обрету прежнюю форму. В целях конспирации я не стал также сбривать бороду — он знал меня куда в менее волосатом состоянии. Разговаривая с ним, я старательно изменял голос, и Грейсвандир упрятал далеко под кровать.

Всю следующую неделю я занимался самоистязанием, упражняясь каждый день до изнеможения. Боль в мускулах почти прошла, я прибавил в весе фунтов пятнадцать и постепенно стал чувствовать себя здоровым человеком.

Страна, в которую я попал, называлась Лорен, и ее звали точно так же. Если б я любил приврать, то обязательно сочинил бы стихи о том, как мы встретились в долине за замком, где она собирала цветы, а я прогуливался, дыша свежим воздухом. Чушь.

Таких женщин, как она, вежливо называют «походными подругами». Я встретил ее вечером, когда руки мои, казалось, отваливались от усталости после упражнений с булавой и саблей. Лорен стояла в сторонке, поджидая очередного солдата, назначившего ей свидание. В этот день я впервые обратил на нее внимание. Она улыбнулась, я ответил ей улыбкой, подмигнул и пошел отдыхать. На следующее утро я опять ее увидел и, проходя мимо, сказал: «Привет». Вот и все.

Но она все время попадалась мне на глаза. В конце второй недели, когда у меня ничего больше не болело, а весил я сто восемьдесят фунтов, мне захотелось провести с ней вечер. Я, конечно, уже знал, кто она такая, и меня это нисколько не волновало. Но той ночью мы не занимались тем, ради чего встретились. Не получилось.

Сначала мы разговаривали, а затем произошло непредвиденное.

В ее волосах цвета ржавчины проглядывала седина. Тем не менее я был уверен, что ей нет и тридцати. Ярко-голубые глаза. Чуть вздернутый подбородок. Белые ровные зубы, улыбающийся рот. Говорила она, немного гнусавя, волосы у нее были слишком длинными, большое количество косметики скрывало следы усталости на лице, кричащее платье туго обтягивало начинающую полнеть фигуру. Но Лорен мне нравилась, хотя я не могу сказать, что испытывал к ней в тот вечер какие-либо чувства. Ведь я пригласил ее совсем для другого.

Нам пришлось пойти ко мне, больше было некуда. Теперь я стал капитаном и, пользуясь привилегиями своего ранга, заказал обед в комнату и попросил принести лишнюю бутылку вина.

— Люди вас боятся, — сказала она. — Говорят, вы никогда не устаете.

— Устаю, — признался я. — Можешь мне поверить.

— Ну конечно! — Она встряхнула кудряшками и многозначительно улыбнулась. — Все мы устаем, верно?

— Сколько вам лет?

— А тебе?

— Джентльмен никогда не задает подобных вопросов.

— Леди тоже.

— Когда вы впервые здесь появились, мы решили, что вам за пятьдесят.

— А сейчас?

— Никто не знает. Сорок пять? Сорок?

— Нет, — ответил я.

— И я думаю, что меньше. Это ваша борода всех обманула.

— Бороды часто лгут.

— С каждым днем вы выглядите все лучше и лучше. Сильнее…

— С каждым днем я чувствую себя все лучше и лучше.

— Сэр Кори из Кабры, — сказала Лорен. — Какая она, Кабра? Где находится? Вы возьмете меня с собой на Кабру, если я очень попрошу?

— Могу соврать, что возьму.

— Соврите. Все равно будет приятно.

— Хорошо. Я возьму тебя на Кабру. Отвратительный остров.

— Вы действительно такой необыкновенный, как говорят?

— Боюсь, что нет. А ты?

— Наверное, тоже нет. Мне раздеваться?

— Не надо. Сначала поболтаем. Выпей бокал вина.

— Большое спасибо… За ваше здоровье.

— И за твое.

— Где вы научились так здорово драться на шпагах?

— У меня были прекрасные учителя.

— …И вы пронесли Ланса целых пять лиг, убили двух тварей…

— Каждый новый рассказчик преувеличивает. Эдак я стану настоящим героем.

— Но я наблюдала за вами. Вы очень сильный и ловкий. Недаром Ганелон заключил с вами договор, правда не знаю какой. Ганелон своего не упустит. У меня было много друзей, и я всегда смотрела, как они фехтуют. Вы могли бы изрезать их на мелкие кусочки. Люди говорят, вы хороший учитель. Они вас любят, хоть и боятся.

— Почему боятся? Потому что я сильный? Но сильных людей много. Или потому, что я хорошо фехтую?

— Все считают, что вы — сверхъестественное существо.

Я рассмеялся.

— Не беспокойся, я всего лишь второй шпажист в мире. Прости, может быть, третий. Но я учусь.

— Кто лучше?

— Возможно, Эрик из Эмбера.

— Кто он?

— Сверхъестественное существо.

— И он лучший?

— Нет.

— Тогда кто же?

— Бенедикт из Эмбера.

— А он тоже сверхъестественное существо?