Влечение - Томас Рози - Страница 65

(Глупый вопрос: эти слова и так грохотали у нее в мозгу.)

— Ну и что?

— У меня нулевая.

— И у меня, — вступила в разговор Бетт. В последнее время ей пришлось вытерпеть уйму анализов.

— У Йена «В».

Наступила короткая пауза. Бетт вздернула подбородок.

— Помнишь, он был донором? Носил в бумажнике свидетельство. Ему даже вручили эмалированный значок с позолотой — два сердечка…

У Джесс дрогнул голос. Язык заплетался. Она заговорила медленнее:

— Он объяснял, что «В» — самая редкая группа. Встречается только у четырех процентов населения. Йен этим гордился. Глупо, да? Иногда его просили сдать кровь по какому-нибудь особому случаю…

Лиззи загасила окурок.

— К чему ты клонишь?

За мать ответила Бетт.

— Как же ты не понимаешь? Мама хочет сказать — Дэнни был папиным сыном. Правда?

— Я лишь говорю, что это не исключено. Не знаю. Я всю жизнь была уверена, что это не так.

Снова воцарилось молчание. Все три женщины думали о коробке из-под обуви в шкафу Джесс и спрятанной на ее дне фотографии симпатичного парня, похожего на Дэнни.

В голове у Джесс вихрем проносились мысли: «Неужели я подгоняла моего мальчика под кого-то другого, потому что это было нужно мне самой?»

И вдруг ее взгляд упал на сияющее лицо Бетт. Надежда, словно лампочка, зажгла его изнутри. И Джесс поняла, как важно — хотя бы ради дочери — докопаться до истины.

— Я постараюсь выяснить наверняка, — пообещала она, борясь с малодушным нежеланием лишаться привычного нравственного убежища. — Наверное, я должна это сделать ради всеобщего спокойствия.

Лиззи сердито фыркнула. И вдруг налетела на Джесс и заключила ее в объятия.

— Господи, Джесс! Что ты еще выкинешь? Давай узнавай наверняка. Хватит с нас призраков.

Дома она посмотрела в справочнике номер консультанта Дэнни. Секретарша мистера Копторна сказала, что он поехал к больному, но, если она оставит номер, доктор перезвонит ей, когда вернется.

Часом позже, когда сестры снова сидели в саду, раздался звонок.

— Миссис Эрроусмит? Чем могу быть полезен?

При звуках забытого голоса в памяти Джесс ожили часы ожидания и убывающих надежд.

— Хочу задать вам один вопрос. Не из легких.

Он терпеливо подождал, пока она подбирала слова.

— Я хочу знать наверняка, был ли Дэнни… сыном моего мужа. У меня были причины считать, что нет. Но сейчас я не уверена.

Перед глазами встало гневное лицо Йена в их последнюю встречу. Хорошо, что при этом не присутствовала их дочь.

— Не знаю, могу ли я рассчитывать на поддержку моего бывшего мужа.

— Миссис Эрроусмит, вам станет легче, если я скажу, что ваш бывший муж обращался ко мне несколько недель назад?

— Я об этом не знала.

— Я не мог взять на анализ ДНК. Но тип тканей и результаты анализов крови дали мне право с полной уверенностью подтвердить его отцовство.

Джесс перевела дух.

— Ясно. Большое спасибо.

Бетт все еще сидела на скамейке в саду. Джесс не понадобилось ничего объяснять: увидев выражение ее лица, Бетт страшно обрадовалась.

— Значит, это правда? Папа будет счастлив!

Джесс была тронута. Угрызения совести не сошли на нет, но стали менее болезненными.

— Папа уже в курсе. Несколько недель назад он сам наведался к доктору и попросил результаты анализов. Он тебе рассказывал?

Бетт растерянно покачала головой.

— Нет. Я понятия не имела. Мы говорили только обо мне и об опухоли.

— Который час в Сиднее?

— Очень раннее утро.

Когда она звонила Йену, чтобы сообщить о несчастном случае с Дэнни, тоже было раннее утро. При звуках голоса Йена Джесс охватила радость.

— Я тебя разбудила?

Он испугался.

— Что-нибудь с Бетт?

— Нет-нет, ничего подобного. Йен…

— Знаю, что ты хочешь сказать. Он мой сын (Йен не сказал — «Он был моим сыном»). Я всегда это знал, но рад, что и ты убедилась.

