Зов Лиры [Руки Лира] - Нортон Андрэ - Страница 5

Она знала, что в прежние времена здесь встречались волшебные вещи. Но теперь, после войны и пожаров, разрушений и минувших лет, они ушли в легенду. А вдруг этот кусочек камня когда-то был частью волшебного амулета? Нужно спросить у Дрин, она знает. Высыпав остальные камешки на землю, девушка бросилась в дом, который прятался между скал. Задыхаясь от бега, она влетела в комнату и положила находку на каменный стол. За столом сидела Дрин и ткала кусок грубого полотна из высушенных волокон тростника. Потом из этого полотна можно будет сшить одежду.

— Оно… оно живое! Ожило в руках! — завопила Нош, разводя в сторону руки и растопыривая пальцы. — Из речки. Я дотронулась, а оно такое…

Дрин замерла, переводя взгляд с Нош на обломок гальки. Затем взяла его, взвесила на ладони, подбросила несколько раз и наконец поднесла поближе к глазам. Потом потянулась за ножом. О, этот нож считался настоящим сокровищем, поскольку был сделан из металла. В Рифте ничего подобного больше найти не удавалось.

Внимательно приглядевшись, Дрин поскребла камешек лезвием ножа. Она орудовала драгоценным инструментом очень осторожно и ухитрилась отковырнуть небольшую каменную крошку. Под ней открылась гладкая поверхность, размером с ноготь большого пальца. Причём не серая, а красная. Но не кроваво-алая и не медная, цвета заходящего солнца, а какого-то смешанного оттенка. Даже при слабом освещении комнаты Нош разглядела этот цвет.

— Око солнца, — промолвила Дрин и выронила камешек на стол. Затем быстро поднялась и направилась к одному из каменных сундуков, которые никогда не открывала в присутствии Нош. Она достала оттуда старую, потрёпанную и запылённую сумку. И высыпала на столешницу кучку разноцветных камней. Одни сверкали яркими красками, другие были тусклыми и невзрачными, как стены этого дома.

— Бери по одному, — приказала она Нош. — И называй.

Девушка зачарованно повиновалась. И неожиданно начала произносить названия, сама этого не осознавая. Притом Нош знала, что произносит имена камней правильно, словно выучила их давным-давно и теперь просто вспоминает.

— Солнечное око… Лунная слеза… Небесная кожа, — говорила она, выстраивая их в ряд. — Ещё одна небесная кожа, две ночные капли. Лунная слеза, только треснувшая. — (Откуда она это взяла?) — Солнечное око дневное, а вот это — вечернее.

Так она поименовала все камни, до единого.

Дрин слушала, не сводя с неё глаз. Потом выудила из-за пазухи небольшую вязаную сеточку на шнурке из змеиной кожи. Сквозь нити сеточки что-то сверкало и ярко вспыхивало в полумраке комнаты.

Женщина поколебалась, после чего сняла с шеи амулет и протянула Нош это блистающее сокровище.

— Коснись! — громким шёпотом промолвила она.

Нош протянула руку. И тоненько вскрикнула. В амулете оказалось заключено настоящее пламя, которое обожгло девушке палец. Нош сунула ноющий палец в рот.

— Я… у него нет названия…

— Он редко встречается в этом мире, дитя, — кивнула Дрин. — Можно собирать драгоценные камни всю свою жизнь и ни разу не встретить такое чудо. Это звёздный свет, он сродни кое-чему большему, давно утерянному. Но довольно того, что у тебя дар Рук. Он сослужит тебе хорошую службу. Этот дар такой разносторонний… и тебе нужно будет изучить все его проявления. Ты сможешь отличать настоящие камни от поддельных, целые от треснувших. И, возможно, ты сумеешь читать их прошлое, что само по себе — великая сила.

— А что… а что я могу прямо сейчас? — задумчиво спросила Нош. Она больше не боялась и принялась строить планы, как этот дар может улучшить их суровую жизнь.

— Прямо сейчас ты должна направить все силы на поиск. Точно так же, как ты приучала глаза к чтению, руки к письму, а язык к речи, ты обязана привыкнуть к своему дару.

С тех пор Нош постоянно копалась в гальке. Недолго, но каждый день. И вскоре завела собственную сумочку с настоящими драгоценными камнями. Девушка любила перебирать камешки, особенно когда Дрин отлучалась из дому.

