Хуайнаньцзы - Коллектив авторов - Страница 14

Ведь Цянь Це и Да Бин[252] не пользовались уздой и поводьями, а прославлены в Поднебесной как прекрасные возничие. Фуси и Нюйва не вводили законов и установлений, а остались в грядущих поколениях благодаря высшей добродетели. Отчего это так? Оттого, что они обладали совершенной пустотой и небытием, чистотой и единством и не вгрызались в суетные дела.

В преданиях Чжоу говорится: «Если и не достиг мирного правления, то хоть старайся подражать ему». А ныне делами правления ведают Шэнь [Бухай], Хань [Фэйцзы], Шан Ян.[253] Они вырвали корешочки, выдернули корневище, но так и не постигли исток рождения. Отчего же так? Высверлили пять наказаний, губили и резали, повернулись спиной к дао и благу и стали бороться из-за грошовой выгоды. Казнили простой народ все равно что траву косили, погубили больше половины и, довольные, считали, что они управляют. Это все равно что спасать от огня, поднося хворосту, рыть канал и спускать из него воду. Живая катальпа, которой обсадили колодец так, что и кувшин не лезет; живые ветки, которыми обсадили канал так, что и лодка не поместится, – не пройдет и трех лун, как завянут. Отчего? Потому что выросли они одним порывом и нет у них прочных корней. Река девять раз изгибается, но течет в море, не прерывая течения, потому что ее источник на Куньлуне. Разлившиеся после дождей воды не просачиваются в глубь земли. Пусть даже они будут так широки, как только глаз способен охватить, но, если через декаду или луну не будет дождя, они застоятся и высохнут. Болота принимают дождевые воды, но у них нет собственного источника. Так, Охотник (И) просил у Бабки Запада Сиванму эликсир бессмертия, а Хэн Э[254] украла его и улетела с ним на луну. Охотник был опечален, как будто у него кто умер, тем, что не может его передать по наследству. Это оттого, что он не знал, откуда берется эликсир. Вот почему просить огонь легче, чем добыть его; достать воду из колодца легче, чем вырыть его.

О духе

Еще не было ни неба, ни земли, только образы и никаких форм.[255] Темным-темно, черным-черно, смутно, пустынно, велико и безбрежно, обширно и глубоко, неизвестно, где его двери. Были два бога, одновременно рожденные. Они обозначили небо, позаботились о земле. Глубокое – неизвестно, где его предел, пространное – неизвестно, где ему конец. Затем произвели разделение на инь и ян, разъятие на восемь пределов. Твердое и мягкое образовались, и тьма вещей сформировалась. Мутный эфир образовал насекомых, кристально-чистый эфир породил людей. Таким образом, дух – принадлежность неба, а плоть – земли. Дух уходит в свои врата, а плоть возвращается к своему корню. Вот и все, что есть мое существование!

Поэтому мудрец следует Небу, отдается на волю естества, не связывает себя суетой, не поддается людским соблазнам. Небо ему отец, земля ему мать, силы инь-ян – основа, четыре времени года – уток. Небо покойно благодаря чистоте, Земля устойчива благодаря покою. Когда тьма вещей утрачивает эти свойства – она погибает, когда следует им – живет.

Итак, покой и тишина – это то, на чем утверждается божественный разум, пустота и ничто – обитель дао. Поэтому доискивающийся вовне теряет внутри себя, бережно хранящий свое внутреннее теряет во внешнем мире. Это все равно как корень и макушка: потяни за корень, и тысячи ветвей, мириады листьев последуют как один. Итак, разум получен от неба, а плоть дарована землей. Поэтому и говорится: «Одно рождает два, два рождает три, а три рождает тьму вещей. Тьма вещей несет на себе инь и обнимает ян, столкновением [противоположного] эфира образуется гармония».[256] Поэтому и говорится: «В первую луну появляются соки, во вторую луну – припухлость, в третью – плод, в четвертую – мякоть, в пятую – мышцы, в шестую – кости, в седьмую оформление завершается, в восьмую [плод] приходит в движение, в девятую движение сменяется толчками, в десятую происходит рождение». Когда форма и тело завершены, образуются пять органов.

