Рог Юона - Нортон Андрэ - Страница 1

Андрэ Нортон

Рог Юона

ПРИКЛЮЧЕНИЕ ПЕРВОЕ

Глава 1, повествующая о том, как король Карл Великий созвал пэров Франции

Все изменилось после гибели Роланда и других благородных и храбрых герцогов и лордов, павших вместе с ним в последней великой битве с сарацинами. Король Карл Великий глубоко задумался о будущем своего королевства. Его мысли были суровы и трезвы, ибо думал он о несчастьях и бедах, теперь могущих обрушиться на его народ сейчас, когда эти великие герои пали смертью храбрых в беспощадном бою.

Посему он решил созвать к себе на Двор всех высших лордов и пэров, оставшихся в живых, чтобы держать вместе с ними совет о будущем Франции. Однако из могущественных Двенадцати, что некогда возвели его на трон и поддерживали его впоследствии, остался лишь герцог Неймс из Байи.

Король обязательно прислушался бы к его совету, ибо герцог Неймс был товарищем по оружию и сотрапезником тех, кто пал на поле брани с Роландом, Оливье, Ожье-Датчанином, а также с остальными великими воинами.

Когда все пэры и лорды собрались перед ним, король Карл Великий поведал им о постоянно мучивших его мыслях и опасениях. Он сказал им следующее:

— Сейчас наше королевство — юдоль неизбывной печали и лишений, ибо его достойнейшие и великие рыцари стали кормом для воронов на горных тропинках. Нет больше с нами великого и храброго Роланда, как не услышим мы голоса и любезного Оливье, который, не задумываясь, дал бы нам мудрый совет. А я — уже глубокий старик, и непосильное бремя прожитых лет лежит на моих хрупких плечах.

Как изменится Франция и что станется в пределах ее границ, когда я сложу меч и корону перед неумолимым ликом смерти? Вот вопрос, на который вы должны ответить мне теперь.

Он повернулся к Неймсу и молвил:

— Я называю тебя моим преемником, ибо время тяжелым облаком нависло над моими плечами и короной, а ведь в дни моей молодости я почти не ощущал его, легкого, как пушинку. Теперь же оно тяжелой свинцовой тучей кружится над моими сединами.

Да, у меня есть двое сыновей. Но ни одного из них я не могу подвести к тебе со словами: «Это тот, кто займет мое место на троне».

Ибо младший из моих сыновей, Луи, еще совсем неопытный и неиспытанный жизнью юноша, и он не может стать королем в столь беспокойном возрасте. Что же касается моего старшего сына Чариота, он уже успел доставить мне много горестей в прошлом. Разве он не дал волю своему необузданному нраву и не сразил сына Ожье, чем едва не привел всех нас к краху? Поэтому, если ты думаешь, что хорошо бы оставить Чариота в стороне, несмотря на то, что я души в нем не чаю, то я скажу: «Нет». Ибо королевство подобно недавно обузданному жеребцу, поводья которого должна держать сильная и опытная рука.

Теперь вам следует все это хорошенько обдумать, и от вашего слова зависит моя воля.

Промолвив эти слова, король удалился во внутренние покои, а пэры в полном замешательстве воззрились друг на друга. Ибо никто не желал высказаться первым, поскольку прекрасно понимал, что всякое необдуманное слово окажет ему скверную услугу.

Однако у герцога Неймса не было причин бояться кого бы то ни было, поэтому он поднялся и заговорил. Все старательно вслушивались в его слова.

— Уж коли наш король соизволил поставить перед нами сию задачу, давайте же поведем себя так, как пристало пэрам Франции. Король высказал свое искреннее беспокойство принцем Луи. Он всего лишь юноша, который еще не подвергался суровым испытаниям, равно как еще неведома ему тяжесть кольчуги. Также он не знает, как правильно повести себя с врагом в открытом бою. Тем самым он не подходит для того, чтобы повести в бой рыцарей. И так будет до тех пор, пока он не обретет мудрость зрелого мужчины.

