Говорящий ключ - Кирюшкин Виктор Владимирович - Страница 33

Осенью 1942 года Марченко попал в фашистский плен. В лагере, за колючей проволокой, люди умирали от голода и тифа, проклиная палачей. Те, кто не сдавался, гибли, а тех, кто шел на поклон к фашистам, они отправляли на работы в Германию. В числе таких слабых, потерявших веру в будущую победу советского народа, оказался и Марченко. Его одели в почти новое красноармейское обмундирование, подкормили и перебросили не в Германию, а в Белоруссию, где в то время крепло партизанское движение. Вместе с несколькими другими предателями Марченко снова попал в лагерь для военнопленных. На этот раз он недолго пробыл в лагере. Был инсценирован «побег». Охраняющие лагерь эсэсовцы подняли стрельбу из пулеметов, установленных на вышках. Однако никто из «беглецов» не пострадал, зато в самом лагере было много раненых и убитых. Через несколько дней после этого подозрительного бегства в лесах появился новый «партизанский отряд».

Пылали села. Люди в форме солдат Советской Армии строчили из автоматов, расстреливая женщин, детей, стариков. Следом за бандитами в разграбленные села врывались каратели, но они всегда опаздывали. «Партизаны», совершив свое гнусное дело, успевали скрыться.

— Партизаны вас убивают и грабят, — говорили эсэсовцы уцелевшим после бандитского налета крестьянам. — Вы должны помочь нам ликвидировать партизан, это в ваших интересах. Покажите, где они скрываются.

Провокация не помогла. Народ прекрасно разбирался, где действуют свои, а где — чужие. Бандитская шайка однажды столкнулась с настоящими партизанами и в коротком бою была разгромлена. Марченко уцелел. Явиться обратно к своим хозяевам он не решился. Словно затравленный волк, скрываясь и от партизан и от фашистов, ушел на восток. За сотню километров от места своих былых «подвигов» Марченко сумел втереться в небольшой партизанский отряд. Здесь он не показал особой доблести. Предатель заботился не о том, чтобы хоть частично искупить свою вину, а чтобы окончательно скрыть свое прошлое. Надвигался фронт. Тихими ночами стала слышна отдаленная артиллерийская канонада. Партизаны пускали под откосы поезда, взрывали мосты, тревожили фашистские гарнизоны. Отряд, в котором находился Марченко, влился в крупное соединение, контролирующее целый район. Помогая Советской Армии, партизаны громили тылы врага. В одной из стычек у линии железной дороги Марченко был ранен. Его отправили самолетом за линию фронта, вылечили и демобилизовали, признав негодным к службе.

«Тайга-матушка скроет», — думал Марченко, возвратись на прииск. С тех пор он стал еще более замкнутым, угрюмым, вел себя тише воды, стараясь стать совсем незаметным. Но тревога не покидала его. Она особенно возросла, когда окончилась война и в освобожденных от оккупации городах стали судить фашистских палачей и их пособников. В это время Марченко и узнал тайну Говорящего ключа, легенду о котором слышал и прежде. О ключе ему рассказал семидесятилетний старик, немало побродивший раньше в тайге. Старик знал Марченко давно. Он взял со старателя слово, что тот поделится с ним добытым золотом и не заявит о ключе государству. Марченко, боясь отправиться в глубокую тайгу в одиночку, стал искать подходящего товарища и остановил свой выбор на молчаливом, хмуром на вид Кандыбе, только что пришедшей на прииск. Вдвоем они совершили трудный поход, разыскали ключ, убедились в его сказочном богатстве, но вынуждены были вернуться несолоно хлебавши. Для того чтобы мыть золото, у них не осталось времени. Приближалась зима, кончились продукты. Старатели, вволю наголодавшись, выбрались из тайги на прииск. Они решили начать промывку весной следующего года, а тем временем лучше подготовиться к походу.

Весной оба съездили к старику, но уже не застали его и живых. Возвращались они на одной халке с Постриганом и Воробьевым, где Марченко и услышал разговор геологов о плане Ивана Жаркова. Геологи могли разыскать ключ, им надо было торопиться. К этому Марченко вынуждали и другие, более важные причины. Он понимал, что его прошлое рано или поздно станет известным. Он решил скрыться, уехать туда, где его не знают, переменить фамилию, затеряться в людской толпе. Для этой цели нужны были деньги, много денег. Их можно было получить, намыв золото на Говорящем ключе. Марченко шел в тайгу, заранее решив не возвращаться обратно на прииск, а выйти другими путями к побережью моря.

