Грань будущего - Сакурадзака Хироси - Страница 42

– Не извиняйся. Ты выиграл.

– Выиграл?.. Но разве мы не можем просто… просто повторять все это? Ну и пусть мы не вырвемся из петли, зато будем вместе. Навсегда. Мы можем провести вместе даже больше чем одну жизнь. Каждый день будет новый бой, но с этим мы справимся. Если мне придется убить тысячу мимиков, миллион, я это сделаю. Мы сделаем это вместе.

– Каждое утро ты будешь просыпаться и видеть Риту Вратаски, которая даже не знает о твоем существовании.

– Мне плевать.

Рита покачала головой:

– У тебя нет выбора. Ты должен вырваться из петли, прежде чем то, что случилось со мной, произойдет с тобой. Закончи эту проклятую эпопею, пока ты еще способен это сделать.

– Я не могу пожертвовать тобой.

– Кэйдзи Кирия, которого я знаю, не стал бы жертвовать человечеством ради себя.

– Рита…

– Времени мало. Если ты хочешь что-то мне сказать, сделай это сейчас. – Красный Доспех осел на землю.

– Я останусь с тобой, пока ты не умрешь. Я… я люблю тебя.

– Хорошо. Не хочу умирать в одиночестве.

Ее лицо было скрыто под шлемом, и я был благодарен за это. Если бы я увидел ее слезы, то никогда не смог бы разорвать эту петлю и оставить Риту навсегда. Лучи заходящего солнца, красного, низко нависшего над землей на западе, играли на темнокрасном Доспехе Валькирии, окутывая ее ярким рубиновым сиянием.

– Долгая битва, Кэйдзи. Уже закат.

– Он прекрасен.

– Сентиментальный ублюдок. – Я понял по голосу, что она улыбается. – Ненавижу красное небо.

Это были ее последние слова.

6

Небо было очень ярким.

Рита Вратаски погибла. После того как я убил сервер-мимика и разобрался с остальными тварями, меня отправили на гауптвахту. Сказали, за нарушение долга. Безрассудно проигнорировав приказы старшего офицера, я поставил под угрозу жизни своих товарищей. И плевать, что не было там никаких старших офицеров, которые отдавали бы хоть какие-то приказы. Они изо всех сил пытались отыскать виновного в смерти Риты. Я понимал, что им хочется найти козла отпущения.

Через три дня после того, как меня посадили под арест, состоялся военно-полевой суд; все обвинения были сняты. Вместо приговора меня решили наградить.

Генерал, тот самый, который приказал нам собраться на физподготовку, похлопал меня по плечу, говоря, как хорошо я поработал. Он разве что глаза от восторга не закатывал. Мне очень хотелось сказать ему, чтоб он засунул эту награду себе в задницу и ею подавился, но я сдержался. Смерть Риты была на моих руках. Нет смысла вымещать зло на нем.

Наградой оказался пресловутый орден Валькирии, которым награждали солдат, убивших больше ста мимиков в одном бою. Награда, изначально созданная для особого человека. Существовал лишь один способ получить более высокую награду – геройски погибнуть в бою. Как Рита.

Я действительно убил много тварей. Больше, чем Рита за всю свою карьеру. Я положил их всех в одном бою. У меня почти не осталось воспоминаний о том, что произошло после того, как я уничтожил сервер. Но, похоже, я нашел сменную батарею для своего силового костюма и продолжил в одиночку косить тварей – на моем счету была примерно половина мимиков, напавших на «Цветочную дорогу».

Восстановление базы шло с лихорадочной скоростью. Половина зданий оказалась сожжена дотла, и разбор завалов сам по себе был монументальной задачей. Казарм семнадцатой роты больше не существовало, а роман, который я так и не успел дочитать, превратился в пепел.

Я бесцельно бродил по базе между снующими туда-сюда людьми.

– Дрался как форменный маньяк, да? Так поступают прославленные герои?

Голос был знакомым. Я обернулся и успел увидеть только кулак, летящий мне прямо в лицо. Левая нога сама собой развернулась. Времени на размышления не было. Я успевал сделать только одно – решить, стоит или не стоит подключать механизм контратаки, укоренившийся в подсознании. Если я щелкну переключателем, за дело возьмутся рефлексы, въевшиеся в мозг за сто шестьдесят петель, и перехватят контроль над моим телом, как над роботом на заводе.

