Опасные сны - Нортон Андрэ - Страница 5

В снах она широко использовала встречи и прощания, но они всегда были придуманы ею самой, и ничто не происходило помимо ее желания. Люди в ее снах были игрушками, фишками, чтобы двигать их туда или обратно по своему желанию, и она всегда управляла ими.

— Тэмисан, тебя ждут, иди скорее! — кричала женщина.

Тэмисан на минуту подумала, не убежать ли ей в другую сторону, но необходимость узнать, что же произошло, заставила ее двинуться в возможную опасность, подойти к женщине.

— Ну, ты вся промокла! Сейчас не время гулять по саду. Первая Стоящая просит что-нибудь из уст. Если ты рассчитываешь на щедрость ее кошелька, поспеши — иначе ей надоест ждать!

Дверь вела в узкий проход, и женщина толкнула Тэмисан во вторую дверь, расположенную напротив первой. Они вошли в большую комнату, в центре которой кружком стояли кушетки. Возле каждой стоял маленький столик, заставленный блюдами. Прислуживающие девушки уносили их — видимо, еда была закончена. Между кушетками также стояли высокие, в рост Тэмисан, подсвечники. В каждом были свечи толщиной в руку, от которых исходил не только яркий свет, но и нежный запах.

В середине круга диванов стояло кресло с высокой спинкой и балдахином. В нем сидела женщина со стаканчиком в руке. На ней был меховой плащ, закрывающий почти все ее платье, только кое-где мерцало золото, выхваченное огнем свечей. Капюшон из той же, похожей на металл, ткани открывал только ее лицо, лицо старой женщины с глубокими морщинами и ввалившимися глазами.

Диваны были заняты мужчинами и женщинами — женщины со стороны кресла, а мужчины как можно дальше от древней благородной дамы. Прямо напротив нее стояло другое внушительное кресло, только без балдахина и перед ним стоял стол, на четырех углах которого размещались небольшие чаши: кремовая, бледно-розовая, светлоголубая и зеленая, как морская пена.

Кладовая знаний Тэмисан дала ей некоторую подготовку. Это было сидение для магии уст, и от Тэмисан требовалось явно ее услуги, как предсказательницы. Что же она сделала, позволив привести себя сюда? Сможет ли она сыграть роль достаточно хорошо, чтобы обмануть эту компанию?

— Я голодна, Уста Олавы. И жажду, но не того, что питает тело, а того, что удовлетворяет разум. — Старая женщина слегка наклонилась вперед. Голос ее был слабым от возраста, но нес в себе силу власти, силу человека, который очень давно не встречал противодействия своему слову или желанию.

Придется импровизировать, — решила Тэмисан. Она была мастером слов и разрабатывала в сновидениях многие странные вещи, и теперь нужно было только вспомнить. Ее мокрые юбки прилипли к ногам и бедрам, когда она вышла вперед, не оглядываясь на женщину позади себя, и села в кресло напротив своей клиентки. Она потянулась к слабым всплескам памяти, которая вроде бы и не совсем ее собственная, но Тэмисан еще не осознала это полностью.

— Что ты хочешь знать, Первая Стоящая? — она инстинктивным жестом подняла руки и коснулась пальцами висков.

— Что будет со мной… и с моими… — Последние два слова были произнесены почти как вздох.

Руки Тэмисан двинулись сами собой, и она в изумлении задохнулась. Она словно повторила действие, известное ей также хорошо, как и техника мастера снов. Левой рукой она зачерпнула песок из кремовой чаши. Он был на два тона темнее, чем сама чаша. Резким движением она бросила песок, и он рассыпался по столу тонким, как пленка гладким слоем.

Это не было ее сознательным действием: будто кто-то другой руководил ею. Женщина в кресле наклонилась вперед, и по ее молчанию было ясно, что все идет правильно.

Опять-таки без приказа разума правая рука Тэмисан взяла синего песку из голубой чаши. На этот раз она не бросила песок, а сжав в кулаке его мелкие зерна, медленно провела им над столом, так что песок сыпался тонкой струйкой и оставил рисунок на первом слое.

Это был именно рисунок, а не случайный разброс. Он изображал меч с эфесом чашеобразной формы и чуть изогнутым лезвием и сужающимся до тонкого острия.

