Магия лавандовой зелени - Нортон Андрэ - Страница 18

Пройдя по усыпанным листвой улицам, они добрались до библиотеки. Холли внимательно разглядывала ее. Она намного больше дома Тамары, но посредине тоже торчит труба, а окна высоко в стенах. Только стены кирпичные, крыша не заросла лишайником, а крыта новой черепицей.

Перед входом миссис Финч остановила детей и сказала, что кирпич делался из глины, которую раньше копали за рекой. Потом рассказала об окнах.

— Они были маленькие, из небольших кусочков в свинцовых рамах, — сообщила она. Холли, не замечая этого, кивнула: она сравнивала с тем, что видела в доме Тамары.

— Но во время войны за независимость, — продолжала миссис Финч, — свинец пошел на изготовление пуль. И приходилось затягивать окна тонкой промасленной оленьей шкурой. А после войны привезли большие листы стекла.

— Не забудьте, это библиотека, — продолжала она, когда пошли дальше. — Ведите себя с должным вниманием…

Миссис Финч всегда говорит так, строгим, всем-немедленно-успокоиться-и-привести-себя-в-порядок голосом. И голос этот каким-то образом действовал. Она из тех, кто не терпит непослушания, и все это знали.

Для Холли, привыкшей к библиотекам большого города, помещение показалось очень маленьким и тесным. Всего две комнаты, отапливаемые одним камином. На полках тесно расставлены книги. И почти не осталось места для скамей и стульев, которые поставили в меньшей комнате, чтобы дети могли сесть.

В этой комнате на верхних полках стояли не только книги. Одна полка полностью была отведена птичьим гнездам — птичьим гнездам! — и к каждому спереди прикреплена белая этикетка. Были также картины из семян и раковин, а также несколько рамок с чем-то похожим на коричневую бумагу. Были и живые растения, и большой стеклянный сосуд, в котором росли крошечные растения, как будто кто-то зачерпнул их совком несколько раз из очень маленькой страны и поместил в огромный аквариум.

Но тут заговорила мисс Нойес, библиотекарь, и Холли стала внимательно слушать. Говорила она об их докладах и о годовщине основания города. То, что она говорила, совсем не походило на школьную историю — сплошные даты и далекие происшествия; это все было о людях. Рассказывая, мисс Нойес показала вышивку и объяснила, что ее сделала девочка моложе даже Джуди, потом показала пистолет, который принадлежал солдату, бывшему в Вэлли-Фордж, *[6] а потом нить бус — настоящие индейские деньги, вампум, как в рассказах о пилигримах. У Холли появилось ощущение, что ее сюда притягивает и она становится частью того, что существовало когда-то. История — это длинный ряд людей, некоторые из них очень далеко, другие поближе, но такие, как она сама, как дедушка, бабушка, мама — папа… Неожиданно Холли поняла, что история — это не просто страницы книги, это люди!

Теперь мисс Нойес говорила о книгах. Не об учебниках истории, как в школе, но о книгах, которые читали люди в прошлом — и не только читали, но и писали!

И снова Холли удивилась. Старая книга, которую показывала мисс Нойес, написана от руки, а не напечатана, и рукопись такая старая и выцветшая, что буквы с трудом различимы. Такая же книга, как та, о которой рассказывала бабушка? Которая была у старой мисс Элвери?

— … дневник Сета Элкинса, — продолжала мисс Нойес.

Сет Элкинс! Тот самый Сет, который приходил к Тамаре? Записал ли он в дневнике, что случилось с Тамарой? Можно ли спросить, не объясняя, зачем ей это? Но мисс Нойес уже осторожно закрыла книгу и спрятала в коробку; теперь она говорила о музее и о том, что они увидят прялку и ткацкий станок…

К разочарованию Холли, миссис Финч повела всех дальше, и класс направился в музей. Здесь тоже многое можно было увидеть, и Холли шла медленно. Но почти не слушала объяснений миссис Финч. Она думала о дневнике Сета Элкинса. Прочитала ли его мисс Нойес? Может ли рассказать о том, что произошло в Димсдейле в Хэллоуин много лет назад? В этот момент Холли поняла, чему будет посвящен ее доклад, — самому Димсдейлу.

