Здесь обитают чудовища - Нортон Андрэ - Страница 21

Конь сделал прыжок вверх и воспарил, точно на расправленных крыльях. И хотя Ник прижался к решетке, через секунду-другую он потерял их из виду; то короткое время, что он наблюдал за ними, конь поднимался все выше и выше…

8

– Что такое, мой мальчик?

Ник вздрогнул. Он был столь поглощен отбытием Герольда, что не заметил подошедшего сзади викария.

– Там был Герольд. Потом он вскочил в седло, и конь взлетел над домом. – Ник все еще не мог прийти в себя от вида летающего по воздуху коня.

– Конь с Холмов… – Хадлетт тоже встал у окна. Снаружи уже ничего не было видно, кроме части ярко освещенной солнцем стены.

– Ты читал Киплинга, Шоу? В наши дни им не очень увлекаются – новые философы обвиняют его в расизме. Но в одной из его сказок говорится о Людях с Холмов, что мчатся сквозь бурную ночь на своих конях. Киплинг знал старые легенды, возможно, и сам немного в них верил. Стоит только прочитать его «Холм Пака из Пука», чтобы понять, как волновали его воображение легенды об английской старине. Да, Люди с Холмов и их летающие кони. Были и другие писатели, еще до Киплинга, которые знали о них, – например, Томас Стихотворец. Раньше они жили в Британии, как и во всех кельтских королевствах. Их следы также можно обнаружить в Бретани, которая ближе кельтской Британии, нежели Франции галлов. Должно быть, в прежние времена здешний мир и наш собственный сообщались…

– Сэр… – Ник перевел взгляд с окна на ястребиное лицо викария, обрамленное серебряными волосами. – Герольд, или то, что стоит за ним, – является ли он таким же нашим врагом, что и люди с летающих тарелок?

Хадлетт не торопился с ответом и не глядел на Ника; взгляд его, скорее, был устремлен мимо последнего, за окно. Наконец он заговорил – медленно, словно тщательно взвешивая каждое слово:

– Люди с летающих тарелок, как ты их называешь, несут угрозу нашему телу, и мы не можем от этого отмахнуться. Но Герольд являет нам не открытую угрозу, он приходит как искуситель. Если принять его предложение заключить союз, то есть согласиться на изменение, – этот мир полностью тебя поглотит. Человек перестает быть самим собой. И возврата к прежнему состоянию не будет… не может быть. Это – отказ от всего, во что мы верим. Принявшие предложение становятся от нас так далеки, словно они никогда и не были людьми. Это, как я уже говорил, род смерти.

– Рита – если мы встретили Риту… – Ник уловил в голосе своего собеседника нотки, свидетельствующие, что последнему не хотелось бы продолжать этот разговор, однако он не мог переменить тему, хотя и не совсем понимал, отчего это так. – Она… она плакала… И, возможно, именно она спасла нас от летающей тарелки.

– Да. Она плакала и тогда, когда приходила к нам в последний раз, а Крокер даже не взглянул в ее сторону. Изменившись, она все же сохранила какие-то человеческие связи. Об этом тоже говорится в легендах об эльфах, феях и простых смертных, которых они любили. Но никогда они не находили счастья, в конце концов им доставались лишь разлука и печаль. Ты говоришь, что Герольд осматривал дом. Значит, ему известно о вас с Линдой, и он предложит вам заключить сделку. Я предупредил тебя, мой мальчик. – Хадлетт положил руку на оконную раму и выглянул наружу. – Такое светлое и красивое место. Построивший ферму, видно, жил здесь спокойно не один год – ведь он обрабатывал поля, собирал урожай, выстроил дом-крепость, стены которого защищали его от опасностей ночи. Хотелось бы знать, как давно это было?

Нику пришлось-таки вслед за викарием заговорить о другом. В беседе с Хадлеттом он не мог настаивать на предмете, который столь очевидно был тому неприятен.

– Вам встречались места вроде этого, где бы люди жили и сейчас?