Жизнь в Рифте продолжала течь в привычном русле суровых будней. Но девушка и прежде не видела ничего хорошего, так что настоящее выглядело гораздо привлекательнее по сравнению с жестоким прошлым. Она научилась переворачивать плоские камни на илистом дне реки и вылавливать юркие водяные создания, которые прятались под ними.

Они с Дрин собирали один из видов речного камыша, промывали и высушивали, разложив на плоском камне. Затем отрезали корешки острым каменным осколком. Эти корешки перемалывали между двух камней, как жерновами. В результате получался порошок, из которого можно было печь хлеб. А стебли камыша трепали, разминали и разделяли на волокна, которые годились для самодельного ткацкого станка.

Здесь попадались и другие растения. На следующий день после того, как Нош обосновалась в Рифте, Дрин показала девушке небольшой участок чёрной почвы. Из земли тянулись листочки нескольких уцелевших растений, которые Дрин оберегала как зеницу ока.

В камнях водились разнообразные ящерицы и змеи, и каждая тварь требовала своего подхода. Например, жирную многоножку в жёлтых пятнышках можно было смело глушить камнем и свежевать. А небольшую змейку с серебристой чешуёй лучше было оставить в покое. Красную рогатую жабу ловить было можно, а ящерицу, которая при малейшей опасности поднимается на задние лапки, нужно было обходить дальней дорогой.

Сперва Нош думала, что эти запреты касаются пресмыкающихся с ядовитой кожей или мясом. Но вскоре она узнала, что все гораздо сложней и серьёзней. Как-то Нош увидела, что Дрин сидит, прислонившись спиной к скале, а перед ней раскачивается серебристая змейка. Девушка схватила окаменевшую ветку, к которой был прикреплён при помощи тростниковой верёвки камень, заострённый с двух концов. Это было собственное оружие Нош, сделанное её руками. Девушка страшно гордилась результатом своих трудов. Эта грубая острога служила как инструментом, так и оружием.

— Не нужно, — успокоила Дрин девушку. — Она не годится для еды. Смотри! — Она протянула руку, и Нош показалось, что змейка лизнула пальцы женщины гибким язычком. — Как и зарк, — продолжила Дрин и указала направо. Там стояли три ящерицы, поднявшись на задние лапки. Притом они отклонили тельца немного назад, опираясь на хвост, как на длинную гибкую тросточку. Ящерки дёрнулись вперёд, выказывая явное намерение напасть на женщину.

Дрин зашипела. Для неискушённого уха Нош это шипение ничем не отличалось от звуков, издаваемых серебристой змеёй. Затем женщина чуть повернулась и защёлкала языком. И наконец заговорила человеческим языком, хотя и очень тихо:

— Сиди не двигаясь, дитя. Позволь им изучить тебя, чтобы впоследствии они могли стать тебе помощниками и защитниками.

Нош страшно хотелось убежать куда глаза глядят. Но она медленно положила на землю свою каменную острогу и села, не сводя глаз со змеи. Тварь повернула к девушке треугольную голову и посмотрела прямо в лицо странными глазами с вертикальными зрачками. Змея легко расплела кольца и заскользила к Нош. Затем встала на хвост так, как будто вновь собиралась начать свой странный танец.

— Дотронься до неё, Нош, — приказала Дрин по-прежнему тихим голосом, но в нём зазвучали металлические нотки.

Нош через силу повиновалась. Змея вскинула головку. Девушка заметила острые зубы во рту у серебристой твари и подумала, что едва ли эти клыки — простое украшение. А потом… её ладони легонько коснулся раздвоенный язычок.

— Так, тебя признали, — тихим напевным голосом промолвила Дрин. — Теперь тебе придётся выучить свои обязанности и права, но это знание придёт изнутри.

Женщина поглядела на ожидающих ящериц и щёлкнула языком. Три зверька тотчас же сорвались с места. Как только змея отползла, перед девушкой очутилась одна из ящериц.

— Снова протяни руку, — приказала Дрин.

На этот раз Нош не боялась. Зарк (как, по словам Дрин, называлась эта зверушка) пробудил в девушке любопытство и интерес, так что она позабыла про страх.

Нош поднесла руку к ящерице, и та склонила голову, будто принюхиваясь к костяшкам пальцев.