Влечение - Томас Рози - Страница 56

Маленький приморский городок разросся, прибавились безобразные блочные кварталы и новые дороги, но центр почти не изменился. На тихой площади, которую она хорошо запомнила, Джесс сразу увидела пансион, в котором останавливалась с Йеном и Бетт и где Тонио давал дочери хозяйки уроки английского. Ей показалось — из дверей вот-вот выйдет ее молодой двойник, толкающий прогулочную коляску с Бетт, а следом — молодой двойник Тонио, и они пойдут втроем на пляж. Она встряхнула головой и поторопила Роба на поиски более дешевой гостиницы, дальше от порта.

Узкие улочки заполнили вечерние покупатели; на перекрестках встречались оживленные стайки девушек и группы парней. Каменные стены хранили солнечное тепло. Небо за кронами платанов окрасилось в темно-синий цвет. Джесс шла, держа Роба за руку, и старалась понять его реакцию на город и его жителей. Она была счастлива.

У себя на кухне Бетт накрыла стол на двоих. Положила голубые полотняные салфетки. Сдвинула в центр стеклянную вазу с лилово-красными и голубыми анемонами. Из ванной доносилось посвистывание — там брился Сэм. Сэди с детьми уехали, и он провел здесь две ночи.

Наконец он вышел из ванной в накрахмаленной сорочке, которую она для него погладила, и аккуратно завязанном галстуке. Бетт почувствовала себя счастливой. Он здесь, потому что здесь его место. Иначе и быть не могло. Бетт вся светилась уверенностью в себе как женщине и как личности. Под взглядом Сэма она расправила плечи. Густые волосы приятно оттягивали голову. Ее улыбка, вся ее фигура дышали довольством.

— Кофе? — спросила она беспечно, описывая рукой дугу в воздухе в поисках кофейника. Сэм приблизился, запустил руки под ее свободно болтающийся халат. Пальцы коснулись грудей. Бетт удовлетворенно, по-кошачьи потянулась. Впервые в жизни она сознавала силу своей красоты. Стройную фигуру обтягивала идеально гладкая кожа. От Сэма шел запах зубной пасты. Но, пока его руки ласкали и дразнили ее, она уловила у него на лице почти незаметную тень и выскользнула из его объятий. Ничто не омрачит ее радость!

«Странно, — думала Бетт, разливая кофе, — как я изменилась после маминого отъезда». Как будто оборвалась пуповина зависимости. Теперь ей придется самой устраивать свою жизнь. Бетт впервые почувствовала, что они с Сэмом равны.

— Иди завтракать, — с улыбкой позвала она и, туже запахнув халат, затянула поясок.

— Когда состоится семейный съезд? — поинтересовался Сэм, садясь за стол. Он знал печальную историю.

— Сегодня вечером. Я заночую у тети. Повидаюсь с отцом перед его отъездом в Австралию. Они собираются поговорить о мамином поступке, хотя я не представляю, какая от этого может быть польза.

Бетт больше не злилась: вместо гнева наступило удивление. То, что в знакомой до боли оболочке обнаружилась совсем другая, бесшабашная Джесс, открывало новые перспективы и для нее самой. Что, если жизнь не обязательно сложится по знакомому образцу?

— Когда я вернусь, — проговорила она, — можно поговорить с Сэди. Если хочешь, сделаем это вместе.

На лицо Сэма вновь набежала тень. Она ждала знакомых отговорок: «Сейчас не самое подходящее время; может, осенью» — и уже приготовилась дать отпор. Но он сказал совсем о другом, совершенно неожиданном:

— Бетт, ночью мне кое-что почудилось. И вот только что я убедился…

Отодвинув недопитую чашку и вазу с цветами, он перегнулся через стол и, расстегнув на ней халат, осторожно отогнул край. Пощупал грудь и дал ей пощупать в том месте, где он обнаружил маленькое, величиной с горошину, уплотнение.

— Ты знала?

— Нет.

Бетт решила, что все равно не позволит убить свою радость. Особенно сейчас, когда она только-только почувствовала себя легкой и счастливой.

— Наверняка какой-нибудь пустяк. Уплотнения появляются и исчезают, знаешь ли. Но я проверюсь после проводов папы. Обещаю.

Сэм нежно поцеловал ее, довольный, что можно снять с себя ответственность.

— Смотри же, не забудь показаться врачу.