Если миссис Финч согласится, то Холли сможет задавать вопросы. Может, даже узнает, что написано в дневнике и что случилось с Тамарой. Конечно, она не расскажет, что знает сама. Но сможет использовать эти свои знания понемногу, как будто где-то прочла. Например, описание дома Тамары, и лабиринта, и травяного огорода-сада…

Она так задумалась, что наткнулась на девочку, которая с подружкой стояла перед висящей на стене вышивкой в рамке.

— Смотри… вот здесь… это мое имя… Ребекка Имс. Бабушка подарила это музею. Потому что сделала ее моя пра-пра… не знаю, сколько раз — бабушка. И… чего ты толкаешься? — Бекки Имс повернулась к Холли. — Приехала из Бостона и думаешь, что все знаешь? Ну, не все ты знаешь. Здесь ведь не висит вышивка твоей пра-прапрапрабабушки?

Холли застыла. Вот оно наконец, то, чего она ожидала с того момента, когда в первый день вошла в школьный автобус. Теперь ей скажут, что она живет на свалке, что она черная и все остальное, что рано или поздно должны будут сказать ей и о ней.

Подруга Бекки (это Марта Торри, увидела Холли, еще она из них) потянула Бекки за рукав.

— Бекки! Помни, что сказала миссис Финч… Холли представляла себе, что могла та сказать, и от

этого рассердилась еще больше. Она не хочет, чтобы миссис Финч предупреждала, что не нужно ей говорить, что она черная и живет на свалке.

— И что сказала миссис Финч? — сердито спросила она. — Да, я живу на свалке среди мусора! И я черная! Боишься, что запачкаешься? Не запачкаешься. Я черная, но не грязная! А ты и твоя миссис Финч, вы можете заниматься своими делами.

Холли повернулась, слыша за собой, как Марта быстро говорит:

— Нет, Холли, ты все не так поняла, на самом деле ты…

Холли мрачно оглянулась.

— Я все поняла правильно. Поняла с самого начала, как оказалась в этой глупой старой школе.

Она пошла к выходу и нетерпеливо ждала, пока миссис Финч не скажет, что нужно уходить. Ее гнев все усиливался. Она собиралась для своего доклада взять Димсдейл, но у нее появилась лучшая мысль. Она напишет о ведьмах, о том, как старый Секстон Димсдейл преследовал людей из-за своей жадности и невежества и как он получил по заслугам. Вот таким будет ее доклад! Теперь она наделась, что легенда правдива — что Тамара была настоящей ведьмой и прокляла Секстона Димсдейла, как говорила мисс Элвери. Он этого заслуживал! Все в этом городе должны быть прокляты…

Только в полдень они вернулись в школу. Холли увидела Джуди; та разговаривала с той самой Дебби, с которой хотела есть ланч. Холли мрачно подошла. Джуди должна понимать: Холли много раз говорила ей, чего ожидать. Но теперь казалось, Джуди ее не послушается, не пойдет, когда Холли поманила ее к себе.

— Не понимаю, почему ты ни с кем не хочешь дружить! — выпалила она. — Мне нравится Дебби…

— Дружить! — взорвалась Холли. — Они не хотят с нами дружить! Как сегодня утром — эта Бекки Имс сразу сказала, что мне не место в Сассексе, нам всем здесь не место!

— Она так сказала? — Джуди встревожилась. — Но — почему, Холли?

— Сама знаешь, — сердито ответила Холли. Конечно, Бекки именно так не сказала, но именно это имела в виду. Чем скорей Джуди поймет правду, тем лучше для нее. — Мы живем на мусорном дворе, и мы черные.

— Но Джимми Литтл и сестры Вудз, — Джуди остановилась и показала на другой конец комнаты, — они черные, и никто этого не замечает. Джимми дружит с Ральфом Бингли и Джадом Торри. А Салли и Бетси Вудз поют в младшем хоре и… посмотри на Крока, он с Филом Нойесом и Байфилдами, и он им нравится!

— Он тоже поймет, — мрачно сказала Холли. — А Джимми и Вудзы — они здесь давно живут, может, все и забыли. И они не живут на свалке.

Джуди выглядела недовольной, но со вздохом села рядом с Холли и открыла свою коробку с ланчем.

— Ты решила, что возьмешь для своего индивидуального доклада? — спросила она, разворачивая верхний сэндвич. — Я уже выбрала. Рассказала миссис Дейл, и она подумала, что моя тема очень хорошая, и написала ее на доске — первой из всех.