– Нет. Эта страна приходит в упадок. Возможно, в этом повинны летающие охотники. Города как будто процветают, стоят целые и невредимые, но земли вокруг полны ловушек. Отнюдь не все из Людей с Холмов настроены к роду человеческому дружелюбно или хотя бы безразлично. Наши сказки населяют великаны, людоеды, ведьмы, тролли. Здесь тоже действуют силы зла, видимые и невидимые глазу, – хотя их меньше, чем мы встречали в этом мире на территории Англии, до того, как нас взяли в плен. Может быть, эта страна моложе, и подобные обитатели не успели заселить ее плотно. Однако мы видели развалины – башен, замков, – которые, несомненно, не принадлежат той Америке, которую ты знал. Это была плодородная, густонаселенная страна. Теперь остались одни города да места вроде этой фермы. На открытых пространствах – бродяги, в небе – охотники.

– Города или Герольд как-то связаны с нашим появлением здесь? – Ник желал знать все, что Хадлетт мог или захотел бы ему сказать. Он полагал, что викарий – единственный из троих мужчин, который мог бы дать себе труд доискиваться до истинных первопричин. Страуд неизменно был занят конкретными делами, а о Крокере Ник пока знал очень мало.

– Если всерьез относиться к старым легендам, то Люди с Холмов действительно вмешиваются в нашу жизнь. Однако легенды говорят, что они делают это не иначе как появляясь в нашем мире, где могут человека заколдовать или просто физически его похитить. Наше же перемещение – иного рода. Несомненно, города представляют собой развитую форму того, что, за неимением лучшего слова, мы могли бы назвать технологией. Хотя, глядя на такой город, невозможно соотнести его с тем, что имеет наша цивилизация. Быть может, они генерируют энергию, с помощью которой в определенных местах осуществляются перемещения.

– И если бы мы узнали, каким образом нас сюда затащили, мы могли бы вернуться?

Викарий опять помедлил с ответом.

– Ты забываешь о временном факторе, который мы осознали после вашего появления. Судя по сменяющим друг друга зимам и веснам, мы насчитали четыре года – вы же утверждаете, что в нашем мире прошло тридцать лет. И опять же, в легендах говорится о людях, которые, возвратившись, быстро старели и умирали, поскольку изменялся их способ существования во времени.

Ник посчитал дни – три… нет, четыре, – минувшие с тех пор, как они здесь оказались. А сколько прошло там? Недели? Месяцы? В это было настолько трудно поверить, что по телу пробежала дрожь. Затем он упрямо вернулся к тому, что заботило его больше всего.

– Но охотники с тарелок не могут добраться до городов…

– Да. Мы дважды наблюдали их атаку с воздуха, ты и сам видел, как они пытались сбить Герольда. Похоже, охотники смертельно ненавидят или боятся

– не только городов, но и всего, что с ними связано, например Людей с Холмов.

Ник обдумал сказанное. Города дают надежную защиту, земли вокруг полны опасностей. Что, если бы они смогли проникнуть в город, не заключая сделку с Герольдом? Он спросил об этом.

Хадлетт улыбнулся.

– Логично, конечно, поэтому не думай, мой мальчик, что такая мысль не приходила нам в голову. Однако осуществить ее нельзя. Войти в город можно только в сопровождении Герольда, иного пути туда нет. Каждый город окружен невидимой энергетической стеной. А плата за вход чересчур высока. Рано или поздно Герольд появится и предложит тебе сделать выбор, и тебе придется решать, принять его предложение или отвергнуть. Но тогда ты будешь знать, как поступить.

Одно дело, когда тебе о чем-то говорят, и совсем другое – испытать все на себе. Обменявшись с Ником еще парой фраз, викарий вернулся в большую комнату; Ник же остался у окна. Почему они так настаивают, что принять предложение Герольда и измениться – это ужасно? Англичане в один голос уверяют, что делать этого не следует, но Ник никак не мог взять в толк, что же именно здесь такого страшного. С его точки зрения, летающие охотники представляли собой более страшную угрозу – может быть, потому, что он понимал их лучше.

Обдумывая ночные приключения, Ник теперь полагал, что со стороны Риты им ничто не грозило. Он не мог забыть, как по ее щекам катились слезы. В сущности, каждый раз, когда ему вспоминалась эта сцена, она становилась все более отчетливой, все новые и новые подробности всплывали перед его внутренним взором. И ему очень хотелось верить, что именно вмешательство Риты спасло их от плена.