Я мог бы сейчас перенести вес на левую ногу, принять удар на плечо и схватить нападавшего за руку, одновременно шагнув вперед с правой ноги и врезав ему локтем в бок. Так я бы разобрался с первым ударом. Я снова прокрутил картинку в голове и сообразил, что сломаю противнику ребра, не успев даже понять, кто он. Тогда я решил не сопротивляться и принять удар. Худшее, что мне грозит, – это фингал под глазом.

Было очень больно. Я на такое не подписывался. Сила удара оказалась такова, что я не удержался на ногах и приземлился на задницу. Что ж, по крайней мере, ничего не сломал – значит, все идет по плану. Приятно знать, что я всегда смогу сделать карьеру боксерской груши, если вдруг с армией не заладится.

– Не знаю, какой ты там гений в бою, но самоуверенности тебе точно не занимать.

– Оставь его в покое.

Надо мной стоял Ёнабару. Судя по его лицу, он готов был и дальше осыпать меня ударами, но женщина в простой форменной рубашке шагнула вперед и остановила его. Ее левая рука висела на перевязи. Белоснежная ткань резко выделялась на фоне рубашки цвета хаки. Наверное, это подружка Ёнабару. Я порадовался тому, что они оба выжили.

В глазах этой женщины был свет, не похожий ни на что, виденное мною раньше, словно она наблюдала за львом, освободившимся от цепей. Таким взглядом смотрят на высшее существо.

– А теперь бродишь тут, словно ничего не случилось. Меня тошнит от твоего вида!

– Я сказала, оставь его в покое.

– Да пошел он…

Прежде чем я успел встать, Ёнабару и его девушка уже ушли. Я медленно поднялся и отряхнулся. Челюсть ныла не так уж сильно. Сущая ерунда по сравнению с пустотой, которую в моей душе оставила Рита.

– Неплохой удар, – раздалось за моей спиной. Это был Феррел. Он выглядел как обычно, может, только пара морщин на лбу прибавилась – памятка о сражении.

– Вы это видели?

– Прости, не успел его остановить.

– Ничего.

– Попытайся не держать на него зла. Он вчера многих друзей потерял. Ему нужно время, чтобы немного успокоиться.

– Я видел Нидзю – то, что от него осталось.

– Наш взвод потерял семнадцать человек. Говорят, всего потерь около трех тысяч, но официальных данных пока не поступало. Помнишь ту хорошенькую девушку, которая заведовала второй столовой? Она тоже не выжила.

– Вот как?

– Твоей вины тут нет, но в такое время это не имеет значения. Знаешь, ты неслабо приложил подружку Ёнабару. Помимо многих других.

– Других?

– Других.

Видимо, в список людей, по которым я прошелся во время боя, надо включить и Феррела. Кто знает, что еще я натворил. Я ничего не помнил, но одно было ясно: на поле боя я превратился в одержимого смертями маньяка. Может, это из-за меня у подружки Ёнабару рука на перевязи. Неудивительно, что он в такой ярости. Пинок от солдата в Доспехе способен сотворить и не такое. Черт, да можно с легкостью внутренние органы в кашу превратить.

Я надеялся, что Ёнабару запомнит этот страх. Он поможет ему выжить в следующем бою. Может, теперь Ёнабару не считал меня своим другом, но для меня он остался таковым.

– Мне жаль.

– Забудь. – Феррел определенно не злился. Наоборот, он, скорее, казался благодарным. – Кто научил тебя так управлять Доспехом?

– Вы, сержант.

– Я серьезно, сынок. Если бы речь шла о строевой подготовке – не вопрос. Но во всех японских войсках нет ни одного солдата, который мог бы научить тебя так сражаться.

У сержанта Бартоломи Феррела за плечами было больше боев, чем у большинства солдат в CEO. Он знал, что такое воин. Понимал, что, если бы я не отбросил его пинком с дороги, он был бы мертв. Он знал, что зеленый рекрут, стоявший перед ним, отличный боец и у него самого не было ни малейших шансов стать таким же. И еще знал, что в сражении имеет значение только одно: насколько хорошо ты умеешь драться.

Сержант Феррел дал мне основные навыки, которые я развил и отточил. Но я не мог объяснить ему даже малой части происшедшего, поэтому не стал и пытаться.