Проклятие Зарстора - Нортон Андрэ - Страница 10

Узкая долина, насколько она могла судить, перешла в более широкую равнину. Девушка снова начала колебаться. Идти дальше ночью без проводника, наверно, глупо. Если те, кого она преследует, и дальше шли втроем, она не видела никаких следов после спуска с лестницы. Но теперь по крайней мере жесткий гравий уступил место полоскам травы.

Переходя от одной такой полоски к другой, девушка больше не могла двигаться по прямой, зато это избавляло ее ноги от дальнейшей пытки. А впереди… неужели эти двое настолько неосторожны, что разожгут костер? Здесь, на открытой местности, они только привлекут к себе внимание всех, кто бродит в ночи.

Пустыня всегда считалась злым местом, ходили слухи о чуждой жизни, которую можно здесь встретить. Зловещая пустота образует западную границу Дейла, и здесь живут только разбойники и те странные люди, которых больше всего интересуют следы Древних. К Пустыне лорды Дейла обратились за помощью в прошлом году, за помощью в борьбе с захватчиками. И помощь пришла, всадники-оборотни, не люди, а страшное сочетание человека и дикого зверя. Об этом Бриксии рассказывали те немногие встречные, к которым она решалась подойти, чтобы выменять на шкуру прыгуна пригоршню соли.

За последние два года в своих скитаниях она не раз приближалась к Пустыне. Главным образом потому, что между ею и убежищами, которые она могла отыскать дальше на востоке, по-прежнему многочисленные враги. Она следила за отрядами разбойников, выходящими из Пустыни или скрывающимися в ней. Но в глубь Пустыни никогда не уходила.

Можно ожидать, что лорд Марбон, с его поврежденным разумом, решится на это. Но что она должна идти за ним… Бриксия присела на полоске травы, растирая ноги, широко раскрыв глаза, настороженно приглядываясь и прислушиваясь… Тьма не дает ничего увидеть, но слышны звуки ночи, нет той пугающей тишины, что царит в долине.

Девушка высоко подняла голову… Ноздрей ее коснулся аромат, прямая противоположность грязному запаху узкой верхней тропы. Сладкий, свежий… она подумала о луговой траве ранним утром, о паутине на покрытых росой травинках, о цветах, раскрывающихся навстречу дню. Сад… раннее утро… цветы созрели, их можно срывать и высушить, чтобы потом освежать ими постель и белье…

Не сознавая, что делает, Бриксия снова встала, двинулась в ночь, привлеченная ароматом, который становился все сильнее. И подошла к подножию дерева… Его ветви странно изогнуты, и на них нет листьев. Но ветви сплошь покрыты белыми цветами. И над каждым цветком, как маленькая свеча, язычок пламени.

Бриксия подняла руку, но не решилась коснуться ветви или цветка. Стояла в удивлении и благоговении, но пришла в себя от резкого хрипа.

Девушка оглянулась, держа копье наготове. В слабом свете цветков она увидела тех, что окружают ее. Небольшого размера, но когда увидели, что она их заметила, подняли громкий шум. Да, маленькие, но вызывающие ужас.

Если бы жаба могла встать на задние лапы, если бы в ее выпуклых глазах засветился злой разум, а в пасти появились клыки — вот так выглядели эти квакающие существа. И у этих жабообразных созданий кожа не гладкая, она покрыта пучками жестких волос… волос… или тонких щупалец. В углах пасти и над глазам эти щупальца длиннее. И они непрерывно движутся, словно обладают собственной жизнью.

Бриксия прижалась спиной к стволу дерева. Но существа не приближались к ней, как она ожидала. В том, что цель у них зловещая, она не сомневалась. Сознание ее уловило холодную ненависть ко всему, что представляет она и чего нет у них. Однако существа не нападали открыто, они окружили дерево и начали двигаться по кругу одно за другим — ужасающая пародия на круговой танец, какие бывают на пирах.

Теперь они молчали, но каждое, проходя мимо нее, смотрело в ее сторону, и в каждом взгляде она читала злобу и нечестивое желание. Бриксия обошла вокруг ствола, продолжая касаться его плечами, проверяя, полностью ли она в окружении.