Петр Иванович Кандыба тоже мечтал разбогатеть, но совсем для другой цели. В сорок лет он был холост и дате не имел постоянного угла. В родном селе, на берегу полноводного Амура, он бывал редко, от случая к случаю. Двадцать лет назад, уйдя на действительную службу в армию, Кандыба не вернулся домой. Его родители к этому времени умерли, близких родственников не оставалось, и с селом его ничто не связывало. Характера он был беспокойного. Его постоянно тянуло в новые, незнакомые края. Он хотел увидеть хоть и не весь мир, но весь Советский Союз — от южных морей до Ледовитого океана, от седого Урала — до жарких пустынь Средней Азии. Если бы в пору молодости кто-нибудь спросил Кандыбу, зачем ему это нужно, он, пожалуй, не сумел бы ответить. Какая-то безотчетная сила влекла его в неизвестные места. Он много ездил, нигде не задерживаясь долго. Матрос, кочегар, плотник, лесоруб, сплавщик, рыбак, охотник — кем только не был Кандыба. Он зимовал в полярном рейсе у берегов Чукотки, сплавлял плоты по привольной Волге, бродил с археологической экспедицией в Каракумах, работал на шахтах Кузбасса, плавал по горным рекам лоцманом, проводя кунгасы с грузом. За что бы ни брался он, любое дело у него спорилось, но ни одно не увлекло его навсегда. Освоив новую профессию, ознакомясь с новым краем, он начинал скучать. Ему казалось, что там, где он находился, делается не главное дело, главное где-то творят другие люди, в других местах. Кандыба брал расчет и ехал туда, где начиналась новая стройка, где было трудней и интересней работать.

Война с фашистской Германией застала Кандыбу на строительстве Волго-Донского канала. Свой боевой путь он начал на берегу Волги, а закончил в Восточной Пруссии. Демобилизовался Кандыба в звании старшего сержанта, с двумя орденами. Соскучившись по мирному труду, он вернулся в родной край, поступил старшиной катера на крупный амурский рыбный завод.

Однажды ему пришлось буксировать баржу с путинными грузами в родное село, где был большой рыбацкий колхоз. Председатель правления, дальний родственник Кандыбы, мимоходом показал ему обширное хозяйство колхоза, рассказал о планах на будущее. Кандыба увидел, что пока он метался по всей стране, его односельчане много поработали и теперь живут обеспеченно и культурно. Он понял, что и здесь, как и в других концах страны, люди творят то главное дело, которое он искал раньше.

— Не пора ли тебе, Петр Иванович, основаться на одном месте? Повидал ты много, даже за границей был, теперь можно и домом обзавестись, жениться, невесту мы тебе подходящую найдем, — сказал председатель в дружеской беседе за столом.

— Коли в колхоз примете да старшиной на катер поставите, то подумать можно.

— Подумать! — воскликнул председатель. — Подумать придется, принимать тебя или нет. Разве на собственном катере приедешь, тогда примем.

О катере он сказал, конечно, не всерьез. Нельзя же сразу показать человеку, что в нем нуждаются. А Кандыбу председатель думал перетянуть в колхоз. Такому мастеру на все руки всегда нашлось бы дело.

Кандыба принял эти слова не то что всерьез, но мысль о приезде на собственном катере ему пришлась по душе. В самом деле, почему бы ему не заработать столько, чтобы можно было купить для колхоза катер? Это было бы хорошо! Покидая село, он крикнул председателю, стоявшему на берегу.

— Жди, через год приеду на собственном катере!

Осенью, когда навигация закончилась, Кандыба ушел на прииск, где, он знал, можно хорошо заработать, если повезет счастье. Но прошло больше года, а он все еще не мог выполнить своего обещания. Как раз в это время Марченко предложил ему отправиться на поиски Говорящего ключа, взяв с него слово хранить в тайне все сведения о ключе. Кандыба согласился. Они вышли в тайгу осенью, разыскали ключ и едва успели вернуться до снега. Весной, узнав о плане экспедиции, Марченко решил присоединиться к ней, чтобы помешать достигнуть цели. Кандыбе же сказал, что идет в экспедицию с целью воспользоваться транспортом и перевезти побольше продуктов. Кандыба наотрез отказался участвовать в этом нечестном предприятии, но мешать Марченко не стал. С тяжелым грузом на плечах он вышел в тайгу почти в один день с экспедицией, шел прямым путем, нигде не задерживаясь. Когда экспедиция достигла реки, Кандыба был уже на ней, в нескольких километрах выше. Ожидая Марченко, он подготовил легкий, удобный плот. Марченко явился через несколько дней, похвастался удачей, но о поджоге таёжки, о краже плана Ивана Жаркова ничего не сказал. Теперь, миновав стан экспедиции, они приближались к своей цели — устью Говорящего ключа.