Легкие ведают глазами, почки – носом, желчный пузырь главенствует надо ртом, печень – над ушами. Все, что снаружи, – внешнее, все, что внутри, – внутреннее. Все, что открывается, закрывается, растягивается и сокращается, имеет свою основу и уток. Голова кpуглая – как небо, ступня прямоугольная – как земля. У неба есть четыре времени года, пять стихий, девять выходов, триста шестьдесят дней.[257] У человека тоже есть четыре конечности, пять внутренних органов, девять отверстий, триста шестьдесят суставов. Природе известны ветер и дождь, холод и жар. Человек тоже способен брать и отдавать, радоваться и гневаться. Желчный пузырь – это облака, легкие – эфир, печень – ветер, почки – дождь, селезенка – гром. А сердце всему господин. Уши и глаза – это солнце и луна, кровь и эфир – ветер и дождь.

В центре солнца живет трехлапый ворон, в центре луны живет жаба. Солнце и луна, будучи пожраны [чудовищем],[258] теряют свой ход, утрачивают свет. Ветры и дожди, приходя не в свое время, ломают и pушат и порождают бедствия. Когда пять планет утрачивают свой ход, все страны страдают от несчастий. Отсюда следует, что дао неба и земли при всем своем величии как бы экономит свой яркий свет, щадит свой божественный разум. Что yж говорить о человеческих глазах и ушах! Разве способны они тpудиться не отдыхая? Разве может разум долго расходоваться и не иссякнуть?

Кровь и эфир – это основа жизни человека, пять органов – это семя жизни. Поэтому если кровь и эфир удерживаются внутри, не переливаясь вовне, то внутреннее оказывается наполненным, а желания и страсти сокращаются. Внутреннее наполнено, желания и страсти сокращены, и тогда глаза и уши прочищаются, а слух и зрение способны далеко простираться. Это называется ясностью (мудростью).

Если пять органов подчинены сердцу и не спорят дpyг с дpугом, то многообразные желания оказываются побеждены, а поступки не отклоняются от должного. Когда многообразные желания побеждены, а поступки не отклоняются от должного, то дух наполнен и эфир не рассеивается. Когда же дух наполнен и эфир не рассеивается, то все правильно соотнесено; а если правильно соотнесено, значит, уравновешено; а если уравновешено, то готово к постижению; а если готово к постижению, то человек становится разумен. Разумен, – значит, все, на что смотрит, видит; все, что слушает, слышит; все, что делает, успешно завершает. Поэтому он свободен от печали и страданий, а вредоносный эфир ему не страшен. Бывает, что ищут за пределами четырех морей и не находят; бывает, что хранят внутри и не знают, потому что жаждущий слишком многого в результате получает мало; стремящийся узнать слишком много узнает мало.

Пустоты и углубления[259] – это окна и двери духа, а эфир и воля – это слуги-распорядители пяти органов. Когда глаза и уши безудержно наслаждаются красками и пением, то пять органов приходят в волнение и не могут успокоиться. Когда же пять органов взволнованы и не могут успокоиться, то кровь и эфир в смятении и не могут улечься. Когда кровь и эфир в смятении и не могут улечься, дух устремляется вовне и уже не может охранять внутреннего. Когда дух устремляется вовне и не в состоянии охранять внутреннее, то приходят счастье и несчастья. Будь велик, как гора, не постичь этого!

Пусть глаза и уши будут кристально-чисты и простираются до глубин таинственного, не поддаваясь соблазнам; пусть эфир и воля будут безмолвны и покойны, а желания умеренны; пусть пять органов сохраняют устойчивость и полноту и ничто не просачивается наружу; пусть разум хранит тело и не изливается вовне – тогда даже те, кто провидят в глубь прошлых веков и в даль будущих, не сравнятся с тобой! Кто же не способен на это, осужден болтаться между счастьем и несчастьем. Поэтому и говорится: «Чем дальше едешь, тем меньше знаешь». Дpугими словами, нельзя допускать, чтобы разум истекал вовне.