Девушка не могла догадаться, что им нужно. Но она понимала, что в их танце есть какая-то цель. Она вспомнила некоторые рассказы Куниггод. Можно заклинать, повторяя ритуальные слова или движения. Может, именно это происходит сейчас?

Если это так… она должна нарушить их танец, прежде чем колдовство не завершится. Но как это сделать?

Держа копье наготове, Бриксия оторвалась от ствола и устремилась к ближайшей части круга. Существа отступили, но ненамного и продолжали окружать ее за пределами досягаемости копья. И от них исходило ощущение удовлетворенности и злорадства. Она была уверена, что они ее не боятся, будут продолжать прыгать, пока не добьются своего.

Если она разорвет их круг, перепрыгнет через него или разгонит копьем, освободится ли она по-настоящему? Уйти от света, который дают цветы дерева, значит погрузиться в полную тьму на незнакомой местности, где на нее смогут беспрепятственно охотиться.

Бриксия снова попятилась под защиту ветвей и стоячих огоньков. Она видела, что с каждым поворотом круг танцоров слегка сужается. Скоро придется принять решение и выполнять его. Либо вырваться, либо оставаться у дерева и посмотреть, что произойдет. Она обычно не склонна к нерешительности, но раньше ей не приходилось встречаться с врагом, таким чуждым по внешности.

Под деревом она ощущала безопасность. Наверно, это лишь иллюзия. Бриксия коснулась коры и вздрогнула. Как будто притронулась к теплому телу. И в мгновение контакта ее сознание получило какой-то импульс. На самом ли деле это произошло? Или опять только ее воображение… может, рожденное колдовством этих существ?

Есть только один способ проверить. Прислонив копье к сгибу руки, Бриксия другой рукой осторожно потянула ветвь прямо над головой. И вспомнила слова, которые произносила Куниггод, когда собирала растения. Она говорила это каждой траве, кусту, каждому растению, прежде чем сорвать цветок. Куниггод твердо верила, что у растений есть душа, и сборщик растений должен помнить об этом.

— Подари мне часть твоего изобилия, зеленая сестра. Ты богата плодами твоего тела. Красота и сладость принадлежат тебе, и только то, что ты дашь добровольно, я возьму.

Девушка накрыла руками цветок. Свет, который отбрасывали лепестки, устранил обветренность и загрубелость ее кожи, она приобрела жемчужный блеск. Ей не понадобилось прилагать усилий, чтобы сорвать цветок с ветви. Нет, он сам высвободился и упал ей в руки.

Она долго стояла в нерешительности, забыв даже о танце жабоподобных существ, ожидая, что чудо, отделившись от ветви, поблекнет, утратит сияние. Но ничего подобного не случилось, и девушку охватило спокойствие, ощущение единства с миром, правильности окружающего. Ничего подобного она не испытывала с того самого утра, как проснулась в месте Древних.

Она снова обратилась к дереву — может, не к дереву, а к невидимому существу, которое неощутимо, но которое в нем присутствует.

— Благодарю тебя, зеленая сестра. Твой добровольный дар — мое сокровище.

Двигаясь словно во сне, Бриксия выпустила копье и осталась беззащитной по нормам своего племени.

Держа цветок в руке, она вышла из-под защиты дерева к кругу, который к этому моменту сузился и почти дошел до места, над которым нависают ветви. Двинулась к дергающимся фигурам, чей танец стал еще быстрее, шла уверенно, крепко держа цветок. И вместе с ней двигалось облачко аромата.

Послышалась квакающая речь, жаба перед ней застыла. Ее широкая пасть раскрылась, оттуда полились бессмысленные звуки — может, неведомые человеку слова. Бриксия вытянула руку. Свет цветка пробивался меж пальцев.

Жаба отступила, гневно крича. Только мгновение она вызывающе смотрела. Потом повернулась и, по-прежнему гневно крича, исчезла во тьме. Те, что танцевали рядом с ней, тоже отступили. Не быстро, оборачиваясь, рыча и болтая, неуклюже шевеля лапами. И хотя в лапах у них нет никакого оружия, ясно, что они угрожают.

Но цветок установил между ними и девушкой стену, неяркую, но и не тускнеющую. Существа попятились еще дальше. Бриксия не пыталась преследовать их, не выходила за пределы ветвей дерева. Она знала — неизвестно, откуда, — что навес древесных ветвей представляет собой преграду, дает ей убежище.