Лиззи выдохнула кольцо сигаретного дыма.

— О Господи! Должен же быть какой-нибудь выход! Нужно действовать!

— Мы и так действуем, — мягко возразил Джеймс. — Я битый час общался с мистером Эдером. Это ли не подвиг?

— Очень смешно!

— Но согласись, дорогая, в этой истории действительно есть смешные стороны.

Напротив них за кухонным столом сидели Йен с дочерью. Стоял теплый вечер начала мая, и деревья за распахнутой дверью стояли в манящей зеленой дымке. Бетт залюбовалась тюльпанами, пламенеющими на клумбе в маленьком дворике — такими яркими, что отблески алого огня заплясали у нее в уголках глаз. Она успокаивающим жестом положила ладонь на руку отца. Йен словно постарел за эти дни; отчетливее выступили жилы на могучей шее.

— Я ее не понимаю, — повторил он чуть ли не в десятый раз. — Мне уже начало казаться, что я никогда ее не знал толком. Конечно, она пережила смерть Дэнни, но ведь и мы тоже. Однако мы не стали взламывать сейфы и давать деру. Джесс забыла об ответственности. И в довершение всего связалась с этим мальчишкой!

Наступила недолгая пауза. Лиззи вспомнила укол зависти, на мгновение пробивший броню ее семейного счастья.

— Кажется, я представляю себе ее состояние. Мы в шоке, потому что привыкли видеть Джесс образцом для подражания. Столпом нерушимым. Нашей опорой. Но вот основание колонны дало трещину. Почему Джесс должна всю жизнь следовать проторенной колеей? Разве так поступала я сама? А ты, Йен?

Бетт подняла голову и встретилась взглядом с теткой. У обеих потеплело на душе: они почувствовали себя соучастницами.

— Я, кажется, тоже понимаю маму.

Некоторые черты и поступки матери, которые прежде ставили ее в тупик, получили объяснение.

Джесс казалась на редкость уравновешенной, но всю жизнь жила на грани. Бетт в полной мере поняла, чего ей это стоило, и оценила ее усилия. Ее побег подарил Бетт неоценимое сокровище — веру в свои силы. Но она не могла прямо выразить Джесс свои чувства.

Йен раздраженно стряхнул ее ладонь. И забарабанил по столу кулаками.

— Боже правый, да что ж это такое? Вы что, скопом втюрились в этого мальчишку? Что вас так привлекает — длинные патлы? накачанные мускулы? мат на каждом шагу? Да?

Джеймс сконфузился и отошел к окну. Огненные тюльпаны постепенно темнели, сливались с сумерками.

— Нет, Йен, — мягко ответила Лиззи. — Не в этом дело. При чем тут его внешность?

Йен выпучил глаза.

— Тогда что же?

Для женщин здесь не было никакой загадки. Случилась трагедия, но Джесс удалось собрать кое-какие обломки и сложить из них себя новую. Не им судить, к добру это или к худу. Возможно, им тоже предстоит подвергнуть себя ревизии.

Все долго молчали. Наконец Йен что-то буркнул и опрокинул в рот виски.

— Ладно. Поговорим о практической стороне, то есть о деньгах.

— Я сказал Грэхему Эдеру, что готов выплатить весь долг, — сообщил Джеймс. — Он обещал подумать и дать знать полиции. Наверняка он склонится к тому варианту, который сулит меньшие хлопоты. Он произвел на меня впечатление отъявленного лодыря. Но даже в этом случае полиция может отказаться прекратить уголовное преследование, особенно имея в виду связь Джесс с Робом, нарушившим условия поручительства. Тут уж мы ничего не сможем поделать.

— Я внесу половину суммы, — сказал Йен. — Больше не могу.

— Отлично. А что делать с домом?

Все посмотрели на Бетт.

— Продать, — без колебаний заявила она. — У меня есть своя квартира.

И потом, в скором времени они с Сэмом купят свой дом. Зачем ей что-то еще?

— Значит, решено, — со вздохом подытожила Лиззи.

Однако для Йена совещание еще не закончилось.

— Вы верите этой чепухе насчет Дэнни? Что он не мой сын?

Лиззи ответила как можно мягче:

— Какая теперь разница?

— Для меня есть разница. Думаете, это правда?

— Джесс говорит, что правда, значит, так и есть. Кому, как не ей, знать?