При всем волнении, Джесс поймала себя на том, что беззвучно посмеивается над надменным удовлетворением Йена оттого, что он оказался прав. «Все меняется, — подумалось ей, — и в то же время все остается прежним».

— Почему ты мне не сказал? Или Бетт?

— Рассуди сама. Человек слышит только то, что хочет услышать. Бог знает почему, ты сотворила собственную реальность и цеплялась за нее. Ничего больше не хотела знать. А теперь, как я понимаю, ты захотела знать правду или не смогла больше закрывать на нее глаза. Я прав?

— В какой-то мере.

— Вот я и решил, что в свое время ты сама скажешь Бетт. Не хотел, чтобы она разрывалась между двумя версиями — чему верить?

В эту секунду Джесс поняла, что недооценивала Йена.

— Понимаю, — мягко произнесла она.

— Ну и как ты? Вернулась домой насовсем?

— Не знаю, Йен. Продажа дома идет полным ходом. Скоро смогу вернуть тебе деньги.

— Это не горит. Бетт с тобой?

— Да. Скоро передам ей трубку. Можно задать тебе еще один вопрос?

— Конечно.

— Ты счастлив… с Мишель?

Она спросила не потому, что надеялась на отрицательный ответ. Просто ей было нужно знать.

— Да, — искренне ответил Йен. — Береги мою Бетт, ладно?

— Обязательно.

Перед судом прошла вереница гражданских свидетелей, в первую очередь автомобилистов, очевидцев катастрофы. Потом настала очередь Зои. Она чуть ли не шепотом пробормотала слова присяги.

— Мисс Хикс, расскажите, пожалуйста, суду, что случилось в тот вечер.

«Вот оно», — подумала Джесс. Лицо ее сына, каким она не хотела его видеть. Горечь оттого, что она не все знала о сыне, стала еще одним болезненным элементом в мозаике ее страданий.

Дэнни. Ее золотой мальчик. Алчный эгоист, привыкший получать все, чего пожелает, потому что она ему ни в чем не отказывала.

Со своего места, через зал судебных заседаний, на нее смотрел Роб. «Какая ирония судьбы, — подумала Джесс, — что он завидовал другу!»

Кэт не стали вызывать в качестве свидетельницы, как догадалась Джесс, из-за беременности. Не было ее и на галерке, среди зрителей.

В конце дня, прежде чем встать и удалиться, судья объявил, что завтра утром рассчитывает подвести итоги. Это будет четвертое и, вероятно, последнее заседание.

Когда присяжные вернулись с совещания, утро плавно переходило в день. Джесс пыталась прочесть решение по лицу консультанта Роба, когда он судачил с другими юристами в коридоре, но не прочла ничего, кроме профессионального оптимизма. Лиззи и Бетт уговаривали ее пойти перекусить, но атмосфера ожидания цепко удерживала ее в здании суда. Каждый раз, когда открывалась дверь и звучал чей-нибудь голос, Джесс вскидывала голову. Сжав в руке пластмассовую чашку с кофе из автомата, она заверила родных, что ей больше ничего не нужно.

— Это никогда не кончится, — проворчала Лиззи.

— Да. Но я все равно подожду.

Они ушли, пообещав принести ей сэндвич. Джесс села на скамейку и стала следить за стрелками стенных часов. Желудок свело от напряжения. Чтобы отвлечься, она стала наблюдать за пробегавшими мимо людьми, пытаясь определить их профессии. Вошли Кэт с Зоей. Утром на галерке их не было. Они ненадолго замешкались в дверях; потом Кэт подошла что-то спросить у вахтера. Вернувшись к Зое, она заметила Джесс. Девушки начали шептаться.

«Должно быть, Кэт еще труднее переносить ожидание», — подумала Джесс. Ей захотелось подойти и поговорить с девушкой. Но в это время подошли Лиззи и Бетт.

— Ну, что тут? — требовательно спросила Лиззи.

— Ничего. Сижу и смотрю, что делается в мире.

Лиззи обвела критическим оком толпу юристов и подследственных по гражданским делам.

— Тоже мне мир!

Жюри пришло к соглашению. Присяжные вернулись в зал заседаний и заняли свои места.

Наступила пауза, во время которой Джесс чувствовала, как у нее на затылке шевелятся волосы. Роб ждал решения своей участи на скамье подсудимых, безвольно свесив руки.