Теперь рука Тэмисан потянулась к розовой чаше. Песок в ней был темно— красный, он казался пятнышками только что пролитой крови. Тэмисан тоже зажала его в кулаке, и высыпавшаяся струйка превратилась в космический корабль. По своим контурам он слегка отличался от тех, что Тэмисан видела всю жизнь, но ошибиться было невозможно. Это был корабль, и он парил над столом, как бы угрожая опуститься на остроконечный меч. А м о ж е т, э т о м е ч у г р о ж а л е м у?

Тэмисан услышала вздох изумления, а возможно, и страха. Но этот звук исходил не от женщины, которая ждала предсказаний; он вырвался, видимо, у какого-то другого члена компании, напряженно следившей, как Тэмисан рисует цветным песком.

Теперь она потянулась к последней чаше, но взяла оттуда только щепотку. Она высоко подняла руку над рисунком и разжала пальцы. Зеленые пылинки поплыли вниз и собрались в знак в виде круга, в котором не хватало одной части.

Тэмисан уставилась на него, и под силой ее взгляда он немного изменился. Он стал символом, который Тэмисан хорошо знала. Это была эмблема, правда, упрощенная, но легко читаемая — эмблема дома Старекса, и она легла одновременно на край корабля, и на эфес меча.

— Прочти это! — резко потребовала благородная дама.

К Тэмисан откуда-то пришли слова:

— Это меч Ти-Кри, поднятый для защиты.

— Точно, точно! — пробежал шепоток по диванам.

— Корабль идет, как опасность.

— Эта штука? Но это не корабль.

— Это корабль со звезд.

— Вай, вай, вай ! — это был уже не шепот, а крик страха. — Во времена наших отцов мы имели дело с фальшивыми существами. Ахта, пусть твой дух будет нашим щитом, нашим мечом!

Благородная дама жестом призвала всех к молчанию.

— Хватит! Скликая почитаемых духов, можно вызвать субстанцию, но это не значит, что они будут помогать нам, а не сражаться в собственных интересах. Во времена Ахты здесь бывали небесные корабли, и мы имели с ними дело — для наших целей. Если такой корабль придет — мы предупреждены, а значит, и вооружены. Но что заключается в зеленом, о Уста Олавы? Это удивило даже тебя.

Тэмисан имела время подумать. Если правда, что она привязана к этому миру теми, кого привела сюда, то она должна их найти и совершенно ясно, что и в этой компании их нет. Следовательно, ей придется поработать на себя.

— Зеленый знак — это чемпион, способный вступить в бой. Но о нем ничего не известно, кроме того, что знак указывает на него, и, возможно, это увидит только тот, кто имеет дар.

Тэмисан взглянула на благородную даму. Встретившись со взглядом старческих глаз, она почувствовала холод, но этот холод исходил не от ее все еще влажной одежды — он шел от этих темных глаз, которые холодно допрашивали и не принимали ничего без доказательств.

— И кто же тот, кто, как ты говоришь, имеет дар, будет обнюхивать весь Ти-Кри — загородную местность, а может, и до границ мира?

— Если понадобится — да, — твердо ответила Тэмисан.

— Долгое будет путешествие и много опасных шагов. А если корабль придет раньше, чем будет найден чемпион? Я думаю, о Уста, что будущее города, королевства и народа висит на слишком тонкой нитке. Смотри как хочешь, но я сказала бы, что у нас есть более проверенные способы борьбы с непрошенными гостями. Но, Уста, поскольку ты сделала предупреждение, пусть оно запомнится.

Старуха оперлась на подлокотники кресла и встала. Вся ее свита тоже поднялась, две женщины поспешили к ней, чтобы она положила руки им на плечи для поддержки. Она вышла, не взглянув на Тэмисан, и мастер снов не встала, чтобы проводить ее взглядом, потому что внезапно почувствовала себя выдохнувшейся, уставшей, как бывало в прошлом, когда сон ломался и оставлял ее вялой и опустошенной. Но этот ее сон не был нарушен; он держал ее перед столом с песчаными рисунками, и она смотрела на зеленый символ, все еще крепко державший ее в паутине другого мира. Женщина в зеленом вернулась, держа обеими руками стаканчик, и предложила его Тэмисан.