Но принц Чариот — старше своего брата, и он уже побывал в бою. Верно, он совершал много глупостей и зла, но как молодой человек сможет обрести жизненный опыт и мудрость, не совершив при этом хотя бы несколько ошибок и неправедных поступков? К тому же с тех пор принц, наверняка осознал ошибки своей горячей и пылкой юности и теперь научился обуздывать себя и управлять собой, как того требует рыцарская честь. И еще, он — принц королевских кровей, и если мы осмелимся пренебречь им, то после смерти короля Карла Великого не видать нам мира на этой земле. Ибо у него всегда найдутся последователи, которые будут сражаться вместе с ним до последней капли крови. И тогда в стране воцарится хаос. Начнется чудовищная война, когда брат будет сражаться против брата, а отец — против сына. И она положит всем нам конец.

Поэтому, ради нашего мирного будущего, я убедительно прошу вас, милорды, избрать Чариота преемником на трон после нашего досточтимого короля.

Пэры и лорды несказанно обрадовались такому предложению, поскольку почувствовали в словах герцога истину. Даже самые тугодумы среди собравшихся одобрили его слова. Так что они отправили одного из них к королю и с надеждой стали ожидать возвращения своего повелителя, на этот раз, узнавшего об их решении. И очень скоро король вернулся в зал заседаний.

И тогда герцог Неймс во всеуслышание объявил о решении пэров, а именно о том, что принц Чариот станет королем после своего отца. И теперь, за этот кажущийся нескончаемым день, Карл Великий выглядел намного радостнее и веселее, нежели раньше. Ибо он действительно очень сильно любил своего сына, и гордился, что пэры избрали Чариота, которого, из-за его прошлых грехов, многие в королевстве просто ненавидели.

Среди лордов, присутствующих на совете, находился граф Эмери, в жилах которого текла черная кровь предателя, как и у дважды проклятого мерзавца Ганелона (из-за измены которого погибли Роланд и его верные рыцари). И этот Эмери был таким же подлым негодяем, как и Ганелон. Однако он, как и все, не скрывал своей радости, и очень учтиво обращался к тем, кто мог бы понадобиться ему впоследствии для каких-либо целей. И он настолько глубоко скрывал в своей душе злобу, что большинство пэров и сам Карл Великий в свое время назначили его наставником принца Чариота.

Лишь один из великих лордов всегда подозревал, что именно Эмери научил юного принца большинству его порочных деяний. Этого лорда звали герцог Севин, который мудро и честно управлял богатейшими герцогствами Бордо и Аквитанией. Хотя герцог Севин давным-давно почил в бозе, Эмери ненавидел его и поныне, и с еще большей силой, и, понимая, что не сможет отомстить мертвому, он замыслил негодное дело против двух юных сыновей благородного герцога — Юона и Жерара. И негодяй тайно поклялся про себя, что приведет обоих юношей к разорению и позорной смерти.

И с этой змеиной ненавистью в мозгах, он поднялся, и с неизменной улыбкой, обратился к королю со словами:

— Ваше величество, молодым людям надобно многому учиться в этом жестоком мире, а тому, кто будет управлять государством, должно учиться вдвойне. Посему, пока я еще его наставник и советник, то неплохо бы было предоставить молодому принцу во владение герцогство. Так, научившись управлять малым, он впоследствии сможет управлять и большим.

Король, оценив столь мудрый совет, благосклонно кивнул, и его примеру последовали пэры. Однако герцог Неймс молча барабанил пальцами по широкому подлокотнику кресла, ибо он некогда дружил с ныне покойным герцогом Севином и был наслышан от того о глупости Эмери. Поэтому теперь он чувствовал, что все совершили непоправимую ошибку.

Вдохновленный благосклонной улыбкой короля, Эмери продолжал:

— Есть одно действительно очень богатое и могущественное герцогство, и поэтому оно подходит любому принцу. Вероятно, вы помните, ваше величество, что конфисковали его в пользу государства у его лордов, затеявших мятеж. Так давайте же предоставим его принцу Чариоту для его испытания.

Король искренне изумился, ибо уже не помнил никакого мятежного герцогства. И осведомился: